Верь только мне

—Не тараторь! Тебя выдают зрачки. Такие огромные,— показывает свои белые клыки в подобии улыбки.

Интересно, это виниры? Слишком красиво. Неуместность моих мыслей зашкаливает, но я не могу не отметить, как по-хулигански пряди его волос падают на загорелую кожу, и как он гуляет взглядом по моему лицу. Широкая челюсть напряжена, хотя он нарочито нахально скалится.

Сглатываю.

—Не смотря на показуху, ты волнуешься, Виолетта! А на занятии у тебя дрожали руки,— Вильгельм вкрадчивым тоном комментирует мою реакцию и упирается ладонями в ящики по обе стороны моего лица, почти прижимаясь ко мне всем твердым телом.

—Аккуратнее со стеллажами, — начинаю паниковать и очевидно нести чушь, комната будто сжимается до размеров точки.

—…вкусно пахнешь, — мягко шепчет мне в шею, продолжая наваливаться.

Да, ты тоже, Вилли. Чертовски, вкусно. Кожей, неуловимой горечью сигарет, парфюмом и собой. Терпко и неожиданно взросло. Его запах врывается в легкие, подхватывается кровотоком и в секунду достигает центра управления полетами.

Жаль, это не отменяет твоей детской сущности. Этого всего лишь феромоны.

Выдыхаю.

Раз, два, три…

Резко хватаю его за волосы на затылке, благо у него их целая копна, и хорошенько так оттягиваю, как обычно хватала в детстве братьев, когда мы устраивали бои за джойстики.

От неожиданности его серый туман в глазах рассеивается, и он растерянно скручивается вниз вслед за моей рукой.

Кровь адреналином бьется у меня в висках. И уже я цежу в его ухо: —Слушай сюда, индюк самодовольный! Еще раз приблизишься ко мне или влезешь в мое занятие, я лично притащу тебя за волосы к твоему папочке, за спиной которого тебе так удачно удавалось прятаться все предыдущие годы. И посмотрим, кому из нас он устроит разборку.

Раз, два, три… Разжимаю кулак и отстраняюсь.

Секунды идут, а Фишер все еще стоит в полускрученном состоянии. Слышу всхлип, потом еще один… Господи, я, кажется, перестаралась.

До меня начинает доходить происходящее. Я… я дерусь со студентом. Позор! Бедный Вил. Что делать?

Наконец он начинает распрямляться, и я понимаю, что он не всхлипывает, а закатившись смеется. Нет, он просто издевательски ржет. Идиотский прикол! Как и сам Вильгельм!

И когда его фигура полностью возвышается надо мной, он резко меняется в лице, снова становясь отрешенным, от веселья не остается и следа.

—Ты вроде бы девочка доходчивая, раз училка. А теорию не усвоила, попробуем на практике.

Вдруг он переводит взгляд на стоящие позади меня коробки.

Только не это, нет-нет-нет! Вил хватает одну из коробок с надписью fragilе* за угол и невинно приподняв брови, опрокидывает ее на пол, разбивая все содержимое. С звенящим треском посуда для экспериментов превращается в тысячи осколков. Мои долгожданные новенькие колбы и спиртовки….

—Упс! Я случайно, Виолетта Александровна, Вы же не побежите жаловаться…,— хватается за вторую коробку.

Я успеваю вцепиться в его руку и молящим взглядом смотрю в глаза, пытаясь разглядеть в его правильных чертах лица хоть один намек на адекватность.

Ухмыляясь, он считывает мои мольбы: —Хотя… пожалуй, оставим это для следующих воспитательных мероприятий, если тебя снова потянет драться.

Разжимаю свои побелевшие от напряжения пальцы. Сердце за ручку с самообладанием сиганули куда-то в пятки.

—Ты нихрена обо мне не знаешь, поняла? — рычит угрожающе. —Не смей больше произносить ни слова о моем отце. Наши разборки и без него будут фееричными, уж поверь.

Пытаюсь отстраниться, но Вильгельм успевает перехватить меня за запястье и уверенно притянуть ближе.

