Шанс, подаренный Смертью

Ньют поднял руки к морде цилинь, погладил и ласково попросил:

— Тут паренька одного, Тобиаса Снейпа, решили посвятить в мир магии, девочка, ты уж его благослови, будь добра. Человек он достойный, раз сами маги вознамерились сделать его частью своего волшебного сообщества, — дождавшись кивка от зверя, Ньют развернулся, взял за руку Аргуса и сказал остальным: — Давайте отойдем. Им нужно побыть наедине.

Отошли маги, уведя с собой Эйлин (та всю дорогу к дому на мужа оборачивалась, словно боялась за него), и оставили Тоби наедине с огромной цилинь. О которой, повторяю, Тоби ничего не знал, иначе б насторожился. Ведь цилини являются природными эмпатами-легилиментами, и душу человека читают так же легко, как мы с вами эти строки. Я это к чему? К тому, что Гарри Поттера в теле Тобиаса цилинь прекрасно разглядела. Проникла в самую его душу своими яснейшими глазами-рентгенами и тщательно просканировала, исследуя все самые-самые потаенные уголочки…

И увидела в них всё. И первый год жизни Гарри с мамой-папой, и смерть его родителей от руки Неназываемого, и горькие детские годы в чулане под лестницей, и счастливые миги знакомства с Хогвартсом, Роном и Гермионой… Всю жизнь Гарри Поттера просмотрела мудрая цилинь, все школьные приключения от цербера до последней Авады Темного Лорда. И последние несколько месяцев в новом теле также внимательно проштудировала, все страхи и сомнения нечаянного попаданца. По мере просмотра цилинь всё глубже и больше проникала в чувства Гарри Поттера, а проникнув и поняв, сглаживала все острые углы, смягчая и углубляя то, от чего Гарри вот уже два месяца пытался откреститься, считая, что занимает чужое тело. Хоть он и смирился мысленно со своим положением, в душе всё же противился, пытался держать дистанцию, думая, что не имеет права любить чужую жену… Вот эту проблему сейчас и решала цилинь — надо было как-то примирить душу Гарри с его же мыслями.

И помочь в этом может, пожалуй, только одно — полное слияние души и тела. Инь и Янь, Черное и Белое, Начало и Конец. Ведь от полного слияния души и тела зависит Гармония Жизни. Вот только проблема в том, что душа и тело должны с рождения находиться в одном Ци изначально. А тут как быть, если душа принадлежит Гарри Поттеру, а тело — Тобиасу Снейпу? Как им слиться воедино? Душа же рождается с телом… Вернее, зарождается вместе с жизнью эмбриона в материнской утробе. А жизнь зарождается с момента деления клеток. Ох парни-парни, как же с вами сложно-то!.. Тело того, кто умер, душа того, кто ещё не родился, что за странный парадокс мир подкинул…

Но цилинь упорна. Она старается, ищет выход. И находит!

Цилинь проникла глубоко-глубоко в мозг Тоби. В самые-самые отдаленные его участки, отвечающие за память реципиента. В ту самую таинственную область, в которую ещё никогда не проникал ни один самый искусный нейрохирург. В ментальную часть ци, пребывающую в теле изначально, и которая обычно остается в бренной оболочке после её смерти. Этакий отпечаток личности, остающийся после ухода души… Ведь от умершего остается не одно только тело, но и то, что составляло человека в целом: его память, привычки, поступки, жизнь.

Вот её-то цилинь нашла и вытащила, чтобы дать возможность душе Гарри слиться с памятью Тоби. Инь Янь. Нематериальное в материальное, придать форму бесформенной энергии. Несмотря на противоположность, Инь и Янь формируют единство и дополняют друг друга. И ей это удалось — ментальный отпечаток Тобиаса переплелся и слился с душой Гарри, становясь с ней единым целым. Ну и напоследок легонькое внушение с толикой волшебства, чтобы физическое тело Тоби обрело дар видеть магию. Закончив благословение, цилинь мягко отступила назад, обрывая связь с человеком.

