Астарта. Познание

— А не потому ли они тебя покинули и сломали капсулу, что ты их постоянно съедал, и они устали бороться с тобой? Ты сошел с ума, и это твоя вечная тюрьма! — подытожила я наш разговор.

— Неееет! — закричал Древний и кинулся на меня.

Меч Палус сверкнул в моих руках, и я сделала шаг вперед. В тот момент, когда Древний бросился на нас, я направила острие меча в его сторону. В следующий миг, острое лезвие прорезало воздух и вонзилось в его грудь. Рев ярости и боли наполнил лабораторию, и Древний замер, неподвижно свалившись на пол. Мы все застыли, не в силах поверить, что это наконец-то закончилось.

Древний мгновенно изменил свой облик, вернувшись к прежнему виду. Мы подождали минут десять, чтобы убедиться, что тело не движется. Если бы меч не подействовал, он бы уже ожил благодаря своей бессмертной силе — вечность. Бастет поведала нам, каково жить с таким даром, поскольку не раз наблюдала, как кентавр в пещере возрождался после убийства — будь то пленник, сбежавший и напавший на него, или дикий, голодный тигр. Со временем кентавр неизменно поднимался на ноги. Мы же с ребятами знали лишь, что наши убитые тела растворяются и через десять минут возрождаются в заранее отмеченной точке.

— Я так понял, артефактов тут ноль. Этот урод все уничтожил, и моя миссия, увы, провалилась, — заключил Генерал, грустно поглядывая на меня.

— Не грусти, зато есть что вспомнить! — сказал Монти, похлопав его по плечу.

— Мы нашли меч Палус, это уже немало, — добавила я, убирая меч обратно в инвентарь. — Этот артефакт поможет нам в будущем.

— И избавились от опасности в лице Древнего, — заметил Эрдан. — Теперь мы можем двигаться дальше.

— Да, у нас впереди еще много дел, — поддержал Богдан. — Лаборатория может быть разрушена, но наше путешествие продолжается.

Мы обменялись взглядами, наполненными решимостью. Пусть артефакты были уничтожены, но мы нашли то, что действительно важно.

Глава 20

«Диктатура маленьких людей страшна тем, что если ты чуть больше, тебе тогда в этой жизни места нет! Или становись как все…» (Соломон Ягодкин)

Мы вышли из лаборатории и направились к нашему батискафу, каждый был погружен в свои мысли. Когда я увидела Алину, она сидела и о чем-то болтала с сестрой Монти.

— Алина, сорри, но с Джованни встретитесь на базе.

Мы рассказали девчонкам, что случилось с нами в лаборатории, и начали подготовку к всплытию. Пора домой. Дохляк провел необходимые маневры, и мы начали подниматься на поверхность. Когда добрались до уровня, где находился Геннадиум, я постучала по иллюминатору, и он тут же подплыл к нему. Я жестом показала, что пора всплывать, и он последовал за нами.

Мы добрались до берега ближе к вечеру. Я вылезла из батискафа на пирс, спустилась с него и пошла к морю. Войдя по пояс в воду, я начала звать ящера. Почувствовав его у своих ног, я замерла. Может быть, сердце чувствовало, что он не тронет меня, но разум подсказывал другое.

— Геночка, не бойся, выходи. Ты не подводная рыбка, ты жил на земле. Не бойся, я с тобой, — сказала я нежно.

Я медленно пошла к берегу, ящер сразу вытащил свою голову и огляделся. Он боялся почему-то выходить. Думаю, он слишком долго был один, одичал и много веков не был на суше, он волновался. И тут я увидела над его головой появился профиль. До этого у него было просто написано «ящер».

— Такое имя у него было элегантное, а ты Генкой назвала, — крикнула Бастет.

— Не поняла, — ответила я.

