Страница 4 из 102
существования индивида с каждым годом ограничиваются, сжимаются и сужаются всё больше и больше, что вынуждает
значительную часть общества к криводушию и лицемерию; вынужденное криводушие со временем приводит к формированию
уже не вымышленных, а действительных, настоящих нарушений и
дефектов развития как физического, так и душевного.
« ...И они всё его хотят опекать и научать. Взять человека, напоить пьяным, обобрать, да ещё связать его и бросить в помойную
яму, а потом, указывая на его положение, говорить, что он ничего
не может сам и вот до чего дойдёт предоставленный самому себе —
и, пользуясь этим, продолжать держать его в рабстве.
Да только перестаньте хоть на один год спаивать его, одурять
его, грабить и связывать его и посмотрите, что он сделает и как он
достигнет того благосостояния, о котором вы и мечтать не
смеете... »15
Детей их родители и многие взрослые иногда пугают и
стращают мифическими, несуществующими литературно-сказочными
персонажами — Баба-Яга, Змей-Горыныч, Кощей-Бессмертный, Дед-Бабай, Серый Волк и прочие сказочные звери, монстры и чудища —
а иногда и притворяются какими-то из них, переодеваясь и
прикидываясь опасными, страшными и грозными. Именно им —
вымышленным, мифическим персонажам — они иногда и
приписывают всевозможные опасности, постоянно угрожающие
извне детям. И таким простым и нехитрым способом они стараются
мотивировать детей к соблюдению их, родительских, запретов и
ограничений. Современные правительства пошли и зашли в этом
направлении гораздо дальше, и вместо пустых, неподтверждённых, голословных, виртуальных страшилок и угроз в какой-то момент
сами превратились в полноценного и полноправного, уже
совершенно реального, некогда ранее ими самими изобретённого и
подробно описанного « мифического персонажа» в лице
преднамеренно, с чётким и вполне определённым расчётом
созданного, упорно и усердно поддерживаемого ими посредством
15
Л.Н. Толстой «Письма»
своих спецслужб, так называемого, бесчеловечного и антигуманного
международного « Терроризма», уже не мифически, а вполне
реально устрашающего, калечащего и убивающего граждан их
государства. И государства с материнской формой и стилем
управления, в которых наиболее распространены религии
материнского типа (Х ристианство и Иудаизм), конечно же, не
случайно выбрали для себя в качестве наибольшей угрозы
представителей мужской религии (религии для мужчин), действительно ущемляющей права женщин — Ислама...
Однако они, все эти недальновидные правительства, в
этом случае слишком увлеклись и чересчур заигрались, чрезмерно
вошли в роль, в какой-то момент перейдя от вымышленных, воображаемых словесных угроз к реальным, чрезвычайно опасным
для граждан действиям, намеренно, не только запугивая, но и
убивая, уродуя и калеча — в виде убедительного назидательного
устрашения — своими же собственными руками, но прикрываясь
чужим именем, граждан своего государства. Они пока что стыдятся, немного стесняются открыто, официально признавать своё авторство
всех творимых ими преступных бесчинств и безобразий. Всё то, что
они задумывают и вытворяют чужими руками, вдохновляя, обучая
или подталкивая кого-то к совершению преступлений в отношении
граждан своего государства, можно с полной, несомненной
уверенностью приписывать их авторству. Однако в какой-то момент
все маски будут сброшены и общество наконец-то увидит всех тех, кто действительно стоит за всеми причиняемыми им несчастьями и
неудобствами такого рода и полностью осознает всю ту меру
бесчеловечного цинизма и антигуманного лицемерия, которые ныне
присущи действующей власти...
Всякая мать на протяжении первых месяцев после зачатия
ребёнка — в наибольшей степени, во время своей беременности —
полностью контролирует своего будущего ребёнка. Она и в
дальнейшем также старается обеспечить ему максимально
возможный уровень безопасности и личного контроля, и в будущем, по мере роста, уже от самого ребёнка будет напрямую зависеть весь
добровольно принимаемый им уровень внешнего родительского
контроля. Ребёнок будет или добровольно и безропотно принимать
этот уход, контроль и заботу, или же будет стараться всеми
возможными и доступными ему ему силами, методами и средствами
ему противодействовать, сопротивляться и, в конечном итоге, постарается от него полностью избавиться. Мать же — в самом
крайнем, утрированном случае — будет всегда стараться, насколько
это возможно, по мере своих сил, постоянно обеспечивать своему
ребёнку уровень контроля и заботы, сопоставимый с
внутриутробным периодом его развития. Следовательно, до тех
самых пор, пока ребёнок будет добровольно и безропотно принимать
все оказываемые в его отношения средства ухода, контроля и
заботы, этот подход в его отношении не будет изменяться со
стороны матери в одностороннем порядке по её собственной
инициативе. Для изменения существующего положения и порядка
вещей необходима твёрдая и настойчивая инициатива, исходящая
непосредственно от самого подрастающего или уже выросшего
индивида. Пока ребёнок не потребует для себя жизненно
необходимой ему для продолжения полноценного роста и развития
свободы — психически нормальная, душевно здоровая мать
самостоятельно, добровольно, по своей собственной инициативе или
принудительно ему никогда её не предоставит. Она будет о нём
стараться заботиться постоянно, до конца своей жизни, по мере
своих сил и средств. Ребёнок же сам должен ей наглядно
продемонстрировать, неоднократно показать, настойчиво доказать и
аргументированно подтвердить свою способность вести независимое
от неё самостоятельное существование.
«...Они станут робки и станут смотреть на нас и прижиматься к
нам в страхе, как птенцы к наседке. Они будут дивиться и ужасаться
на нас и гордиться тем, что мы так могучи и так умны, что могли
усмирить такое буйное тысячемиллионное стадо. Они будут
расслабленно трепетать гнева нашего, умы их оробеют, глаза их
станут слезоточивы, как у детей и женщин, но столь же легко будут
переходить они по нашему мановению к веселью и к смеху, к
светлой радости и счастливой детской песенке. Да, мы заставим их
работать, но в свободные от труда часы мы устроим им жизнь как
детскую игру, с детскими песнями, хором, с невинными плясками. О, мы разрешим им и грех, они слабы и бессильны, и они будут любить
нас, как дети, за то, что мы им позволим грешить. Мы скажем им, что всякий грех будет искуплён, если сделан будет с нашего
позволения; позволяем же им грешить потому, что их любим, наказание же за эти грехи, так и быть, возьмём на себя. И возьмём
на себя, а нас они будут обожать, как благодетелей, понесших на
себе их грехи перед богом. И не будет у них никаких от нас тайн.
Мы будем позволять или запрещать им жить с их женами и
любовницами, иметь или не иметь детей — всё судя по их