Тени зимы

— Нет, нет, — как-то испуганно ответил Руаун. — Миледи, я не поверил, когда они сказали, что Медро задумал это… это преступление против вас. Я не верил, когда они говорили, что ему нужен только императорский пурпур. А теперь ... теперь я больше не знаю, чему верить. Но Медро… он же мой друг, — беспомощно закончил он.

Я убрала волосы с лица. Служанка смотрела на нас с ужасом. Я пыталась понять, побежит ли она пересказывать Мордреду наш разговор. Да и дьявол бы с ней! Даже если она повторит ему каждое слово, мне-то что терять?

— Друг, говоришь? — я перешла в наступление. — И что же такого хорошего Мордред для тебя сделал? Убеждал, что совсем не стремится стать императором? Ну, теперь ты знаешь, что это была очередная ложь.

— Он говорит, что император приказал бы его убить, если бы он не захватил власть. Он сделал это только для того, чтобы себя защитить!

— Артур? Приказал бы его убить? Побойся Бога! Артур, который вытерпел нашу связь с Бедивером, пощадивший нас обоих, да и вообще простивший бы нас, если бы смог? Ты знаешь Артура, Руаун. Так вот, послушай. Я и вправду пыталась отравить твоего «друга» и твоего лорда Мордреда, потому что боялась именно того, что теперь и случилось, боялась гражданской войны, которая разрушит Империю. Я предпочла заслужить проклятие, лишь бы избежать этого. Я не посвящала мужа в свои планы, а когда он узнал, то разгневался так, как никогда в жизни. — Бледный Руаун потрясенно смотрел на меня. — Мордред все время лгал тебе. Ему нужна была только власть! Вспомни его, когда он впервые сюда приехал! А теперь, когда власть он захватил, как он ее использует? Справедливо, милосердно? Он обсуждает с вами свои планы? И что в итоге? Ты боишься его, и все другие тоже.

Лицо Руауна ясно показало мне, что я была права, и во мне вспыхнула отчаянная, почти всепоглощающая надежда. Я никогда не считала его злым, только обманутым.

— Руаун, — прошептала я, — помоги мне бежать.

Дверь распахнулась. На пороге стоял какой-то незнакомый воин, мрачно глядя на Руауна. — Лорд Руаун, вам не место здесь, — произнес пришедший.

— Лорд Мордред пожелал, чтобы я позаботился о леди, — заявил Руаун. — Я сменил Мабона, он ни слова не сказал против.

— Наверное, вы хотели сказать: «Император пожелал, чтобы за ней наблюдали», — поправил воин, бросив на меня короткий взгляд.

— Да, да, Император Мордред, — поспешно закивал Руаун. — Я собираюсь повидать его и поговорить о ней. — Руаун бросил на меня непонятный взгляд и вышел, предоставив другому воину снова связать меня.

День прошел мучительно медленно. В середине утра мне принесли немного еды, разрешили встать и умыться. Я была рада возможности встать, смыть следы слез, но аппетита не было совсем. После полудня опять принесли еду, но я даже смотреть на нее не могла; вечером не пришел никто. Я пыталась освободить руки, но ничего не смогла поделать, только запястья опять стали кровоточить. Попробовала пошатать каркас постели. Никакого толка.

Стемнело. Руаун не вернулся, и моя краткая надежда оказалась бессмысленной. Страх и страдания стали настолько велики, что повергли меня в ступор. Приходилось заставлять оцепеневший разум думать. А потом у двери послышались голоса. Кто-то хотел войти.

— У меня есть разрешение лорда Мордреда. Я должен увидеться с ней! — Руаун говорил со стражником на повышенных тонах.

— Император не предупреждал, что надо вас пускать, — отвечал один из стражников.

— Да при чем здесь какое-то предупреждение! — горячился Руаун. — Я его друг с самого начала!

— Ну, не особенный друг с тех пор, как наш господин стал императором. Уходите.

— Ну, хорошо же. — Вслед за этим выкриком послышалось странное мычание.

