Архангел

Охраняя мужчину, Такер повернулся к собаке с окровавленной мордой. Молодая овчарка — еще один бельгийский малинуа — тяжело дышала и расхаживала взад-вперед, борясь с бушующей в ней яростью.

Такер опустился на колено и протянул руку. Молодой пес задрожал всем телом. – Иди ко мне, - прошептал он. - Ты молодец, Марко.

Его спокойный голос успокоил дрожащего пса и пригладил вставшую дыбом шерсть.

Овчарка подошла, желая еще раз убедиться в этом.

Кейн, слегка прихрамывая, присоединился к ним.

Такер погладил морду молодого пса и притянул его к себе. Он коснулся носом пса, давая ему понять, что все в порядке. - Хороший мальчик, Марко.

Тот неуверенно завилял хвостом.

Кейн шагнул вперед и толкнул бедром своего младшего брата.

Марко взмахнул хвостом еще шире.

Не спуская глаз с Радича, Ковальски объяснил: - Я связался по рации с Кейном после того, как обошел теплицу. Прибыл сюда как раз в тот момент, когда началась стрельба. Велел ему приблизиться к цели, чтобы отвлечь, пока я не натравлю на него Марко.

Такер посмотрел на Кейна.

Так вот почему ты нарушил приказ.

Такер протянул руку и почесал Кейна за ухом. Он кивнул Марко. - Это не Авель, но мы с ним разберемся.

Во время своих поездок по Афганистану Такер работал с двумя собаками, однопометниками, Кейном и Авелем. Авель был убит, зарезан во время ожесточенной перестрелки, и эта потеря все еще временами выбивала Такера из колеи.

Затем, восемь месяцев назад, когда Такер выздоравливал вместе с Кейном, старый друг — бывший армейский ветеринар — привел им щенка, бельгийского малинуа, который не прошел военную подготовку с собаками на авиабазе в Лакленде. Щенок был признан слишком диким, слишком неисправимым.

Такер намеревался доказать обратное.

Неисправимых собак не бывает.

Он погладил своего младшего брата и снова успокоил его. - Молодец, Марко.

- Нам пора ехать. Ковальски махнул пистолетом Радичу, чтобы тот двигался. - Заставь этого парня заговорить. Но сначала мне нужно поменять колесо. И есть проблема с женщиной, находящейся под действием наркотиков на заднем сиденье внедорожника.

Такер забыл о пленнице и встал. - Я знаю, кто может нам помочь — возможно, с обеими проблемами.

11:45 УТРА.

Семь часов спустя Такер расхаживал перед панорамным окном просторного пентхауса. Из окна открывался вид на изгиб Невы и раскинувшийся вдалеке Эрмитаж.

Он едва обратил внимание на захватывающее зрелище. Он принял душ и перевязал раненую руку. Врач, которого вызвали в пентхаус, также сделал Такеру укол, от которого у него помутилось в голове, но боль в плече притупилась.

В стороне, на сиденье у окна, растянулись Кейн и Марко. Младший пес положил морду на лапы и тихо похрапывал, уставший от адреналина. Кейн принял ту же позу, только глаза его были полузакрыты, изображая рассеянность. Такер знал, что это не так. Кейн ничего не упускал: позу, движения рук и глаз, частоту дыхания, выделение пота. Старший пес уловил повисшую в воздухе тревогу и продолжал наблюдать.

За спиной Такера раздался хриплый голос.

- Сколько еще помощи я должен оказать тебе, мой друг, прежде чем мы сочтем наш долг погашенным? - Спросил Богдан Федосеев.

Такер вздохнул и повернулся к российскому олигарху. Мужчина лет шестидесяти пяти сидел на обитом бархатом диване, положив на него одну ногу. На нем был толстый халат, который едва скрывал выступающий живот, но никто бы не назвал его мягкотелым. Он попыхивал кубинской сигарой, распространяя по комнате клубы ароматного дыма.

Это был его пентхаус. Он занимал четыре верхних этажа высотного здания, расположенного в самом сердце Золотого треугольника города, самого богатого района Санкт-Петербурга.

