Страница 100 из 113
Лес встретил меня, как всегда, приятной прохладой и пением птиц. Но сегодня он не казался мне обычным, потому что таил в себе какую-то тайну и не желал допускать меня к ней. Когда где-то поблизости снова треснул сучок, я бросилась на звук скорее по инерции и при виде белевшей свежим изломом ветки, едва не расплакавшись, с отчаянием крикнула:
-Где ты? Выходи? Ведь я знаю, что ты здесь, рядом!
Потом наступила тишина. Лишь высоко над головой лепетала о чём-то своём листва да журчал в овраге лесной ручей. Немного выждав, я, всё ещё не желая верить в собственную неудачу, спустилась по склону вниз. Сквозь прозрачную воду было видно каменистое дно. Присев на траву, я склонила голову на колени, как Алёнушка на картине Васнецова, и задумалась. Ручей, струясь по камням, выводил какую-то жалобную мелодию и я, в такт ему, негромко запела:
Ой, цветёт калина в поле у ручья,
Парня молодого полюбила я.
Парня полюбила на свою беду,
Не могу признаться – слов я не найду!
Допев песню до конца, я поднялась с земли и, прежде чем идти домой, уже ни на что не надеясь, решила заглянуть напоследок на любимую полянку. Он лежал под кустом орешника и, подперев голову рукой, смотрел прямо на меня. Я узнала его с первого взгляда, как узнала бы, наверно, и среди тысяч лиц в толпе, хотя так, открыто, видела его только единственный раз, когда он помог мне перебраться через овраг, а потом неожиданно исчез. И одет он был точно также – в атласную рубаху, тёмные брюки и полусапожки. Медленно приблизившись к нему, я подобрала юбку и села рядом. С минуту мы молчали, а затем он спросил:
-Ты хотела меня видеть?
Притом, что он выговаривал все слова довольно правильно, в его речи ощущался едва уловимый акцент.
-Да, - смущённо призналась я. – Мне пришлось так долго искать тебя, а теперь я даже не знаю, что и сказать…
-Помнишь, на этой самой поляне ты говорила о птице, у которой есть друг и высказала желание тоже иметь друга?
-Помню, только дружбу не предлагают, её завоёвывают!
Он приподнялся и сел рядом со мной.
-Что я должен сделать, чтобы ты относилась ко мне хотя бы так, как к тому?
Я догадалась, что он имел в виду Вадима и, повернувшись, храбро посмотрела в его сразу затуманившиеся глаза:
-Ничего! Всё, что мог, ты уже сделал!
Он улыбнулся и на секунду между его зубами мелькнула полоска белых, как жемчуг, зубов. Вслед за тем парень внезапно насторожился и, весь как-то подобравшись, быстро обернулся в сторону кустов. Но через несколько секунд расслабил мышцы и пояснил, мельком взглянув на меня:
-Птица с ветки вспорхнула!
Если до этого у меня были ещё какие-то сомнения, то теперь я окончательно убедилась, что он – цыган. Хотя, следует признать, что, кроме одежды, ничто ни в его облике, ни в манерах не указывало на его принадлежность к этому племени. Все эти соображения промелькнули у меня в голове за одно мгновение и я, с улыбкой глядя на него, поинтересовалась:
-Ты всегда такой… боязливый?
-Осторожность не является признаком трусости, - спокойно возразил он. – К тому же, я опасаюсь не за себя.
Вдруг, словно вспомнив о чём-то, он нахмурился:
-Твой Женька – предатель, хотя он мне и друг! Он выдает все твои планы…
-Мне это известно.
-И не только он, - продолжал между тем цыган.
-Скажи, - он на мгновение запнулся, - как ты относишься к тому?
Пожав плечами, я снова улыбнулась:
-Тебе ведь известен каждый мой шаг здесь!
-Ну, не каждый, - возразил он и, сверкнув зубами, смущённо отвернулся. – Должен же я был хоть изредка появляться в таборе!
