Страница 70 из 73
Тут уже служба пошла, сопровождали наши крейсера в одном выходе, Макаров начал проводить учебные выходы. Мы в двух поучаствовали, а пятого мая, поступил приказ сопроводить наши крейсера. Куда неизвестно, но загрузились углём до полного. Шли три крейсера, «Баян», «Аскольд» и «Новик», и четыре крупных эскадренных миноносца, включая наш. В принципе, не в первый раз. Выскользнули тихо ночью, чтобы сторожевая группа японцев не засекла. Рассвело, Порт-Артур давно скрылся за горизонтом, даже Чемульпо в стороне мелькнул, я штурман, мне это знать положено. Я как раз в штурманской был, уже пообедал, когда крик о дымах пошёл. А наши там конвой перехватили. Шесть грузовых судов, шли в Чемульпо, под охраной старой канонерки. Не слышал, чтобы такое было в прошлых жизнях. Канонерку расстреляли, на дно ушла, пять из шести судов взяли призами, шестое драпало, на сигналы не отвечало, тоже на дно, и пошли обратно. Теперь бы довести. А тут новый крик, снова дым на горизонте, вскоре стало ясно, японские крейсера и миноносцы. Явно из Чемульпо вышли. Нагоняли быстро, нас призы тормозили. Но и наши сдаваться без боя не собирались, тем более Макаров эскадру выводил нас встретить. По рации сообщили. Я пару раз выходил свежего воздуха глотнуть, осматривался в бинокль. В принципе, силы равны, так что не критично. Вот и начались танцы, и японцев до призов не допустить, и самим не отхватить снарядов. Имитировали попытки атак пуска самоходных мин. А так как я по основной специальности штурман, а в бою, командую всей артиллерией, самоходные мины это не моё, то я и командовал. На борту было пять мелких пушек и одна крупная на корме, я как раз на корме находился, мы убегали от трёх миноносцев. Два крупных, но мельче нашего «Бойкого», и третий миноносец, ещё меньше, тонн двести. Даже меньше.
Тут и случилось нечто, что и дало мне шанс, а я такие знаки не пропускаю, намёк был ясен. В нас изредка попадали, но тут явно что-то крупное было, от разрыва снаряда я даже с ног был сбит ударной волной. Свист осколков, закричали раненые. Скорее всего это привет от бронепалубного «Акаси». Вообще он вёл перестрелку с «Новиком», что недалеко от нас шёл, но тут явно снаряд в сто двадцать миллиметров, а такие орудия только у него. На миноносцах такого нет, у них самый крупный калибр в семьдесят шесть миллиметров, но оно кормовое и обстреливали те нас из пяти пятидесятисемимиллиметровых хлопушек. Встав на ноги, я обернулся, над мостиком поднимался столб дыма, уносимый за корму. На нас. Прямое попадание в мостик, золотой выстрел. К слову, таким снарядом нас легко можно на дно пустить. И тут же раздался крик.
— Командир убит!
Я тут же рванул к мостику, пробегая мимо лежавшего офицера, ему перевязывали голову, это наш вахтенный, он же минный офицер, барон Фон Штерн. Без сознания. Чёрт, итак некомплект офицеров, вместо пяти четверо на борту, так двое погибли, в том месиве, что я обнаружил на мостике после удара шимозы, разобрать кто где, было сложно. И командир погиб, и второй офицер, тоже мичман. Так что я принял командование, сразу взорвавшись серией приказов, кулаками разгоняя заторможённых матросов, выводя их из шока. Погибших стали выносить, я сам встал за обломок штурвала, к счастью управление действовало, и пусть миноносец пошёл в циркуляцию, прямо на «Акаси», да два японских «истребителя» нагоняли, всё равно командовал. За последние три неполных месяца, как я на корабле устроился, офицеры меня беспамятного неплохо подтянули. Да и я командовать умел. Поэтому последовала новая серия приказов. Раненых уже спустили вниз, их осматривал наш медик, бинтовал, а приказал вот что:
— Приготовить минные аппараты. Команде получить личное оружие, приготовиться к абордажу. Укрыться с подветренной стороны, чтобы противник не видел. Боцману заготовить верёвки с крюками. Выполнять.