Она подошла ближе и сказала:

— Ну взяв его с собой, ты дала ему роль. Алгоритм сразу вписал его в этот мир. Ты же Богиня и порой твои мысли материализуются, хоть и не так как у настоящих Богов. Ну как с Машей, помнишь, когда Посейдон прописал ей новую роль? Она стала бестелесной и появился другой профиль и новые возможности, которые подобрались в соответствии с ее новой ролью. Ну и с учетом того, что мы сейчас узнали, что мы все клоны и просто так тут, без прописки шастать нельзя, все логично. Тьфу на них всех!

Бастет была до сих пор расстроена тем фактом, что мы в настоящем мире. И есть где-то лаборатория, в которой хранятся все данные о нас, и какой-то механизм, который автоматически реагирует на дисбаланс и встраивает все в мир согласно протоколу. Она весь подъем наверх в батискафе говорила об этом, поэтому ее настроение мне было понятно.

— До этого его роль была тупо плавать и охранять, — продолжила размышлять Бастет, как будто она уже находится в этой лаборатории, — Охранять лабораторию и жрать зевак, поэтому профиль был пустым. В развитии не было необходимости, чудище было максимально развито для своих задач. Но теперь его пробирка подключилась к системе, и он не вечный, а клон. Ты, взяв его с собой, определила ему новую роль в этом мире, и алгоритмы перестроились. Плюс, ты его назвала Геночкой. И вот идет к нам не Геннадиум, а Гена. Тьфу, такое имя угробить.

— Да ладно тебе, Бастет, — сказала я, глядя на осторожно приближающегося ящера. — Он же все равно наш, каким бы именем его ни называли.

— Но ведь это важно, — продолжала Бастет, не унимаясь. — Имя накладывает отпечаток на его роль и развитие. Ладно, теперь все равно не изменить.

«Геннадий / Василиск / Воин / уровень*»

— А почему его уровень не определен? Нет класса и профессии, — с интересом разглядывая Гену, спросила я.

— Потому что он животное, какая ему нафиг профессия — плотник? — продолжала рассуждать Бастет. — По поводу уровня, думаю, сейчас система подсчитает все его возможности и даст ему соответствующий уровень. У Маши было так же: помню, она боялась, что будет опять первого уровня. Но система продолжила считать уровни с ее прошлых достижений.

В этот момент Геннадий посмотрел куда-то вверх, и над его головой появился отсчет. Начиная с единицы, цифры начали быстро мелькать и остановились на 110.

— Ну вот, уровень определен. А так как он животное, не человек, то все его возможности заложены в его сущности. А там, поверь, все ого-го как!

— Значит, Геночка у нас теперь крутой ящер, — улыбнулся Богдан, подходя к нам, глядя на величественное существо.

— Да, он точно станет полезным в нашей команде, — добавил Эрдан, явно впечатленный уровнем ящера.

Геннадий, казалось, понимал, о чем идет речь, и сдержанно наблюдал за нами, принимая свою новую роль.

Баста развернулась и пошла к пальмам кокосовым. Гена смущенно наклонил голову и принюхался. Потом неспеша стал выходить на сушу. Увидев его в полный рост, я удивилась: в воде он казался пяти метров в длину, а на суше оказался небольшой ящерицей, около двух метров высотой. Это тоже работа тайной лаборатории, которая адаптировала его размеры к жизни на суше? Крутой, однако, механизм! Потом он немного потоптался на месте и вдруг резко побежал куда-то вдаль пулей.

«Ну вот, — подумала я, — убежал мой Геннадий.»

Но он вернулся обратно, потом снова унесся пулей и опять вернулся. Он был такой счастливый и довольный, носился из стороны в сторону, как бы изучая сушу и пробуя ее возможности.

Ребята тем временем отправились в деревню. А я с Геной решили остаться на пляже. Мы играли, бегали и дурачились. Внутри меня было настоящее счастье, давно я так не резвилась. Мне даже удалось немного покататься на нем. Это был потрясающий вечер.