— Эй! — раздался крик второго стражника, — вы что творите? Ай! — Раздался короткий звон металла о металл, а вслед за ним длинный вздох.

Дверь отворилась, и вошел Руаун с обнаженным мечом. Клинок был в крови. Он быстро подошел ко мне, перерубил веревку, привязывавшую меня к балке, и сильным рывком поставил меня на ноги.

— Миледи, надо спешить.

Я протянула к нему связанные руки. Он с недоумением посмотрел на меня.

— Путы! Режь!

— Ах, да, — спохватился он и быстро перерезал веревки. Я вернулась в кухню, подобрала веревку, связанную из одеял, и вслед за Руауном вышла из дома.

Стражники лежали возле двери. Один растянулся на пороге лицом вверх. Его открытые глаза уставились в ночь. Редкие снежинки на нем уже не таяли. Руаун остановился, подумал, нагнулся и стянул с мертвеца тяжелый зимний плащ. Протянул мне.

— Берите, леди. Вам понадобится. Да, еще деньги… И лошадь… лошадь вашу надо забрать.

— Да как я могу ее забрать?! И кто меня пустит через ворота? Нет, сделаем иначе. Иди на конюшню, возьми свою лошадь и еще одну, не мою. На воротах скажешь, что есть срочное сообщение, которое надо доставить в Каэр-Уэск, это неблизко, поэтому ты берешь запасную лошадь. Поезжай на поле Ллари, и жди меня там, у дальнего края. Через стену я сама переберусь. Там встретимся.

На каждое мое слово он истово кивал головой.

— Да. Да. Я возьму лошадь. Какую-нибудь. — Руаун глубоко вздохнул.

— Ты думаешь, что успеешь выехать за ворота? — глазами я показала на два трупа. Как бы воин не был растерян, он меня понял.

— Они меня не остановят.

— Тогда до встречи на поле Ллари.

— Да, да... я... приведу лошадей.

Я натянула на голову капюшон и быстро ступила в темноту. В это время ночи в крепости стояла тишина, а если кто и был поблизости, то для них я — обычный человек, идущий против ветра. Я быстро добралась до рощи, где мы встречались с Бедивером. К этому времени снег повалил гуще. Я остановилась и стала ждать. Довольно скоро на фоне неба показалась фигура стражника. Он прошел по стене, и я тут же поспешила к складу, влезла на поленницу, с нее — на крышу амбара, а потом уже перебралась на стену. То ли я оголодала, то ли побои сказались, но я запыхалась. Пришлось подождать и отдышаться. Привязав одеяльную веревку к выступу амбразуры, я перелезла через стену, некоторое время спускалась по веревке, потом онемевшие руки разжались, и я рухнула в грязь со снегом. Кажется, подвернула лодыжку, но снова вскочила и попыталась скинуть веревку. Она застряла. Ладно. Будем надеяться, что стражник не заметит, все-таки веревка снаружи стены. Я спустилась в ров, перебралась через него и, все сильнее хромая, направилась в дальний угол поля. Хорошо бы Руаун привел лошадей. Пешком мне далеко не уйти.

На фоне неба опять показался силуэт часового. Я упала прямо в грязь, накинув плащ на голову. Он прошел поверху, даже не взглянув на меня: для него я была просто еще одним пятном на снегу. Веревку он тоже не заметил. Я вскочила, и снова упала. Нога подвернулась. На глаза навернулись слезы от слабости и жалости к себе. Надо было все-таки съесть что-нибудь в обед. Кое-как я добралась до дальнего края поля и стала ждать, прислонясь к изгороди. Мокрый снег падал с тяжелого низкого неба, и вокруг было совсем тихо.

Темнота сгустилась. И тут, наконец, послышался стук копыт и звяканье сбруи. По звуку сразу стало понятно: две лошади. Я заковыляла вперед.

Из темноты выступила нечеткая фигура на темном коне со второй лошадью в поводу. Я позвала Руауна по имени, и они остановились.

— Моя леди? — Воин подъехал, спешился и помог мне сесть в седло. Стыдно, конечно, но без его помощи я бы не справилась.