Принц наемников

— Полагаю, да.

— На вас то же клеймо. Были студентом?

— Очень недолго.

— Но вы достойны образования. И к тому же щедры. Вас зовут Фуллер. Я веду записи и припоминаю ваш случай.

Драка снаружи кончилась, и люди начали возвращаться в барак. Льюис нес потерявшего сознание в душевую. Увидев Теппингера, он передал свою ношу другим.

— Ты, паршивый ублюдок, я тебе говорил, что будет, если снова поймаю тебя в моем бараке! Что он украл, Фуллер?

— Ничего. Я его угостил выпивкой.

— Да? Ну, не пускай его сюда. Хочешь поговорить, выходи наружу.

— Хорошо. — Марк взял бутылку и вслед за Теппингером вышел из барака. Внутри жарко, и все обсуждают драку. Вслед за Теппингером Марк пересек центральную площадку. Они держались подальше от женских бараков. Здесь у Марка нет друзей, а другой тип посещения он не может себе позволить — по крайней мере позволяет не часто и всякий раз после этого чувствует себя отвратительно. Ни одна из женщин не кажется привлекательной или достойной внимания.

— Итак. Встретились две парии, — сказал Теппингер. — Две розовых обезьяны среди коричневых.

— Может, следует возразить?

— Зачем? У тебя с ними много общего? Или тебе не нравится мысль, что у тебя больше общего со мной?

— Не знаю. Ничего не знаю. Просто убиваю время. Жду, когда это кончится.

— И что тогда?

Они нашли место, где можно было посидеть. Местные насекомые их не тревожили: не тот вкус. Дул легкий западный ветер. Из джунглей доносились звуки: фырканье, хрюканье, странные крики.

— Что я могу делать? — спросил Марк. — Вернусь на Землю и…

— Ты никогда не вернешься на Землю, — сказал Теппингер. — А если вернешься, будешь первым. Если, конечно, кто-нибудь не оплатит твой перелет.

— Это дорого.

— Совершенно верно.

— Но ведь нас должны возвращать! — Марк чувствовал, как рушится его тщательно подготовленная оборона. Он все время ждал, когда кончатся эти три года, а теперь…

— Так сказано в законах, и осужденные говорят о возвращении домой, но этого никогда не происходит. Земле не нужны мятежники. Это помешало бы удобной жизни большинства. Нет, ты вряд ли улетишь отсюда, а если и улетишь, то на другую колонию. Если только ты не богат.

Итак, я здесь навсегда.

— А что еще здесь есть? Что делают бывшие осужденные? Теппингер пожал плечами.

— Записываются в работники. Заводят собственные плантации. Идут на правительственную службу. Начинают свой небольшой бизнес. Тебе Танит представляется миром рабства; так оно и есть, но так будет не всегда. Кое-кто из вас, такие, как ты, превратят его во что-то иное, лучшее или худшее, но определенно другое.

— Да. Конечно. Отряд младших первопроходцев прибыл.

— А что, по-твоему, происходит с недобровольными переселенцами? — спросил Теппингер. — Или ты о них никогда не думал? Большинство жителей Земли не задумывается над ценой, которую приходится платить за их богатство, чистый воздух и чистые океаны. Но единственная разница между тобой и теми, кого отправило Бюро Переселения, в том, что ты прилетел в чуть более удобном корабле и приговорен к трем годам здесь, прежде чем получишь возможность самому о себе заботиться. Да, я определенно советую тебе поступить на государственную службу. Ты поднимешься высоко.

— Работать на этих ублюдков — рабовладельцев? Я лучше умру с голоду!

— Не умрешь. И многие другие не умрут. Это легче сказать, чем сделать.

Марк смотрел в темноту.

— Почему ты так мрачен? Здесь есть возможности. Новый губернатор пытается реформировать жизнь, исправить самое плохое. Конечно, он, как и мы все, завяз в системе. Он должен отправлять требуемое количество борлоя и чудодейственных лекарств и собирать требуемые налоги. Должен поддерживать уровень производства. Этого требует Флот.

— Флот?

Теппингер улыбнулся в темноте.

— Ты удивился бы, узнав, сколько операций Флота оплачивается за счет прибылей от торговли наркотиками Танита.

