Совок

— Ты это серьёзно? — с нескрываемой надеждой, что я немедленно признаюсь в глупой шутке, простонал отец-командир, — Как такое может быть⁈ Там же люди круглосуточно в этой чертовой больнице! И ещё днём, тем более! — тоскливо прозудел он после затянувшейся паузы

— Алексей Константинович, этим уродам плевать на свидетелей! Я для организованной преступности, как кость в их хищническом горле, товарищ майор! — с неожиданным даже для себя пафосом, произнёс я, практически чистую правду, — И куда уж серьёзнее, если мне пришлось из той больнички по связанным простыням через окно убегать! Думаю, что они и сейчас за мной охотятся! Говорю же вам, я им, как кость в глотке!

— Ты чего мелешь, Корнеев⁈ Какая еще к чертям собачьим, организованная преступность⁈ — разом преодолев былую растерянность, еще больше запаниковал Данилин, затравленно оглядываясь по сторонам, — Ты смотри, кому-нибудь не ляпни про организованную преступность! Ты дебил? Нет никакой организованной преступности в стране победившего социализма! Ты, что, на политзанятиях спишь или газет совсем не читаешь?

Начальник районного следствия умудрялся наезжать на меня визгливым шепотом. У него это как-то получалось.

— Запомни на всю жизнь, лейтенант! — уже почти взяв себя в руки и начисто забыв про нанесённую мной травму, шипел на меня начальник СО, — В СССР нет и быть не может никакой организованной преступности! А те преступления, которые пока еще совершаются, есть не что иное, как пережитки прошлого! И с каждым годом их количество неуклонно снижается! Сам же разогнал, сука, всех замполитов, а теперь антисоветчину решил пропагандировать в райотделе? Чтобы я больше этого от тебя не слышал!

Похоже, раздраконил я своего начальника не на шутку. Мне даже стало его немного жалко. Сначала руку ему нечаянно повредил, а потом и нервы расчесал без злого на то умысла.

Короче, я решил не спорить с начальством. А вообще-то странно как-то получается! Организованные криминальные группы в стране несомненно наличествуют. И свои преступления они тоже совершают вполне организованно! А оргпреступности, как таковой, оказывается, в СССР нет! Ну и хер с вами, нет, так нет! А на нет, как гласит коммунистическая партия, и суда нет. Нахлебаемся мы с такой политикой партии, ох, нахлебаемся…

— Раз оргпреступность отсутствует в СССР, как класс, тогда бы уж лучше вы это дело по ликёрке Пичкарёву отписали! Или Талгату Расуловичу!

— Это еще почему? — с недоброй подозрительностью прищурился товарищ майор.

— Они более опытные, Алексей Константинович! — попытался пояснить я свою мысль, — Да и рисковать всё же следует менее ценными членами экипажа! Меня же реально убить могут!

Завершив изложение своих суждений, я тотчас осознал, что остался непонятым.

— За мной иди! — сквозь зубы процедил руководитель и, обойдя меня, осторожно толкнул дверь на улицу.

Ступая вслед за командиром, я не решился поинтересоваться, куда он меня ведёт. Но через несколько шагов и сам понял. Справа и чуть поодаль стояла служебная «Волга» нашего следственного отделения.

— Садись! — коротко выплюнул мне команду майор и сам полез на переднее пассажирское сиденье. — В городскую прокуратуру! — велел он водителю.

Мне стало интересно, зачем это меня Данилин решил сдать городским прокурорским. Еще и самолично.

Помня житейскую мудрость, что не за каждый спрос бьют, я решил не злоупотреблять своей врождённой скромностью.

— Зачем в прокуратуру, Алексей Константинович? — вежливо поинтересовался я, — У меня работы полно и, опять же, сроки по делам! Лидия Андреевна снова ругаться будет! — сделал я робкий проброс, помянув Лиду всуе.

Шея впереди сидящего майора резко побагровела. Ко мне оборачиваться он не стал, а выругался в боковое стекло. Очень нехорошо выругался.

