Изменяя правила

Когда пришла в себя, он извинился и поклялся, что такого больше не повторится.

Я не поверила ему ни на секунду.

Но я улыбнулась.

Он начал меня раздевать, и я не сопротивлялась. Я позволила ему изнасиловать меня, овладеть мной. Как только Иноуэ-сама уснул, я впилась зубами в подушку и закричала во весь голос. И тогда я поклялась себе, что найду способ сбежать, но правда в том, что я до сих пор здесь.

Теперь я живу с ним.

Одеваюсь так, как хочет он.

Я улыбаюсь так, как ему нравится.

Позволяю ему трахать меня.

И я молюсь.

Молюсь, чтобы не понял, что я его обманываю, чтобы он не узнал, что я попросила свою лучшую подругу достать мне фальшивые документы и билет в один конец в Европу.

«Три дня», — напоминаю себе.

Мне нужно продержаться ещё три дня, а потом я смогу оставить этот кошмар позади и начать всё сначала.

Его пальцы невесомо касаются моей руки. Я улыбаюсь в ответ, стараясь казаться любящей и беззаботной. Возможно, если я угожу, он перестанет отказывать мне в том, что я ценю больше всего. И предложит мне не просто бокал вина, а целую бутылку. Он позволит мне напиться настолько, чтобы хотя бы на несколько часов позабыть о том, что я больше не властна ни над чем, даже над своим дыханием.

— Жаль, что ты так рассеянна, мой Цветочек. — Царапая, его пальцы сжимаются на моей коже. В его тёмных глазах вспыхивает жестокая искра, настораживая меня. — Потому что это необычный ужин… — Он облизывает губы, удерживая меня в напряжении. — Событие праздничное.

Моё сердце начинает биться быстрее, ускоряясь с каждой секундой.

— Что мы празднуем?

Его взгляд останавливается на моей руке, на пальцах, что сжимают крепко. Его губы растягиваются в улыбку.

Настоящую улыбку.

— Ты беременна, любимая.

Сердце пропускает удар. И падает, всё ниже и ниже. Мои глаза наполняются слезами чистого отчаяния, но я улыбаюсь.

Я должна.

— Это замечательно.

Иноуэ-сама наклоняется вперёд, приближая губы к моей руке. Когда он целует, его губы остаются прижатыми к моей коже слишком долго.

В его глазах вспыхивает зловещий, опасный огонёк.

— Особые новости заслуживают особых подарков. Что скажешь?

Хочу ответить ему, заговорить.

Но я расстроена.

«Беременна».

Даже в самых страшных кошмарах я не могла представить себе такую ужасную ситуацию. До конца ужина я не произношу ни слова. Улыбаюсь, потому как знаю, что ему нравится, когда я улыбаюсь. Я киваю. Ем. После десерта он заставляет меня встать и пройтись между столиками ради единственного удовольствия — привлечь ещё больше взглядов.

Я так потрясена, что пошатываюсь. Вместо того чтобы поддержать меня, он собственническим жестом притягивает к себе. Иноуэ-сама ухмыляется, возможно, думая, что я споткнулась, чтобы оказаться ближе к нему.

— Немного терпения, Цветочек. — Он зарывается носом в мои волосы, вдыхая запах. — Есть одно последнее место, куда нам нужно заглянуть, прежде чем мы вернёмся домой, в нашу кровать.

Словно предвосхищая момент, он хватает меня за попу.

Из его горла вырывается хриплый, возбуждённый звук.

— Это будет стоить того, поверь мне.

***

Мне не нравится, как улыбается Иноуэ-сама.

С тех пор как мы вышли из ресторана, он ни на секунду не перестаёт смотреть на меня и ухмыляться. Хотя я спрашивала, он не сказал, куда мы направляемся и что это за «особый подарок», о котором он говорил в ресторане.

Я волнуюсь.

Беспокоюсь.

За окном с бешеной скоростью проносятся огни.

Мои мысли тоже летят быстро.