- Я думаю, важно, насколько высоко ты ценишь свою жизнь, - ответил Такер.

Пять лет назад Богдан нанял Такера в качестве телохранителя и советника по безопасности. На этого человека было совершено покушение кавказскими сепаратистами, политическими террористами, главными жертвами которых были видные российские бизнесмены. И Богдан, безусловно, подходил под это описание. Промышленник контролировал сотни холдингов по всей России: нефтяные месторождения, горнодобывающие предприятия, судоходный конгломерат. Такер спас этого человека во время скоординированного нападения во время забастовки рабочих. После этого Такеру хорошо заплатили, но он знал, что Богдан по-прежнему ценит то, что он сделал, и даже каждый год присылал ему рождественские открытки и угощения для русских собак.

- Кстати, о моей жизни, - сказал Богдан. - Я по-прежнему очень ценю это. Настолько, что я не хочу случайно выпасть из окна. Чтобы помочь вам, американцам, я многим рискую, да?

Такер нахмурился, зная, что этот человек был практически неприкасаем.

Это вызвало усмешку сурового мужчины.

- Ладно, я рискую лишь немногим, - признался он. - Тем не менее, ты пришел неделю назад. Тебе нужна информация о мафии и других бандах. Я могу тебе помочь, да? И вот сегодня утром ты появляешься у моего порога, притаскивая с собой еще двоих. И даже кофе не приносишь.

Такер оглядел пентхаус. На его вкус, помещение было слишком роскошным, стены украшены картинами маслом под старину. В дальнем углу в большом золоченом камине плясали языки пламени. Рядом с ним закрытая дверь указывала на спальню Бодгана.

Врач по-прежнему оказывал помощь спасенной женщине. Судя по бейджу с именем, она была ботаником-исследователем. Врач и медсестра поставили ей капельницу и ввели пакет с электролитами, чтобы помочь вывести седативные препараты из организма. Вскоре после этого она очнулась от наркотического оцепенения, чему способствовали нюхательные соли. Сначала она была в бешенстве и панике. Потребовалось некоторое время, чтобы убедить ее, что она в безопасности.

К сожалению, Такер по-прежнему не имел ни малейшего представления о том, почему Радич и другие похитили ботаника. Все ждали объяснения от Юрия Северина, начальника службы безопасности Богдана. Он был на кухне с Ковальски. Эти двое продолжали допрашивать Радича, пытаясь выяснить, как много ему известно.

Сначала допрашиваемый был несговорчив, упрям и молчалив, но Кейн развязал ему язык. По сигналу Такера овчарка дико зарычала, обнажив клыки и вцепилась мужчине в нос. После того, как Марко растерзал Радича, его не нужно было больше уговаривать.

После этого Такер удалился в большую комнату вместе с Кейном, чтобы дать остальным возможность побыть наедине.

Богдан выпрямился и затушил сигару. - В последнее время вы, американцы, доставляете мне много хлопот. Это я тоже должен учитывать, когда речь заходит о нашем старом долге.

Такер повернулся к нему.

Богдан посчитал по пальцам. - Санкции, потом еще санкции. Затем диверсия на газопроводах.

- Это были не мы, - сказал Такер.

Промышленник погрозил пальцем. - Может быть, а может, и нет.

Такер закатил глаза, не желая спорить — не потому, что боялся обидеть своего русского благодетеля, а потому, что геополитика его совершенно не интересовала. Больше нет, после всего, что он увидел. Он был уверен только в одном.

Я доверяю собаке больше, чем любому другому человеку.

Их внимание привлекли голоса, раздавшиеся в другом конце пентхауса. Ковальски и Юрий вышли из кухни и пересекли комнату. На лицах двух массивных мужчин отразилось одинаковое отвращение. На самом деле, они были похожи на братьев-разбойников. У пары были бледные шрамы, пересекавшие темную щетину на щеках и выбритых скальпах. Оба также служили в военно-морском флоте, что было заметно по их загрубевшему от соли лицу.