—Радуйся, что ты позабавила меня своим безрассудством, Виолетта, но лучше будь хорошей девочкой, — гневно цедит мне в лицо. —Приберись пока тут, и подумай о своём поведении.

Вил разворачивается и выходит из склада, хрустя ботинками по стеклу.

—Боже, Фиш, ты что там дополнительный урок по химии брал, что так долго? — доносится голос Милены, пока дверь снова не закрывается и не скрывает ее приторную болтовню и гогот каких-то сопровождающих Вила шестерок.

В ушах пульсирует. Проверяю, могу ли я шевелиться после такого оцепенения. Жидким слаймом сползаю на диван.

Через пелену я смотрю на валяющиеся по полу осколки….

В жизни не встречалась с таким неадекватом. Со своей стороны тоже. Я оттаскала студента за волосы. В первый день. Да уж, педагогично поговорили. Кошмар, какой кошмар. Весь этот эпизод от начала до конца.

Сначала из меня вырывается идиотский смешок, но сразу за ним я чувствую, как горячая слеза сбегает по моей внезапно оледеневшей щеке.

—Стоп-стоп, плакать сегодня в мои планы не входило, — больно тру щеку рукавом.

Вот же придурок!

Дорогие читатели, приветствую вас в моем самом первом романе! Это невероятно волнительно, поэтому я герои будем очень благодарны вам за любую поддержку. Подписывайтесь на автора и добавляйте книгу в библиотеку. Увлекательного вам чтения с моими неидеальными ?

Глава 2. Вильгельм

—Что ты делал там так долго? — Милена, она же Попова, висит на моей руке, назойливо задалбывая вопросами про мой спонтанный визит в подсобку к Виолетте.

За лето я успел забыть ее навязчивость.

—Поставил на место эту зазнобу? То же мне преподаватель, понятно, каким местом она себе должность выбила, — ее болтовня страшно раздражает, а она сама напоминает мне дворнягу, которая, желая выслужиться, так сильно машет хвостом, что поднимает вокруг столбы пыли.

Не утруждаясь ответом, стряхиваю блондинку с себя, и через открытое окно тянусь в свою бэху за второй сигаретой.

—Нууу! Иди ко мне, я знаю, как поднять твое настроение, и кое-что еще, — фальшиво хихикает.

—Свали, — если она сейчас не заткнется, то я за себя не ручаюсь.

Настроение со вчерашнего дня ни к черту. Башка раскалывается.

—Фиш, я же…— скулит жалобно, хочет что-то возразить, но я смотрю на нее так, что она как та самая собака убегает с парковки, наконец-то оставляя меня одного.

Опираюсь спиной о тачку, и выпускаю в воздух жирную струю сигаретного дыма. Как только отойду, пошлю ее подальше, потому что даже натягивать ее больше не хочется. А слушать ее рассуждения про новую училку подавно. Кстати, училка!

Виолетта Александрова. Эта мелочь глазастая меня сегодня знатно выбесила. Конечно, на вид преподаватель из нее, как из меня зубная фея в балетной пачке.

Она слишком молодая, кажется, будто даже младших некоторых наших однокурсниц. Пытается, конечно, воображать: нацепила на себя деловой костюм, шпильки.

Только вот волосы свои светлые как студентка разбросала по плечами, и при каждом повороте головы они разлетались блестящей волной. Да и пиджак ее явно сковывал, и к концу пары оказался скинутым на стул, открыв мне вид на круглые обтянутые брючной тканью ягодицы.

Я даже не стеснялся пялиться. Хотел, чтобы она четко осознавала, что в первую очередь будет интересовать меня на уроках химии.

Но она лишь безразлично смотрела на меня своими карими глазами, объясняя какие-то термины, от которых за три года учебы уже тошнит. Плюс только в том, что теперь я слышу их не из-под усов Василича, и из пухлого Виолеткиного рта.

Докуриваю и медленно растаптываю окурок. Из-за адской мигрени все действия даются мне сегодня особенно сложно. Поэтому я так охренел, когда Виолетка резко нагнула меня за волосы, как щегла.