— Ты бы помолчал про Зуеву, Корнеев! — через какое-то время порекомендовал он мне, — Жила ведь баба спокойно, так нет же! Послал ей бог подчинённого!

Всё так же, не оборачиваясь, посочувствовал своей замше майор. А я не стал ему напоминать, что это он подогнал меня Лиде. И еще соврал ей, что выбил меня у кадровиков городского УВД для неё.

— Не хер тебе по райотделу шарахаться! — снизошел суровый начальник до пояснений, — Не дай бог и взаправду еще раз по башке тебя стукнут! Да еще в нашем, в Октябрьском! Тут и без того москвичи лютуют, а еще и ты со своей разбитой башкой! — патриотично порадел он за репутацию РОВД, — В городской прокуратуре группу формируют, ты там пока поработаешь! Завтра явишься утром в райотдел, сдашь дела Зуевой и, чтобы больше туда ни ногой!

— Есть сдать дела! — бессовестно порадовался я и тут же застыдился этого, потому что стало жалко добрую ко мне Лиду. — А что за группа, товарищ майор? — проявил я интерес к своей дальнейшей судьбе.

Водитель Жора удивлённо зыркнул на меня через зеркало заднего вида. А Алексей Константинович на этот раз даже развернулся ко мне.

— Ну ты даёшь, Корнеев! — с какой-то восхищенной завистью протянул он, — У всех ментов города аврал, а ты в счастливом неведеньи! Опера Ленинского громкого мокрушника сегодня утром задержали! Помнишь, по весне фрагментированную бабу в мусорном контейнере обнаружили? Так вот на этом упыре этих баб не меньше трёх! И это пока! А сколько их дальше будет, одному богу известно! Или черту… — тихо добавил шеф.

— Товарищ майор, а я-то здесь причем? — начал понимать я, в какую жопу пытается меня затолкать Данилин, — Район же Ленинский!

— Ленинский-то Ленинский, да только неизвестно, сколько он по другим районам баб наколбасил! В любом случае, от каждого РОВД города по одному следаку и оперу велено откомандировать в город. Утром телефонограмма пришла, пока ты по больничным окнам лазил. Ты только не вздумай на слабое здоровье косить, Корнеев! — с явной угрозой в голосе предупредил майор. — Сам же свалил со стационара, значит, здоров!

— Алексей Константинович, а на хера туда столько народу, если злодея уже поймали? — уже зная, какой последует ответ, не удержался я.

— Москва в городе, лейтенант! — терпеливо начал вразумлять малолетнего недоумка мудрый руководитель, — Оно и так повезло с этим раскрытием! Эта баранка могла годами висеть. Так что, пока прёт, надо закреплять! Быстро и по максимуму! Преступление-то резонансное, он же их в прямом смысле колбасил! Жрал он их, ты понимаешь, лейтенант⁈ Потому и фрагменты такие были. Почти без крупных мышечных тканей!

А ведь точно! Было такое. Еще до того, как я в прошлой жизни пришел работать в милицию. Старослужащие вспоминали и, пусть мельком, но я об этом гастрономическом почитателе женского тела слышал. А потом нам в школе милиции про него рассказывали. В том числе и про то, что он полне себе добропорядочный мужичок был. Вроде бы одинокий и без семьи. Ни приводов, ни судимостей. И на психучете не состоял. Кто ж знал, что он такой необычный гурман, да еще с особенными пристрастиями!

Я погрузился в воспоминания, пытаясь вытянуть из мутного и ноющего разума хоть что-то, связанное с упомянутым дамским угодником. Но ничего не получалось. Либо вчерашняя травма отшибла мне память, либо я просто ничего больше не знал.

— Некого мне больше туда отрядить, Корнеев! — по-своему расценил моё задумчивое молчание Данилин, — Неделю, ну самое большее, дней десять побатрачишь на прокурорских и всё! Я тебе потом за это пару отгулов дам! — не очень искренне подбодрил он меня. — Тебе же лучше, никто из твоих недругов тебя в городской прокуратуре искать не будет! Ты только дома пока не живи! Хочешь, я с Зуевой поговорю? — не стесняясь водителя, заботливо предложил мне рачительный начальник.