Безмолвная

Перевожу взгляд на завуча, замечаю, как вытягивается его лицо от изумления.

«Интересно, а откуда ты узнала про отобранный планшет?» — любуясь реакцией местного надзирателя, пытаюсь я решить нехитрую головоломку. — «Или, не узнала? Тогда, о чём речь? А про мою амнезию, значит, комедию разыграла? Да и Каманах, кажется, не стал портить сюрприз, отыгрался за свой позор. Иначе, завуч бы сейчас не бледнел у всех на глазах, а расшаркивался в извинениях, возвращая мне мою собственность. Сговорились они, что ли?»

ЮнДжон соображает быстрее меня, поняв, что речь идёт совсем о другом, нежели об ограблении беззащитного ребёнка.

— Пусть ЛиРа зайдёт ко мне, после лазарета. Я дам ей письменное разрешение. — Произнеся эту короткую речь, он разворачивается и уходит.

«Как бы удар мужика не хватил, вон, как побелел. Запишут на меня труп, ходи потом, оправдывайся. Хотя, наверное, я стану местным авторитетом. Получу прозвище „убийца завучей“, стану их грозой. А новый, десять раз подумает, стоит ли со мной связываться. Короче, во всём можно найти свои плюсы»

Прислушиваюсь, но, из-за закрытой двери, никаких звуков падающих тел не доносится. Лишь, скрип удаляющихся шагов, по кафелю.

— ЛиРа, ты пережила амнезию⁈ — изумляется классный, в свою очередь, отрывая меня от занимательных мыслей. Киваю, подтверждая сказанное. — Твоя хальмони ничего об этом не сказала. А ты помнишь школьную программу?

«Ну вот, и ты туда же! Если узнаешь, что я помню, у меня на руках может оказаться уже два трупа, дорогой ты мой товарищ учитель. Нужно было раньше интересоваться!»

Показываю один палец два раза. В конце концов, он же не спросил, за какой класс.

— Что это значит? — переспрашивает Каманах, не поняв жеста. Краем глаза замечаю, как Сарин, еле сдерживается, чтобы не засмеяться. Отмечаю, что ей очень идёт такое, напряжённо-весёлое выражение лица. Только, её смех будет выглядеть совсем не профессионально. — «А-та-та!»

— Лира хочет сказать, что её амнезия не помешает ей сдать тест на знания, — справившись с эмоциями, отвечает за меня психологиня.

«Не помешает оказаться в глубокой заднице, в которую, я, только что, выписал себе билет. Или, на больничной койке, после очередного припадка у доски. Они об этом подумали вообще? Может, намекнуть, предложить, протестировать меня, задав домашнее задание?»

— ЛиРа, ты не волнуйся, — будто прочитав мои мысли, говорит Каманах, — никто тебя к доске больше вызывать не будет. Я обещаю. А тест сдашь лично мне, без посторонних.

Настаёт очередь телефона, который я не выпускаю из рук, пока длится вся эта говорильня.

[ По закону, я ведь имею право не сдавать тест? ]

— Можешь, — разобрав мелкий шрифт, и нахмурившись, отвечает Каманах. — Но ты пойми, если твоя успеваемость не будет соответствовать нормам, школе придётся оставить тебя на второй год. А ещё, ты можешь потянуть свой класс вниз, по общеклассовому баллу.

«Ах, вон как, коллективная ответственность? Ну-ну!»

[ Я отказываюсь сдавать тест ]

Каманах, прочитав моё заявление, хмурится ещё больше.

— ЛиРа, дело в том, что твоя хальмони, при подаче документов скрыла некоторые факты о тебе, тем самым, предоставив школе недостоверные данные. Это может стать основанием для твоего отчисления. Чтобы этого не произошло, ты должна будешь подтвердить свою компетентность, позволяющую обучаться в текущем классе. Так что, выбор за тобой. Или тебе придётся пройти тест, или двери этой школы будут для тебя навсегда закрыты. Ты меня понимаешь?

Я его понимаю. А ещё, я понимаю, когда пытаются блефовать, и не перевариваю, когда пытаются навесить незаслуженных обязательств и долгов. Никому я ничего не должен. Отстаньте от меня.

