Вопрос цены

Это было ключевым, и это понимали абсолютно все.

— Ты в курсе, что тебя обожают все в компании, начиная от замов и заканчивая уборщицами? — склонился над моим столом Володя.

Я молча открыла один из шкафчиков за моей спиной и продемонстрировала ему содержимое.

— Ого, — вырвалось у него.

— Вот именно. Мне пора открывать кондитерский магазин. И алкогольный, к слову, тоже, — я закончила печатать приказ и посмотрела на безопастника. — Может уже дашь распоряжение прекратить эти взятки?

— Зачем? — Володя беспардонно залез в бар, куда я стойко складывала принесенные напитки. — Нихрена себе, вот это коньячок!

— Поставь на место — этот для шефа.

— Но подарен-то он тебе!

— Но работать-то мне с ним! — парировала я. — Возьми лучше тот, с боку. Тоже хорош, но Королев такое не пьет.

— А я — пью! — заявил Володя, — А ты говоришь — прекратить! Ага, сейчас, бегу и падаю. Пусть платят, если не умеют усмирять дракона, как ты.

— Володь, — я устало вздохнула, — если Королев увидит и услышит, чем мы тут занимаемся — искать работу будем в паре.

— Не страшно, сначала продадим твои запасы, — рассмеялся Горинов. — на пол годика хватит. А там посмотрим…

— Ключевое, — я тоже не смогла сдержать улыбки, — мои! Не твои, а мои! Так что я продержусь годик, а ты будешь искать новую работу!

Мы рассмеялись одновременно.

— Я не понял, — раздался ледяной голос Королева, вышедшего из кабинета, — ты ко мне пришел или к моей секретарше?

— Да к тебе я, к тебе, — вздохнул Горинов, подмигивая мне. — Олив, приготовишь кофе?

— Своей раздавать указания будешь! — внезапно зло рявкнул Королев.

— Приготовлю два, — спокойно и бесстрастно сообщила я. — Вам как обычно, капучино?

Темные глаза Королева полыхали неожиданным гневом. Давненько уже он не смотрел на меня с такой злостью. Наверное, последняя такая вспышка была в первую неделю работы, когда я поменяла его расписание. После того случая, больше он на меня не кричал. Да, говорил резко, отрывисто, порой грубо, но голоса не повышал и чашки на пол не бросал. Даже когда я заходила с приглашениями или весьма спорными документами. Даже когда соединяла с теми, кто вызывал у него зубной скрежет.

К слову, капли он мне не вернул. Флакон так и стоял у него на столе и жидкости в нем значительно убавилось. Когда осталось совсем мало, я поменяла его на новый.

Замечала я и другие мелочи, важные для шефа. Он часто задерживался на работе, однако не всегда работал. Он мог просто включить аудиокнигу и сидеть с закрытыми глазами, расслабляясь. Он любил музыку, любил рисовать, когда задумывался над каким-нибудь сложным вопросом. И это были не обычные каракули, а вполне профессиональные рисунки с четкими линиями, с хорошей прорисовкой. Первый раз увидев рисунок, я откровенно залюбовалась нарисованной птицей на ветке. Перышко к перышку, она словно живая смотрела на меня пронзительным взглядом. В какой-то момент мне показалось, что она сейчас взлетит со своей ветки усыпанной цветами и колючками. Тогда, услышав шаги за спиной, я быстро убрала со стола листок, но не смогла его выбросить, хотя знала, что Королев ненавидит лишние вещи. Каждое утро моей задачей было следить, чтобы стол оставался чистым.

И я стала замечать скомканные бумаги в мусорке, которые оказались не менее прекрасными рисунками. Мне почти физически больно было видеть выброшенные листы, однако время от времени он забывал выбросить очередной рисунок, и я убирала их к себе в папку, в самый дальний ящик, закрывающийся на ключ. Это была моя тайна и только моя. И немного моего шефа.

Но сейчас его взгляд был напитан ядом, обращенным на Горинова и меня.

