Страница 50 из 83
И она победила. Мужчины, оставшиеся в меньшинств в этом блоке, безуспешно оборонялись, притиснутые в угол ринга, а разошедшиеся леди втаптывали противников в землю, как набитый песком мяч муравьёв. Женщины управились за пару минут. А потом под поощрительные выкрики зрительниц играли в камень-ножницы-бумагу. Проигравшая садилась на землю, а победительница продолжала выбрасывать фигуры на пальцах, пока стоять не остались трое вместе с Мауной, которой везло в каждом раунде.
— Мне кажется, это нечестно, — пробормотал Бэн.
Впередисидящие дамы обернулись и так выразительно глянули на него, что парню захотелось провалиться сквозь землю. Добромир хохотнул и ответил:
— Каждый решает проблемы в меру своих возможностей и умений. Леди умеют договориться между собой, но не с мужчинами. Ведь мы, мужчины, нужны им для другого. С нами не спорят, нами управляют исподволь, хитростью, лаской, а не силой.
— Скажете тоже — не силой! Вон как они их размазали: мужики еле ноги волокут! — возмутился Бэн, глядя в спины тяжело переваливающимся противникам дамам из четвёртого блока.
— Да разве ж это сила? — усмехнулся Добромир. — Даже если бы Мауна была одна среди полусотни врагов мужчин, они бы даже так ходить не смогли и вряд ли бы встали. Считай, леди их ласково погладили.
— Ногами?
— Руки — украшение прекрасных дам, — сказал нарочито громко Добромир, и леди вокруг польщённо зарделись, уставившись на свои, затянутые в кружевные перчатки ладошки. — Потому можно и ногами.
Бэн решил не продолжать разговор. Ему вспомнилась мама, которая частенько лупила его «чтоб в дурью башку хоть одна мысля светлая втемяшилась!». А ещё Ирнис, которая всё время щипалась и кусала его за щёки, уши и шею сзади, умудряясь ругать Бэна ни за что, но так нежно, что ему это даже нравилось. Воспоминания о княжне Энба-волков прервал визг женщин на трибунах, заглушивших призывающий к началу боя звук барабана. На площадке появился Вааи — старший брат Мауны. У женщин рядом ниже вновь появились в руках кошели и листочки. Дамы передавали их из рук в руки, шикали друг на друга и делали непонятные Бэну выражения лиц.
— А не рано ли для ставок? — поинтересовался он у Добромира.
Тот пригнулся и на ухо сказал:
— Это иные ставки. Чья победит, та и будет добиваться Вааи в этом году, чтобы он ей ребёнка сделал.
— Че-его⁈ — Бэн ошарашенно глянул на наставника, тот пожал плечами и добавил:
— У него уже десять детей по Макавари бегают за каждый его год участия в боях. Всем им помогает по мере возможностей, не зря же не гнушается самой опасной работой.
Добромир указал в толпу на трибунах туда-сюда. Бэн пригляделся и вправду: красивые ребятишки мал мала меньше, так похожие на Вааи, сидели рядом с женщинами, а некоторые между дамами и мужчинами.
— Это ведь… — Бэн не успел сформировать мысль, а наставник уже ответил:
— Да, это те, кто считаются формально их отцами. Мужчины в нашем городе не против, чтобы дети их были сильными и красивыми, ведь так у них в будущем появится больше шансов проявить себя и стать счастливыми. Но хватит сейчас чужим кости перебирать! Ты лучше за боями следи. Если хочешь, потом я тебе подробней расскажу про наши традиции и уклады.
«Лучше теорию по лекарству расскажите, а не сразу практику давайте, а то когда всё идёт вместе, голова пухнет», — мысленно ответил Бэн и прижал к ладони задёргавшийся палец на правой руке, этот подарок с пиратского корабля теперь давал о себе знать в напряжённые моменты. Парень ещё раз обвёл взглядом похожих меж собой ребятишек, растерянно кивнул Добромиру и посмотрел на статного красавца Вааи уже совсем другими глазами. Но тут знакомая фигура на дальнем краю поля привлекла внимание. Это был тот парень, которого на днях Мару привёл с собой. Как там его? Зраци. Странно коверкающий слова, с косичками на одном виске. Чем-то он Бэну не нравился. Но сражался отчаянно.