Но не так быстро, как у него.

— Сиэтл прекрасен ночью. Правда?

Я согласно склоняю голову.

— Не знаю, смогу ли я когда-нибудь его покинуть. А ты? — Его взгляд скользит по моему телу, наблюдая. — Ты сможешь когда-нибудь уехать?

По спине пробегает холодная дрожь. На самом деле я не просто думаю об отъезде: я его планирую.

Но он не должен догадаться об этом.

«Или может?»

— Что-то не так, Цветочек? — Двумя пальцами он ослабляет узел на галстуке и стягивает его с шеи. — По-моему, ты побледнела.

Я улыбаюсь, хотя внутри схожу с ума.

— Всё в порядке. Просто интересно, куда ты собираешься меня отвезти.

— Скоро узнаешь. Но сейчас мне нужно, чтобы ты кое-что для меня сделала.

— Что?

Лёгкими движениями пальцев он разглаживает шёлк.

— Закрой глаза, Цветочек.

Я сжимаю кулаки, но подчиняюсь. Позволяю завязать мне глаза галстуком, который стягивается на затылке крепким узлом. Иноуэ-сама уже лишал меня одного из чувств — иногда даже двух, — но в этот раз всё иначе. Мы находимся не дома и не в маленькой комнате, заказанной по случаю. Пространство внутри салона невелико, его парфюм пьянит. Автомобиль в движении. Я пытаюсь уследить за поворотами, за светофорами. Но быстро сдаюсь. Мне кажется, что мы едем по кругу; видимо, он хочет меня запутать.

Неожиданно я чувствую на шее влажное прикосновение.

Это он. Его рот.

— Всё это тебя заводит, я прав?

Крепко сжимаю губы.

Я не возбуждена. Я напугана до смерти.

Последний поворот, и машина останавливается. Когда Иноуэ-сама открывает дверь, я стараюсь впитать как можно больше информации. Электричество в воздухе. Визг шин по асфальту, стук каблуков по тротуару. Неподалёку слышна музыка.

Здесь должен быть клуб, а может, и не один.

Сильные руки хватают меня, вытаскивая из машины.

— Осторожнее, ступенька.

Я инстинктивно поднимаю ноги, спотыкаюсь, но не падаю. Мы входим в большое помещение, где кто-то нажимает на кнопку. Больше одного раза. Мы останавливаемся и ждём. Затем я снова иду вперёд.

Пол трясётся, пока мы поднимаемся.

Лифт.

Мысленно я пытаюсь сосчитать этажи, но это непросто.

— Мы почти приехали, Цветочек.

Слышу, как в замок вставляют ключ, звук открывающейся двери. Атмосфера становится тяжёлой. В ванной комнате открыт душ. Вода бежит быстро, но я не слышу, чтобы кто-то пел. Как только Иноуэ-сама снимает повязку с моих глаз, я оглядываюсь по сторонам.

И бледнею.

Он привёз меня в дом Бет, моей лучшей подруги. У меня в горле сжимается комок, когда на столе в центре гостиной я вижу стопку документов, из которой торчат уголки паспорта — возможно, того самого, который я просила её достать.

Когда Иноуэ-сама делает шаг вперёд, я задерживаю дыхание.

Он не поворачивается, чтобы посмотреть документы, он не видит среди них паспорт.

Потому что смотрит на меня.

— Цветочек, ты вся покраснела.

Я обмахиваюсь одной рукой.

— Здесь жарко.

Собираюсь снять мех, но Иноуэ-сама останавливает меня.

— Мы останемся ненадолго. Пора подарить тебе мой подарок.

Я смотрю на него в замешательстве, не в силах понять.

Он подходит к двери ванной и приглашает подойти к нему.

Мне не хочется, но я подчиняюсь.

— Помнишь, что я сказал тебе в нашу первую встречу?

Я тяжело сглатываю, опасаясь худшего. Каждый раз, когда он просит меня рассказать ему эту историю, происходит что-то плохое.