— Займись делом, — рявкнул он, стремительно уходя к себе.

— Не беси тигра, — прошептал Горинов, заходя следом за начальником. Вид у него был до нельзя довольным.

Я просто пожала плечами, мне было не в первой.

Телефонный звонок вывел меня из задумчивости. Я мотнула головой и бросила быстрый взгляд на экран. Сердце невольно сжалось от старой, казалось бы забытой тоски и боли. НА экране высвечивался скрытый номер.

Более двух месяцев я не получала таких звонков, и надеялась, что больше не получу никогда.

Телефон звонил настойчиво, его звук бил по мозгам, навевал головную боль.

— Да, — я все-таки ответила на вызов, сожалея, что не могу бросить номер в черный список. — Что тебе нужно, Марк?

— Олив, — выдохнул знакомый мужской голос. — Я скучал…. — очень тихо сказал он.

— А я — нет, Марк, — бросила беглый взгляд на часы. Так и есть, он снова задержался на работе. — Быстро говори, что тебе надо и оставь меня в покое.

— Олив….

— Марк, — я начала терять терпение. — Что в словах: оставь меня в покое тебе не понятно? Мне позвонить твоей жене, чтобы она надела на тебя поводок?

— Олив, послушай… да, я виноват…

— Нет, Марк, это ты послушай! Ты не просто виноват, ты меня предал. Я приняла это, потому что понимаю, что большинство людей в этом мире — суки! Но тебя больше нет в моей жизни, запомни это. Еще один звонок, и я клянусь, я сообщу об этом Перумову, а после с удовольствием понаблюдаю, как тебя сажают на цепь у хозяйских ног! Ты понял?

С этими словами я нажала отбой и швырнула телефон на стол.

— СУКА! — вырвалось у меня.

Ответом были две пары глаз, округлившихся от удивления. Горинов и Королев с примерно одинаковым выражением лица смотрели на меня.

— Что? — соблюдать политес у меня не оставалось ни сил, ни желания. — Думаете я ругаться не умею? Так у меня тут хорошая школа и хороший учитель!

Мужчины откровенно растеряно посмотрели друг на друга.

Мне стало смешно, не смотря на боль в груди. Непробиваемый, холодный и жестокий Королев оказался не готов к вспышке моего гнева. А может привык, что боятся и злятся только от него?

— Что-то нужно? — не смотря на внутреннее состояние, мне удалось вернуться к внешнему спокойствию.

— Нам нужна встреча с сенатором Павловым, — Королев тоже справился с эмоциями, голос звучал как обычно резко и грубо. Не посмотрев больше на меня, он ушел к себе, хлопнув дверью.

Володя улыбался как кот, наевшийся сметаны.

— Володь, — спросила я, чувствуя неуемное желание сорвать на ком-нибудь плохое настроение. — Ты полонием ужинал?

— Что? Ты о чем?

— Да светишься радиоактивно.

— Я поздравляю тебя, Олив! Я первый раз за последние десять лет увидел, что наш дракон проявляет эмоции! А ты что такая злая?

— Володь, ты себе представляешь, кто такой Павлов?

— А…. ты про это… — безопасник почесал голову. — Нда…. Сложная задача….

— Сложная? Да она на грани невыполнимой! Сенатор у нас в регионе бывает два раза в год, остальное время живет в Испании или Москве. Как ты себе представляешь эту встречу?

— Ну… это ты у нас специалист по пиару….

— Спихнули проблему, молодцы, что еще сказать!

— Понял, исчезаю, — Володя заслужил еще один убийственный взгляд от меня и поспешил сбежать из приемной.

Я закрыла лицо руками, на несколько секунд позволяя себе не скрывать боли. Минута слабости, но она была нужна мне как вода. Внезапно, мне так захотелось, чтоб хоть кто-нибудь пожалел меня. Не работника, не секретаря, не сильную и умную женщину, а меня, меня самое. Увы. Во всем мире я была одна, с момента гибели семьи 15 лет назад.