Команда «Акаси» подпустила нас ближе по ошибке. Взрыв был мощный, грибок серьёзный над «Бойким» поднялся, казалось хана нашему эсминцу, и он пошёл в циркуляцию, это и наши поняли, и японцы, что неуправляем. Думали те, что мы пройдём рядом, и они добьют нас в упор. Ещё и довернули к нам. На помощь кинулся «Новик», отвлекая на себя немало внимания, но он скорее охотник на миноносцы, чем полноценный крейсер, и «Баян» поспешил, что перестреливался с броненосным «Токива». Один толстячок среди японцев, как и наш «Баян» у нас. Команда моего корабля, теперь я старший офицер, я вообще к слову зам командира и старпом, раз штурман. Так вот, я приказал тройке матросов бегать в панике, как будто корабль неуправляем и порядка тут нет, оружие не светить, огонь по миноносцам прекратить, так что игра прошла, поверили все, и наши, и японцы. Поэтому, когда вдруг густо задымили трубы, и «Бойкий» прыгнул вперёд, разгоняясь, не сразу это заметили. Тот итак шёл на двадцати трёх узлах, а тут на предел вышел, двадцать шесть узлов. Пуск мин был для японцев полной неожиданностью, из трёх аппаратов на борту, штатно сработали два, третий был повреждён осколками, но команда «Акаси» была опытной и не в первый раз встречалась с русскими миноносцами. От первой мины те ловко увернулись, а вот от второй нет, подрыв был в районе носа, что вызвало детонацию носового погреба, разнеся того. Я же после пуска мин резко отвернул и направился к «истребителям», так что взрывная волна от «Акаси» нагнала, но не навредила. Наши орали ура, я же тоже радовался. Но не как они, спокойнее. Теперь японские «истребители», повернув все вдруг, убегали от нас. А мы с «Новиком» за ними, обстреливая.
Однако интересовали меня не эти два «истребителя», что на предельной скорости в тридцать один узел успешно уходили, пока вокруг вставали пенные столбы от наших снарядов, а тот третий миноносец, где-то под сто пятьдесят тонн водоизмещения. Недавно, мы в него попали, кормовая пушка нашего «Бойкого» отработала и тот заметно потерял в ходе. До этого на предельных двадцати восьми узлах шёл, а тут едва двадцать давал. Да и отвернул ранее. Вот к нему мы, нагоняя с кормы, и добежали. Тут же пулемётчики встали за два пулемёта, кстати, они тоже под моим командованием артиллерийского офицера, и открыли огонь, ливнем пуль зачищая палубу. Так что полетели кошки, скрежет бортов, и на палубу хлынула толпа, в три десятка, что могли оружие держать, даже кочегары, русских матросов. Я был первым. «Новик» мы обогнали, тот видя, что тут происходит, отогнав «истребители», те под защиту «Токивы» ушли, вернулся к нам. К тому моменту японец был захвачен, в бою, там чуть не до боевого безумия дошло, мы серьёзно бились. Я сначала из «Нагана» стрелял, потом кортиком. Семь японцев на моём счету, из них два офицера. В общем, всего пять пораненных японцев нашли среди груды тел, остальные погибли. Своих пятеро убитыми потеряли. Вот такая история. «Баян» не дал добить или уничтожить приз, так что своим ходом я повёл его к грузовым призам, что убегали на горизонте, там «Аскольд» охранял их как нянька, отбиваясь от двух бронепалубных крейсеров. Десять матросов взял с «Бойкого», а сам «Бойкий» повёл барон, тот очнулся, кроме травмы головы нечего нет, вполне мог. Ему в помощь пять матросов и офицера с «Новика» прислали. Ну а дальше соединились с эскадрой, Макаров подошёл, и до Порт-Артура. Под конец «Аскольду» пришлось трофей на буксир брать, проблемы с машинами из-за нашего снаряда. Удачный для меня выход был, но повторять не хочется. Мне ножом пропороли руку.
Вот такие дела. Остаток мая я лечился, швы на руке, принял под командование трофей. Это был «Хаситака», ремонт шёл на борту, команду сформировали, уже приняв в состав Тихоокеанского флота. Название осталось тоже-самое по правилам флота. А теперь то, что мне дали за мою глупость. А я сейчас так считаю, мог и погибнуть. А в тот момент всё просчитал и решил рискнуть. Тем более если кто тут с порталом поработает, увидит изменения истории. Это мой шанс на выживание. В общем, я чин лейтенанта получил и под командование взятый мной миноносец. Далее, мне упал знак Золотое оружие с гравировкой «За Храбрость» на кортике, плюс орден Святой Анны четвертой степени с мечами. Это всё за захват миноносца. За «Акаси» ещё орден Святого Владимира четвертой степени с мечами. Все думали, что дадут Святого Георгия четвёртой степени, высшая награда, Макаров и представил на него, но в столице зарубили. Георгиевский комитет не одобрил. Обычно месяца два решают, а тут неделя прошла, ответ по телеграфу такой был. Ну да, мы же тут японские крейсера по десятку в день топим. Это кстати вызвало недовольство в офицерской среде, да и адмирал осерчал. Первая громкая победа, об этом все газеты писали с общим фото команды «Бойкого», и моим. Команду тоже наградили, дождь наград. Это ещё не всё, прокомандовал «Хаситака» я всего три дня. Ко мне прибыл офицер из штаба, как раз в госпитале был, капитан первого ранга, не последний человек в штабе флота, и сделал предложение на которое, подумав, я охотно согласился. Дело в аристократии, те тоже тут как золотые мальчики себя ведут. Прибыл аристократ, следом за Макаровым, аж целый граф, в чине лейтенанта. Его хотели на «Бойкий», командир погиб, уже похоронили с почестями, а тот возжелал получить «Хаситака». Командовать получившим известность кораблём, это куда круче чем обычный миноносец принять, хотя и эскадренного типа. Да «Бойкий» в три раза больше этого трофея.