Изменяя правила

И такая опасная.

Как заворожённый, смотрю на её губы. Мне хочется её поцеловать, но вместо этого втягиваю дым и выдыхаю ей прямо в лицо.

— Ты хорошо знаешь мои желания.

— Конечно. — Она устало качает головой. — И ни одно из них не имеет ко мне никакого отношения. Только с властью.

Не знаю, откуда взялась эта мысль, но я не пытаюсь её исправить. Пусть лучше Глория думает, что ненавижу её и безразлична мне, чем узнает, что я хочу сорвать с неё это чёртово платье и трахать, пока не закричит, что она моя.

Она протягивает тонкие пальцы к бокалу с мартини и подносит его к губам. Запрокинув назад голову, выпивает всё одним глотком. Алкоголь действует на неё мгновенно. Успокаивает нервы, делая Глорию такой же послушной и раскованной, как всегда. Она облизывает губы, а затем снова смотрит на меня.

— Теперь, когда я выпила, ты счастлив?

«Нет. Даже близко нет».

Скольжу взглядом по её телу.

Медленно.

Должно быть, Глория чувствует больше, чем мне хотелось бы, потому что начинает коротко дышать, сжимает бёдра и немного открывает рот. Набухшие соски растягивают ткань платья, предлагая себя моему взгляду — и моим рукам.

Я крепко сжимаю бокал.

— О чём ты думаешь, Джун?

— О Ное, — лгу я.

— Да, конечно! — Глория весело улыбается. Её пальцы скользят по ободку теперь уже пустого бокала, интригуя меня. Она прикусывает губу и бросает быстрый взгляд. — Хочешь знать, о чём я думаю?

Нет. Не хочу.

И всё же жду, что мне ответит.

— Я думаю о том, каким засранцем ты был сегодня. — Она прищурилась, кисло глядя на меня. — Использовать меня для переговоров с единственным человеком, у которого больше власти, чем у тебя, было подло.

— Я мог поступить и хуже, — позволяю себе заметить. — Я мог бы продать тебя ему в одночасье, но ты до сих пор здесь.

«Со мной».

На этот раз Глория смеётся.

— Сделай мне одолжение, Джун, не обращайся со мной как с одной из своих бездумных сучек. Если ты ещё не попросил меня провести с ним ночь, то это не по доброте душевной, а потому, что знаешь — если будешь держать Ноя на взводе, то получишь гораздо больше.

Улыбаюсь в свою очередь, потому что это правда.

Ной всегда питал слабость к Глории и глубокую ненависть ко мне. Когда умер мой дядя, Ной необъяснимым образом порвал связи с нашей семьёй. Я пытался сделать всё, чтобы сблизиться с ним. Предлагал ему женщин, оружие и подарки. Я даже предлагал свои услуги для решения кое-каких его дел, но Ной так и не согласился встретиться со мной.

Пока не сказал ему, что ко мне вернулась Глория.

— Он хочет тебя. — Против воли мой голос звучит непривычно хрипло. — Хотя я не понимаю причины.

С двусмысленной улыбкой Глория спрыгивает с табурета. Она опирается локтями на стойку и покачивает бёдрами, следуя ритму музыки. Её платье едва приподнимается, обнажая гладкие бёдра.

— В отличие от тебя, Ной хорошо помнит, как я выгляжу. В постели и вне её.

Она устремляет на меня очень проникновенный взгляд. Обжигает. Голубые глаза задерживаются на татуировке на моей шее. Она облизывает губы, вызывая в памяти воспоминания, которые нельзя назвать неприятными: как я жестоко трахал её, а она кусала мою кожу.

— Ты сказал, что не заинтересован в сексе со мной. Верно?

Я делаю ещё один глоток виски.

Последний, клянусь себе.

— Да. Именно так я и сказал.

— Но ты ничего не говорил о сексе с другими мужчинами.

Я прошу бармена наполнить мой стакан.