— Ох черт!.. — вынырнув из внезапного транса, Тоби очумело оглянулся по сторонам — вокруг всё тот же луг, рядом раскидистый дуб и цилинь, кротко моргающая на него. А он кто? Тоби настороженно прислушался к себе, попутно ощупывая бока и грудь: ну вроде он… Просто… Да, просто память у него стала полнее, как после долгой амнезии. К памяти Поттера теперь плавно примешивалась память Тобиаса: детство средь каменистых холмов Йоркшира, песни матери перед сном, рык и ремень рассерженного отца, от которого Тоби прячется под кровать или в платяной шкаф. Всё это чудесным и естественным образом плавно переплетается с памятью Гарри Поттера, прибавляясь к уже имеющимся запиранию в чулане и учебе в Хогвартсе. А главное, появились воспоминания взрослого Тоби: свадьба с Эйлин, смерть и похороны родителей, огромные долги, оставшиеся в наследство от отца горняка, продажа дома и покупка более дешевого жилья, переезд… Хм, приятно же сознавать, что он не на той грязной улочке Паучьего тупичка вырос, оказывается — он йоркширец! От сознания этого Тоби горделиво расправил плечи — он сын шахтера, с отличием закончил школу, состоял в школьной баскетбольной команде, участвовал в ежегодных соревнованиях по спортивной гребле. И даже… вау, выступал в местном театре, играя силачей и великанов, а один раз даже сыграл Голиафа, библейского персонажа! И места-то там: Гул, Снейт, река Эр и пруд Фиш в роскошном парке Карлтон Пондс неподалеку… Ох, до чего ж здорово-то, вспомнить родные места!..

Моменты знакомства с Эйлин Тоби вспоминал с такой теплой благодарностью в душе, что чуть не расплакался. Наконец-то он вспомнил самое ценное, самое сокровенное и дорогое, встречу с девушкой, ставшей его верной спутницей. Ах, Эйлин, крошка ты моя Эйлин, да это ж я тебе Патронуса подарил, когда сравнил тебя с трепетной ланью, кроткой, грациозной, большеглазой… Девочка моя чудесная, так вот почему ты так сожалела, что я не вижу твою лань — тебе просто жаль, что я забыл её!

Охваченный радостным порывом, Тоби с восторгом погладил удивительную цилинь, заглянул в её большой яркий блестящий глаз, увидел в нем всеведущую мудрость и признательно сказал:

— Спасибо тебе за это чудо. Мне правда очень не хватало воспоминаний о знакомстве и встрече с Эйлин, было страшно неловко жить с ней и не помнить при этом, как мы с ней сошлись. Но теперь всё в порядке, и я так рад этому… Интересно, у тебя есть имя? — спросил он, поглаживая чешуйчато-морщинистую кожу на морде цилинь. Шкура её напоминала сразу и слоновью, и драконью.

Ответ на вопрос пришел мыслеобразом — в сознании Тоби возникла картинка мертвой малышки цилинь, слепо бредущей по кругу, со взглядом, устремленным в никуда, одновременно пришло понимание, что эта малышка — убитая сестра-близнец взрослой цилинь.

— Понимаю, — с сочувствием произнес Тоби. — Тебе приходится жить за двоих. Но имя всё же странное — Тень Мертвой Сестры. Разве она мертвая, если она живет в тебе?

Озадачив цилинь новым постулатом, Тоби ушел в дом, где к нему тут же кинулась взволнованная Эйлин. Пользуясь тем, что в холле они одни, Тоби привлек её к себе и быстро и горячо проговорил на ухо:

— Эйлин, любимая, я всё вспомнил! Прошла моя амнезия, я вспомнил всё.

Черные глаза Эйлин трепетно вгляделись в ошалелые зеленые и увидели в них любовь с оттенками узнавания. Тоби смотрел так, как смотрит человек, действительно вспоминающий всё, что связано с ними. Склонившись к лицу жены, Тоби чмокнул её в кончик носа и шепнул:

— Родная моя, ты же простишь меня за вечно дурное настроение, которым я обзавелся после переезда из Гула в Коукворт?..

— О Тоби, родной мой… — только и смогла выговорить потрясенная Эйлин. До неё наконец дошло, что к ней вернулся её любимый любящий муж.