— Меня это не удивляет. Воры. Ублюдки. Но это глупо. Тяжелый труд, все эти тюрьмы, которые должны себя окупать, и этот проклятый Флот…

— Это не глупо и не ново. Советы делают это почти двести лет: прибыль, которую приносят лагеря, идет на содержание тайной полиции. А наша система обложения ферм налогами еще древнее. Она восходит к Древнему Риму. Прибыль с других планет содержит Бюро Переселения. Танит содержит Флот.

— Будь проклят Флот!

— А, нет, неверно. Напротив, будь он благословен. Не будь Флота СВ, земные правительства сразу вцепились бы друг другу в глотки. Они и сейчас с трудом удерживаются от этого. И поскольку они за Флот не платят, а Флот поддерживает мир на Земле, мы должны продолжать работать. Видишь, какую благородную задачу мы выполняем, пропалывая поля боршита?

Невыносимо жаркую весну сменило нестерпимо жаркое лето, и работы поубавилось. Растения боршита выросли человеку по пояс и способны были самостоятельно защититься от сорняков и вредителей. За полями по-прежнему требовался присмотр, но небольшой.

Но, компенсируя меньший объем работы, стояла влажная жара, и с побережья постоянно накатывался теплый туман. Небо из оранжевого стало тускло-серым. Дважды на поля и плантации обрушивались ураганы. Растения боршита ложились плашмя, но вскоре поднимались; после каждого урагана на несколько кратких часов небо расчищалось, и Марк мог видеть звезды.

Летом с сексом стало легче. По вечерам мужчины могли навещать женщин и, достаточно заплатив старосте барака, оставаться на всю ночь. Напряжение в бараках спало. Марк считал, что легкая работа лучше общения с женщинами. Когда уже не мог больше терпеть, платил за несколько минут лихорадочной разрядки, а потом старался, сколько мог, вообще не думать о сексе.

Обязанности его были просты. Кроунирсы, животные размером с мускусную крысу, напоминающие землеройку, пожирают незащищенные растения боршита. Их нужно отгонять. Это глупые и прожорливые животные, но не очень опасные, если только их стая не обнаружит застрявшего в болоте человека. Человек, вооруженный копьем, вполне в силах не допустить их на плантацию.

Приходилось опасаться других животных. Зверь Вима, названный так по имени человека, который первым выжил при встрече с ним, хуже всех. Кроунирсы — его естественная пища, но он нападает почти на все движущееся. Зверь Вима похож на крота, но свыше метра в длину. Вместо тупого рыла у него вполне развитый хватательный орган с когтями и псевдоглазами. На Таните люди очень осторожно подходят к норам: зверь имеет привычку поджидать под поверхностью и выскакивать с поразительной скоростью.

Обычно он не покидает джунгли и на людей на холмах не нападает.

Марк охранял поля, а Курт Морган объезжал их верхом. В полдень Курт подсаживался к Марку и делился едой, а холодное пиво и отсутствие слов делали жизнь почти сносной.

Иногда погода менялась, и над полями проносился прохладный ветер. Марк сидел спиной к дереву, наслаждаясь относительно прохладным днем. Он допивал дневную порцию пива. Рядом сидел Морган.

— Курт, что ты будешь делать, когда закончится твой срок? — спросил Марк.

— Закончился два года назад. Два танитских года, три земных.

— Тогда почему ты все еще здесь? Морган пожал плечами.

— А что еще я умею делать? Экономлю деньги; когда-нибудь у меня будет своя плантация. — Он переменил позу и выстрелил из карабина в джунгли. — Клянусь, с каждым летом эти твари становятся все смелее. Это все, что я знаю. Мне все равно не накопить столько, чтобы вступить в налоговый фермерский синдикат.

— Ты тоже будешь так эксплуатировать людей?

— Если придется. Они или я. Сборщики налогов быстро богатеют.

— Еще бы. Неужели здесь ни у кого нет надежды? Вся проклятая палуба забита. — Марк прикончил пиво.

— А где не так? — спросил Морган. — Думаешь, здесь тяжело. Побывал бы ты здесь до появления нового губернатора. Меня загнали в такое место — клянусь Господом, ну и заставляли нас работать! Мы платили за все, что ели или носили, а разинул рот — плюсуй еще месяц к своему приговору. Достаточно, чтобы гнать людей в зеленку.