-Ответь мне, - с настойчивостью в голосе попросила я, - зачем ты следил за мной? Из любопытства?
-Не только. Должен же был кто-то тебя охранять! На твоего Женьку надежда плохая…
-Но я и сама могу за себя постоять. Или ты сомневаешься в моих способностях?
В ответ, словно вспомнив что-то, он рассмеялся:
-Нет, в твоих способностях я не сомневаюсь.
Затем он снова сделался серьёзным:
-Но ты их ещё плохо знаешь. Представляю, как бы они все всполошились, если бы узнали о нашей встрече. И тот среди них – самый опасный!
-А ты – ещё девчонка, - неожиданно закончил он ласковым голосом.
-Да, только об этом все часто забывают, - печально произнесла я. – Мне ведь только через месяц исполнится четырнадцать. А тебе сколько лет?
На его лице вновь появилась улыбка:
-Я младше твоего Женьки на год… Впрочем, мне известна твоя манера уводить разговор в сторону!
После этих слов, бросив на меня быстрый взгляд, он добавил:
-Хочешь, я того к земле припечатаю?
-Не стоит руки пачкать!
-Ну, будь по-твоему!
-За что ты его так ненавидишь? – после паузы поинтересовалась я.
-Так, старые счёты, - нехотя ответил он. – Да и новые ещё прибавились!
Ощутив в его голосе угрозу, я невольно поёжилась и он, заметив это, улыбнулся:
-Но тебе меня нечего опасаться!
Украдкой вздохнув, я поднялась с места:
-Ну, мне пора! Ты меня проводишь?
Он сразу вскочил:
-Хоть до самого дома!
После чего с улыбкой добавил:
-Шучу!
Сначала я шла по тропинке впереди, а он двигался следом. А потом, внезапно обернувшись, я коснулась его плеча и сказала:
-Я тебя запятнала! Догоняй!
По-моему, он всё время специально мне поддавался. Но это выходило у него так естественно, что не к чему было придраться. Так, играя в пятнашки, мы добрались до опушки леса. Внезапно остановившись, мой спутник сказал:
-Дальше мне идти нельзя!
-Почему? – удивилась я.
-Там эти… Что они подумают, когда увидят нас вместе?
В ответ я гордо вскинула голову:
-Пусть думают что угодно!
Однако он, не двигаясь с места, смотрел на меня с печальной улыбкой.
-Проводи меня хотя бы до бревна, - тихо попросила я.
Выйдя из леса с противоположной стороны от рощи, мы двигались теперь по открытой местности. Хотя я улыбалась цыгану, но при мысли о том, что нас может увидеть кто-нибудь из деревенских, у меня захватывало дух. Он заметил их первым и, остановившись, тронул меня за плечо. Вся компания, включая и Женьку, сидела на брёвнах и смотрела на нас. Тогда, обернувшись к моему спутнику, я снова попросила:
-Выломай мне, пожалуйста, палку!
Он нагнулся и каким-то неуловимым движением достал из-за голенища нож. При виде его синеватого гибкого лезвия у меня перехватило дыхание:
-Дай посмотреть!
Конечно, нож, подаренный мне Сергеем, тоже был неплох, но он не шёл ни в какое сравнение с настоящей цыганской финкой! Заметив мой восторг, цыган улыбнулся:
-Осторожно, это не игрушка! Да и вообще, нож – не женское оружие!
Вынув из моих рук финку, он выломал ветку и, очистив её от сучков, протянул мне.
-Благодарю! – сказала я и повернулась в сторону деревенских.
Неожиданно те поднялись и стали отходить к околице. Мой спутник помог мне перебраться через овраг. Только возле цыганской усадьбы я сказала ему:
-Ну, ты уже пришёл, а я дальше пойду одна! До встречи!
Тогда, глядя мне в глаза, он ответил:
-Если тебе вдруг понадобится моя помощь – вывеси флажок и где бы я ни был…