И уже собираюсь снова выпить, когда чувствую, как пальцы Глории касаются моего лица. Она убирает прядь волос за ухо, а затем нежно проводит вдоль всей её длины. Глория так близко, что я чувствую её дыхание. Свежее, чертовски чувственное.

— Сегодня я вела себя хорошо. — От моего уха пальцы скользят вниз по шее. Я чувствую, как она проводит ногтями по контуру кандзи, вытатуированного у меня на коже. — Я заслужила немного веселья, тебе не кажется?

Во мне поднимается слепая ярость, но я улыбаюсь. Я поворачиваюсь на табурете, чтобы избежать её прикосновений. Она смотрит на меня как-то странно; словно бросает вызов, провоцируя не отпускать её. Этого никогда не произойдёт. Я никогда никого не умолял, даже после самых страшных пыток.

Я не буду начинать с ней.

— Если ты этого хочешь, развлекайся. Уверен, в таком большом клубе ты найдёшь кого-нибудь, способного удовлетворить твой аппетит.

Это ложь, и мы оба это знаем.

Глория не из тех, кто довольствуется быстрым сексом на задворках какого-нибудь клуба. Она жаждет острых ощущений, которые могут всколыхнуть её изнутри. Искр, исходящих от страха. Ничто не возбуждает её сильнее, чем осознание своей беспомощности в руках того, кто готов подвести её к краю пропасти и позволить упасть.

Кто-то вроде меня.

И всё же она поворачивается ко мне спиной.

***

Красивая. Чувственная. Запретная.

Глория — последний человек, на которого мне следует смотреть, но я не могу отвести взгляд. Она кусает губы, поправляет локон. Позволяет своим бёдрам покачиваться, прижимаясь к мужчине, которого никогда раньше не видела, но кто, очевидно, считает себя вправе прикасаться к ней, словно она принадлежит ему.

Будто она его.

«Но это не так».

Хотя улыбается ему и провоцирует своим телом, Глория смотрит не на него. А на меня. Я едва приподнимаю уголок рта, забавляясь тем маленьким представлением, которое она устроила, чтобы спровоцировать меня. Она выгибает спину, двигаясь в такт музыке. Позволяет своим рукам скользить по контуру груди, а затем сжимает её точно так же, как это делал я.

Подношу виски ко рту и делаю большой глоток.

В горле по-прежнему сухо, нервы напряжены.

Мужчина, с которым танцует Глория, поворачивает её к себе, требуя внимания. Он смышлёный. Мужчина понял, что она использует его, чтобы заставить кого-то ревновать, и всё же без колебаний гладит её голую спину и опускает руки к щедрому изгибу её задницы. Он просовывает ногу ей между бёдер и что-то шепчет.

Вместо того чтобы отстраниться, Глория смеётся. Она обнимает незнакомца за шею и покусывает его ухо. Судя по тому, как они двигаются, не похоже, что пара просто танцует.

Брюнет трахает её на танцполе.

У меня на глазах.

И меня это устраивает.

Должно устраивать, потому что именно я позволил ей дать волю своим инстинктам. Я снова пью, пока не выпиваю полностью очередной напиток. Ко мне подходит бармен, готовый подать всё, что ни попрошу. В ответ качаю головой, мне ничего не нужно.

Жажда, которую ощущаю внутри себя, не похожа на обычную.

Нет напитка, способного её утолить.

Краем глаза я замечаю приближающуюся тень Синдзо.

Я прогоняю все мысли, приводя себя в состояние боевой готовности. Он садится на табурет рядом с моим. Движением головы Синдзо указывает на место справа от меня. Я перевожу взгляд и вижу хорошо сложенного мужчину лет сорока. Одет элегантно, хотя пиджак сидит не совсем по фигуре. Он что-то прячет. Возможно, нож. Или пистолет. У мужчины западные черты лица и россыпь веснушек на лице. Мне кажется, я не видел его раньше, но могу ошибаться.