Зраци прыгал кошкой на противников, подминал под себя, дубасил, отскакивал. Если кто нападал со спины, кувыркался, заслонялся избитым телом и бил пяткой по горлу снизу. Он будто отталкивал землю от себя и взлетал, делая в воздухе крутые пируэты и приземляясь на все четыре конечности.
— Рисковый тип. Опасный. Это где ж такому учат? — поглаживая бороду, покачал головой Добромир, не сводя со Зраци пристального взгляда.
— Он, вроде, паломник с того берега Разлучинки. Хочет с нами на юг отправиться, чтобы попасть на континент за морем. Говорил, что родня его оттуда, — поспешил с ответом Бэн, а сам подумал, почему вдруг решился оправдывать этого случайного знакомца.
— Кто знает… Слабо верится. Приглядывайте за ним, хорошо⁈ — бросил на ученика взгляд наставник. — Не нравится он мне. От таких нож в спину получить проще простого.
— Хорошо. А вдруг он… Ну, нормальный? — спросил Бэн, в душе радуясь, что Добромир озвучил его тайные опасения.
Наставник хмыкнул:
— Все мы нормальные. Но не всех наша нормальность устраивает.
От последних его слов у Бэна вновь перехватило горло. И он промолчал, с трудом хватая ртом воздух, а взгляд непроизвольно нашёл под ногами дерущихся почти затоптанную лужу того «юноши». Бэн поразмыслил о том, что ему повезло иметь Добромира наставником, а не противником, а когда вынырнул из своих дум, чтобы посмотреть бой пятого блока, всё уже кончилось. Среди поверженных тел остались стоять трое: Вааи, победно вскинувший кулак к небу, Зраци, поглядывающий в сторону прошедших дальше бойцов, и молодой парень с резкими движениями.
— Третий… — выдохнул Добромир. Бэн не сразу понял, а наставник указал на одного из лежащих: — Вон второй бандит из сбивших Ерши, а тот, что остался, третий. — Произнёс он это одними губами, видимо затем, чтобы не услышали другие и не бросились кромсать подлецов.
— И какие у него шансы победить? — в тон наставнику поинтересовался Бэн.
— Нулевые, конечно же. Его уже раскрыли. — Добромир кивнул на трибуну победителей первого раунда. Все сверлили взглядами третьего, на лицах были ярость и презрение. — Для него могут сделать и исключение по первому правилу… Ладно, теперь перерыв. Если хочешь, можешь спуститься к друзьям, оказать им помощь, или поесть. Потом возвращайся.
* * *
Второй раунд начался с выбора партнёров. В центре поля четверо женщин стояли напротив выстроенных по возрасту мужчин.
Красавица Мауна с широкой улыбкой вытянула из строя мечника, и тот, обняв её, пообещал: «Ну в этом году, девочка, я тебе точно не проиграю!». Заливистый смех и объятие стали ему ответом. Вторая женщина из блока Мауны выбрала в соперники парня из первого, из четвёрки друзей. Третья, скривившись и демонстративно ударяя кулаком в раскрытую ладонь, кивнула на резкого бандита. Тот скалился с вызовом, будто раздевая женщину взглядом, но вдруг оказался на земле, при этом — все собравшиеся могли поклясться чем угодно — никто его в спину не пихал и подножку не ставил. Оно само. Чернокосая из первого блока кинулась на шею Вааи, и тот утонул в её пышных формах, пока руки дамы недвусмысленно исследовали его тело, облачённое лишь в тонкие укороченные штаны.
Пришла очередь выбирать мужчинам. Первым был Чиён, оказавшийся самым младшим. Выбор его пал на второго из четвёрки друзей, одного с ним роста и комплекции. Зраци, недолго думая, указал на рыжего мужичка из первого блока, тот нахально глянул на выбравшего и пожал плечами. Мару, о чём-то радостно болтающий с парнем с разрисованным лицом, ткнул на него, и оба, покатываясь со смеху и пихаясь локтями, удалились на трибуну ждать своей очереди; Бэн насупился. Бородача, который в прошлом бою прикрывал мечнику спину, вызвал крепкий детина, возвышавшийся над оппонентом почти на две головы. А двое из второго блока, видимо, друзья, стали соперниками.