Лунная лодочка

— Ничего не делай, — подумав, решил Северус. — Если не дура — выживет, не пропадет, а сгинет, туда ей и дорога. Заслужила!

— Ты прав, — спустя энное время доложилась ответной кошкой Минерва.

Гарри с Элрондом знай моргали, следя глазами за попеременно появляющимися Патронусами: кошкой — ланью, кошкой — ланью… А когда обмен ими прекратился, с любопытством посмотрели на Северуса.

— Надо же, как вы интересно на расстоянии общаетесь, — поделился впечатлением Элронд.

— Как по телефону! — звонко вставил Гарри, восторженно сияя яркими зелеными глазами. Элронд удивленно поглядел на сына и уточнил:

— То есть, это обычное действие здесь?

— Ага! — активно закивал Гарри. — За тысячи миль друг от друга люди обыкновенно разговаривают по телефону, — облизал ложку и прозвенел: — Вкусная каша, спасибо, мистер Снейп! Папа, а когда мы домой поедем?

Столь невинный детский вопрос, однако, поставил Элронда в тупик, и он вопросительно посмотрел на дементора в красной накидке.

— Милейший Ирмо, не будешь ли ты так любезен разъяснить мне — что означает: «мир без врат»?

— Ну… — поежился тот, — сюда мы прошли через врата оттуда, это да, а вот отсюда туда… это, э-э-э, будет посложнее… Вот если бы оттуда кто-нибудь нам врата открыл… — Домямлив, Ирмо обреченно умолк.

— Ну так за чем дело-то встало? — не понял Элронд. — Слетайте туда, скажите кому надо и откройте врата.

— Не можем, Элронд, — горестно возразил Сулиме, нервно оглаживая синее свое одеяние. — Отсюда мы даже в свои Чертоги Безвременья не способны подняться, не говоря уж о том, чтоб из мира в мир летать…

— Да, это ведь мир иного бога, неведомого и невидимого нам, — очень робко вставил Аулэ.

— Так что же получается, мы не сможем вернуться в Арду? — нахмурился Элронд.

— А айнур, простите, разве не боги? — озадачился и Северус, разглядывая трех валар.

— Эру Илуватор нам бог, — трагично взвыл Аулэ. — Мы лишь слуги его, чьи скромные силы действительны лишь в пределах нашего мира. Здесь у нас другие способности, разрешенные лишь телам-носителям, — и он с отвращением помахал перед собой склизкой и костлявой дементоровой дланью.

— Моя магия при мне осталась, — настороженно прислушался к себе Элронд. Все при этом покосились на пыль на полу, оставшуюся от волшебной палочки Дамблдора.

— Конечно, ты же в своем виде сюда прошел, — с ноткой зависти высказался Ирмо. — И всё осталось при тебе: магия, красота, величественность…

— Что я слышу?! Мне завидует сам вала? — демонстративно почесал в ухе Элронд. Но почти тут же посерьезнел. — Так значит, у нас затруднения с возвращением домой? — его звездно-серые глаза с тревогой обежали трех притихших айнур.

Глаза у Гарри такими огромными сделались, что просто ух! Задышал часто-часто от страха и переживаний, слез со стула, обошел стол и к папе на колени полез, забрался и крепенько-крепенько прижался к папиному телу, практически готовый расплакаться от того, что он, возможно, маму так и не увидит… Элронд бережно обнял обеспокоенного малыша и принялся утешать, ласково нашептывая: «не бойся, котёнок». Даже Северусу, уж на что он был равнодушен к детям, но и ему не по себе сделалось. Долго ли эльф здесь незамеченным проживет? И ладно обычные люди, от магглов его спрятать ещё можно, но как сами волшебники-то к эльфу отнесутся?.. Чужой, странный, а то и вовсе опасный, а в том, что эльф опасен, Северус и сам понимал, стоит кому ребёнка задеть, как Элронд тут всех положит…

— А где вы прошли в мой мир? — спросил Снейп, нервно скомкав салфетку.

— Там, где мы тебя нашли, — сказал Аулэ.

— Стоунхендж, — кивнул Северус, бросая салфетку и вставая из-за стола. — Давайте пока туда отправимся, посмотрю, что можно сделать.