[ Личные медицинские данные являются тайными. Моя хальмони была не обязана предоставлять сведения подобного характера. Собственно, как и присутствующая здесь врач, не имела права разглашать их посторонним без согласия моего опекуна. Учитель Каманах, давайте обойдёмся без взаимных пикировок. Не доводите до нового приступа на нервной почве. Если вы переживаете за мои оценки, что ж, время покажет. А сейчас, меня ждёт завуч. Проводите меня, пожалуйста, к нему, я не знаю дороги ]

Не дожидаясь ответа, сползаю с койки и направляюсь к выходу. Попутно, протягиваю сотовый Каманаху. Тот, с каменным лицом забирает свой девайс, следует за мной. Обе женщины, для которых, содержимое моего послания осталось тайной, провожают нас заинтересованными взглядами.

— Лира-ян, я бы хотела с тобой пообщаться, как-нибудь. Ты уделишь мне немного своего свободного времени? — уже в дверях догоняет меня вопрос от Сарин.

Поворачиваюсь к женщине и, многозначительно поднимаю три пальца.

«Так бы на меня раньше клевали женщины, когда я мужиком был. Эх-х!»

* * *

— ЛиРа, почему ты называешь меня учителем? Ты не знаешь уважительной формы обращения к старшему?

«Знаю, Просто, материться не хочу!» — мысленно отвечаю Каманаху, а сам, лихорадочно пытаюсь вспомнить, что на этот счёт говорили ЁнСо и Манхи. Выходило, что — ничего. Всякие: инь, янь, хрень — были, а нужного обращения, кажись — нет. Очень странно!

— К учителю, да и к любому, незнакомому взрослому, нужно обращаться — сонсенним. С фамилией или отдельно. Поняла?

«Куда уж понятнее» — киваю в ответ.

— И что это за «завуч» такой?

«Коварный тип гражданской наружности» — снова безмолвствую в сторону сонсеннима, вспомнив «Зиму в Простоквашино» — К сожалению, ответить своему провожатому всё равно не могу. Так что, оставляю того терзаться раздумьями пока мы прогуливаемся в сторону нужного кабинета.

Внутрь я захожу в одиночестве. Каманах, от чего-то, мнётся на пороге, и, в итоге, пробурчав знакомое уже: — Я тебя снаружи подожду — закрывает за мной дверь. Снаружи.

«Только, не пропади, как Манхи, сегодня утром. А то, повадились… — ждуны!»

ЮнДжон, сидя в кресле, с задумчивым видом постукивает своей палкой по ладони.

Ту-тук! Ту-тук! Ту-тук!

Он, отрывается от своего занятия и, словно перстом, палкой, указывает мне на стул.

— Садись, — добавляет он, для надёжности. Прохожу, аккуратно опускаю зад на предложенное место. Обращаю внимание на стол, на котором покоится моя планшетка. Только, отдавать мне её завуч не спешит.

«Поговорить хочет? Я, только пальцы загибать умею»

— Ты, правда, немая? Не разыгрываешь? — дипломатично начинает он разговор, подслушав мои мысли.

«Ага, а ещё я крестиком вышиваю. Только, продемонстрировать не могу, потому что, рук нет»

Многозначительно молчу.

— Это хорошо, — внезапно произносит он, и тут же поясняет. — Не люблю болтушек. Молчаливый подросток усваивает гораздо больше информации. А значит, более эффективно учится.

«Логично. Планшет верни — уболтаю вусмерть»

— Ты можешь забрать свой планшет, и расписку под ним. Я снимаю с тебя штрафные баллы за его использование.

Забираю гаджет со стола, прихватываю, заодно, украшенный гербом школы лист бумаги, придавленный девайсиной. Пробегаю глазами по ровным строчкам.

«Круто» — складываю, убираю в кармашек пиджачка. Ещё пригодится. Выжидающе смотрю на завуча. Тот, не поняв намёка, смотрит в ответ.

— Ты можешь идти, ученица ЛиРа.

[ Сонсенним, вы забыли кое-что ] — радуясь, как родной, пишу на своей планшетке послание завучу. Завуч, видимо, охренев от беспардонности новенькой, некоторое время молчит. Потом, задаёт резонный вопрос: