Страница 38 из 72
— Украину, — не задумываясь ответил Эльдар. — Премьер Украины пообещал нашему народу в случае победы над русскими провозгласить Крым Татарской республикой с обширными правами, а это значит у нас будет шанс воссоединиться с нашей исторической родиной — Турцией.
После услышанного в каморке опять наступила тишина. Каждый размышлял о своем.
— Ладно, мне пора, а то мои скоро кинутся меня искать, — произнес Эльдар.
— Да-да, конечно, — Андрей автоматически обратился к «Юристу», — проведи его к остановке, чтобы опять не задержали.
Встали, прощаясь, пожимая друг другу руки.
— Ну а есть татары, готовые поддержать русских? — напоследок задал вопрос «Шелест».
Эльдар задумался, пристально посмотрел «Шелесту» в глаза и, уходя, произнес:
— Найдутся.
Андрей достал сигарету, закурил.
— Ты же не куришь? — удивленно задал вопрос «Шелест», глядя на Андрея.
— Непростой день, — ответил Андрей.
Они стояли на ступеньках штаба, провожая взглядом удаляющихся на остановку Эльдара и «Юриста».
— Информацию нужно срочно сообщить нашим, — неуверенно произнес Андрей.
«Шелест» молча кивнул. Темнело, и только монотонный шаг патрулей нарушал тишину ночи.
******************************************************************
На следующий день оперативная информация экстренно лежала на столе у «Феникса», а еще через сутки мобильные группы ополченцев громили склады и схроны по всему Крыму, задерживая сторонников кровавого переворота в Киеве и предотвращая аналогичное развитие сценария на полуострове.
— 5 —
Он раз за разом набирал номер «Тринадцатого». Ответ «Абонент не на связи» не удовлетворил.
«Может, в штабе увижу?»
Изменив маршрут, «Шелест» направился к штабу. Он провел несколько дней в аэропорту, и теперь совсем не узнавал город. Безлюдные улицы в центре, бэтээры на перекрестках, патрули «вежливых людей», медленно прохаживающиеся вдоль значимых объектов.
Впереди улица Павленко. Перекресток дорог, высокий решетчатый забор, ворота, КПП. Здесь находится штаб всей крымской армейской группировки украинских Вооруженных сил, мозг, центр их управления.
Неожиданно перед «Шелестом» предстала большая группа людей с георгиевскими и русскими лентами на одежде, окружившая штаб. Люди скандировали:
— Слава России! Россия с нами!
«Возможно, „Тринадцатый“ где-то здесь?»
«Шелест» шел вдоль скандировавших людей, высматривая знакомый силуэт. Он шел вдоль забора, разделяющего тех от этих. Отметил часового, охраняющего штаб ВСУ, взявшего людей на прицел. Его взгляд, полный ненависти к стоящим по ту сторону забора… и … «вежливый человечек», размеренно вышагивающий по эту сторону забора. В нем чувствовалась сила, доброта, защита.
«Шелест» остановился, с любопытством рассматривая русского солдата с ребенком на руках. Рядом стояла мама. Глядя на эту идиллию, он неожиданно поймал себя на мысли, что ни мама, ни ребенок не боятся «вежливого» человечка. Ни его оружия, ни того, что он в балаклаве. Они считали его своим. Люди дарили ему цветы, фотографировались с ним.
«Вот и вся разница», — произнес «Шелест», размышляя об увиденном.
Зайдя в штаб и не найдя там «Тринадцатого», «Шелест» направлялся домой. Идя по безлюдным улицам города, он и предположить не мог, что вскоре судьба занесет его далеко от Родины, где вот так же, став «вежливым человеком» в балаклаве и с автоматом, он будет держать на руках детей, с ним будут фотографироваться и дарить цветы. Он будет нести уверенность тем, кто начинал борьбу за свою свободу. Но это будет позже, а пока «Шелест» шел домой. Впереди была непростая борьба за свободу его Родины.
******************************************************************
В первые дни операции «Русская весна» силы тех и этих были равны. Растянутая по всему полуострову украинская группировка войск по «непонятным» причинам в один миг потеряла связь. Телефоны штабов Симферополя и Киева молчали.
Командиры подразделений, пытаясь понять, что происходит, срывали злость на подчиненных, но напрасно. Отсутствие связи не давало им координировать совместные действия. И, напротив, компактное сосредоточение русских воинских частей позволило молниеносно блокировать основные силы южной группировки украинских сил на полуострове, блокировать флот и авиацию, дислоцирующуюся в Севастополе, и выйти на простор полуострова, направив свои подразделения в Симферополь на помощь ополченцам, потерпевшим поражение 26 февраля у «Пентагона».
И вот теперь перед вновь сформированной властью Крыма стоял вопрос: бескровный переход украинской армии на их сторону либо уход с полуострова. А если они не уйдут? Этот вопрос волновал всех: и новую крымскую власть, и русских. Никто не хотел крови.
Заходя в свою квартиру, «Шелест» этого пока не знал. Отсутствие связи с «Тринадцатым» слегка нервировало. В голове крутился один и тот же вопрос: «Какое дело могло заставить оставить роту и уйти в неизвестность?» Он не давал «Шелесту» покоя.
Скинув верхнюю одежду, «Шелест» прошел в ванную комнату, включил горячую воду, потрогал ее рукой. Нормально. Отрегулировав температуру, прошел на кухню, набрал в чайник воды, поставив его на газовую плитку. Затрещал электрический включатель, высекающий искры. Секунда, вторая — огонь под чайником вспыхнул.
— Нормально, — произнес «Шелест», проходя в комнату. — Где-то, где-то? — он вертел головой в поисках пульта. — Вот он.
Телевизор щелкнул, и на экране появился «Феникс», его последняя фраза из обращения к военнослужащим украинского гарнизона.
— Переходите на нашу сторону, гарантируем...
«Шелест» переключал канал за каналом. Переворот в Киеве, волнующая Запад ситуация в Крыму… «Шелест» нашел крымские каналы. Просмотр этих каналов давал возможность получить мало-мальски достоверную информацию по событиям на полуострове.
Объявив себя командующим вновь созданной армии на полуострове, «Феникс» через средства массовой информации регулярно обращался к военнослужащим армии и флота, предлагая им перейти на сторону ополчения и призывая вступить во вновь сформированную армию. Обращения «Феникса» чередовались с обзорными новостями по ситуации на полуострове, и вскоре появились первые результаты. После недолгого колебания первой на сторону ополчения перешла авиация, а за ней и блокированный флот.
«Будто фронтовые сводки», — мелькнуло в голове у «Шелеста».
Авиапарк машин аэропорта Бельбек, перешедшего на нашу сторону летного гарнизона Вооруженных сил Украины, составляет сорок единиц, из них пять машин в строю и готовы выполнять задачи, остальные в неисправном состоянии находятся в ангарах, боксах.
Сложнее было с флотом. Адмирал колебался. Он не боялся переговорщика, сейчас сидевшего перед ним. Это был уверенный в себе подполковник, говоривший о чувстве долга. Адмирал был из той категории, что в народе называют «кремень». Не сломить, не согнуть, не запугать, даже тогда, когда весь флот и люди блокированы и шансов к сопротивлению нет.