С предложением молодого профессора все незамедлительно согласились и вмиг собрались. Ну, почти. Элронд застопорился, увидев, как Гарри надевает на себя одежку — разношенные кроссовки на два размера больше, растянутую куртку с рукавами ниже колен и спадающие потасканные джинсы. Вчера он как-то не обратил внимания на то, во что облачен его сын…

Северус опередил возмущение Элронда, до скрипа желваков возмутившись сам.

— Бога ради, Гарри! Чьи это лохмотья на тебе?

— Дадли, — шмыгнул носом мелкий пацан, из-за чужой несоразмерной одежды выглядя ещё мельче.

— И почему я не удивлен? — буркнул Северус, хватая с полки копилку. Вытряс монеты, подсчитал-прикинул расходы и принял новое решение. — Сначала в магазин заглянем.

Элронду он запретил напяливать доспехи и убедил надеть на голову шляпу, чтобы спрятать уши. На всё остальное тело сгодилась старая отцовская одежда, пропахшая нафталином.

— Надеюсь, твой родитель не будет возражать? — виновато спросил Элронд, застегивая пуговицы пиджака и пальто.

— Не будет, помер мой родитель, — нехотя ответил Снейп.

— Прости! — искренне опечалился Элронд. И таким тоном он это сказал, что Северус почувствовал себя маленьким обласканным мальчиком. Аж обнять Элронда потянуло. Чудом удержался.

К моменту выхода магазины открылись, в том числе и отдел детской одежды, так что обновку для Гарри прикупили самую красивую и лучшую. К монетам из копилки Северус (эх, так и быть!) присовокупил несколько кровных фунтов стерлингов, отложенных на ремонт старого домишки. Но ради того, как радуется Гарри новой собственной курточке, пожалуй, можно и пожертвовать несколькими фунтами. Потому что Гарри умел благодарить — слово «спасибо» он, наверное, раз двести протарахтел, пока не остановили…

Та ещё картинка: глаза огромные, голосок ломкий, дрожащий, без устали повторяющий: «спасибо, сэр, спасибо, спасибо! Ох, спасибо! Спасибо, я так рад, сэр, спасибо!». А Северус, бедный, красный весь, не знает уж, куда глаза от смущения прятать… И ровно двести раз от души проклял Петунью, доведшую мальчонку до такого невменяемого состояния — в первый раз ведь в жизни от взрослого подарок получил!.. Да и то не машинку с пистолетиком, а банальные предметы одежды. Дядя Вернон не в счет, от него Гарри лишь рогатка досталась, и то давно, аж целый год назад.

Ладно, успокоили взволнованного ребёнка порцией мороженого в кафе, дождались, пока он переключится с обновки на вкуснятинку, и вернулись домой — забрать со двора лошадку и с полки шкафчика банку с гусеницей Дамблдором. После этого массово перенеслись к древнему Стоунхенджу.

В столь ранний час субботнего утра посетителей Всемирного наследия ЮНЕСКО не было, так что Северус беспрепятственно занялся осмотром места силы. Бродил среди мегалитов и водил перед собой палочкой, сканируя и прощупывая древний рукотворный объект на предмет мало-мальских пространственных аномалий. Искал и не находил. Камни и камни, замшелые и старые… Чувствуя подступающее отчаяние, он негромко забормотал:

— Но ведь должно же быть что-то вроде прохода между мирами? Как-то они прошли к нам?.. — остановился и спросил у Элронда: — А кроме валаров у вас там никого больше из всемогущих не осталось? Например, Гэндальф?

— Гэндальф такой же майа, как и ты, — уныло отозвался Сулиме. — Он из майар, рангом чуть пониже нас. И мы не валары, мы — валар. Запомни, пожалуйста.

Северус загрустил — вот как, если уж сами валы не могут пробиться сквозь миры, то чего уж от Гэндальфа-то ждать?.. Но так быстро сдаваться он не привык и просто из упрямства продолжал упорствовать.

— И всё равно! Должны же у вас найтись хоть какие-то могущественные силы навроде духов природы. Как насчет, к примеру, Тома Бомбадила? Вот я стишок волшебного его призыва помню! — и Северус, повспоминав, процитировал по памяти:

Где ты, Том Бомбадил? Близко ли, далеко,

На речном ли берегу, на горе высокой,