Безмолвная

* * *

«Значит, я, теперь, — эпилептик? Хреново, однако»

Вспоминаю ощущения, что пережил. Следом, некоторые подробности о припадках и становится совсем грустно.

«А ведь, я там мог пол класса разнести, пытаясь „пробежаться“ в невменяемом состоянии (во время приступа, человек, может совершать неконтролируемые движения, такие, как хаотичный бег. Прим. автора). Потом, на полу валялся, дёргался, пена изо рта… Неприятное зрелище, на потеху публике. Брр! Хорошо, что ничего не помню, хотя, видос с моим неудачным походом, наверняка, уже расходится по местной сети. Ещё представится случай взглянуть, память освежить»

— ЛиРа-ян, меня зовут Сарин, я школьный психолог, — вклинивается в мои размышления незнакомая женщина, оставшаяся в лазарете вместе с врачихой. — Могу я задать тебе несколько вопросов? В качестве ответов, ты можешь поднимать пальцы. Один палец — да, два — нет, три — не знаю. Хорошо?

Поборов искушение показать психологу фигу, поднимаю палец вверх. — «Пусть глаголет. Не навредит»

Женщина пододвигает свой стул вплотную к кушетке. Присаживается.

— Я, очень рада! ЛиРа, у тебя уже случались подобные приступы?

Два пальца.

— То есть, подтверждённого диагноза «эпилепсия» у тебя нет?

Один палец.

— Хорошо. Ты живёшь с родителями?

Два пальца.

— С кем-то из родственников?

Два пальца. Сарин, на миг задумывается.

— В приёмной семье?

Один палец.

— Давно ты у них живёшь? К тебе хорошо относятся?

Два пальца, один палец.

«Ещё немного, и научусь сурдоязыку. А что, легкотня! Знай себе, пальцы загибай»

— Ты, сегодня, первый день в школе?

Один палец.

— Тебе здесь нравится? Успела с кем-нибудь подружиться?

Один палец, один палец. На второй вопрос отвечаю вполне честно. Думаю, после игры в шахматы с библиотекарем, нас можно назвать друзьями. А Манхи не считается. Мы подружились с ней ещё до школы.

— Здорово! А как твоя учёба? Испытываешь какие-нибудь трудности с освоением материала?

«Она издевается? Сама же спросила про первый день. Какой, нафиг, материал?»

На всякий случай, показываю один палец.

— ЛиРа-ян, до того, как перешла в эту школу, ты где-нибудь училась?

Три пальца, и ползущие вверх, от удивления, брови психолога.

«Она что не подсмотрела медицинскую карту вместе с врачихой? Там же чёрным по белому записана моя амнезия»

— То есть, на знания тебя не тестировали?

Два пальца. Сарин, снова задумывается, а у меня звенит тревожный колокольчик в мозгу. При кажущейся разрозненности вопросов, эта психологиня, буквально, плетёт вокруг Лиры паутину. И я, уже увяз в ней, коготком.

«Никто меня не тестировал, прежнее место учёбы не помню, но материал усваиваю. И как это сочетается?»

— Хорошо, ЛиРа-ян, давно у тебя эта… особенность. Я имею в виду, твою немоту.

Два пальца.

— Ты чувствуешь, что к тебе как-то по-другому стали относиться твои сверстники? Не так, как, если бы ты могла разговаривать? Может быть, тебя стали избегать?

Два пальца.

— А как ты относишься к своей особенности? Ты привыкла к ней?

Один палец.

— Может, ты чувствуешь себя одинокой? Я понимаю, каково это, когда нет возможности выговориться. Но ты знай, для того и существуем мы — психологи, чтобы слушать тех, кто в этом нуждается.

«Да мне фиолетово, до тебя и до твоей профессии, отстань от меня! Понятно ведь, к чему клонишь. Не собираюсь я с собой кончать, не дождёшься. Я, можно сказать, только жить начинаю. Заново!»

Давлю порыв, уже не фигу показать, а средний палец, в международном жесте. Разгибаю два пальца.

— ЛиРа, ты ведь знаешь, что по закону, любая школа обязана принимать детей с отклонениями на обучение на общих условиях?

«Вот это новость! Я то, после реакции Каманаха, уверился в том, что меня ЁнСо пропихнула в обычную школу, надавив как следует. Хотя, про амнезию, судя по всему, хальмони умолчала. И что ответить?»

Показываю один палец.

— Ты хочешь учиться в нашей школе?

Снова, один палец. Для окружающих, Лира, как ответственная девочка, горит желанием грызть гранит науки с максимальным рвением. В отличие от меня. После общения с завучем, и позорным фиаско у доски, моё стремление посещать «Альма матер» сошло на нет.

— По тому же закону, поступление на общих условиях, не подразумевает предварительного тестирования. Обычно, учащиеся, просто переходят из школы в школу по тем или иным обстоятельствам. В твоём случае, сожалею, что приходится тебе это говорить, я, буду вынуждена рекомендовать проведение дополнительного теста. Ты готова его пройти?

Снова вспоминаю свой приступ на глазах у класса, и меня передёргивает от пережитых ощущений. Это не остаётся незамеченным психологом, как и моя заминка с ответом.

— Я понимаю, такие вещи должны решать за тебя твои приёмные родители, но мне важно узнать твоё мнение, — говорит Сарин, и накрывает ладонью мою ладонь, лежащую на коленке. Ободряюще похлопывает по ней. — В конце концов, мы обсуждаем твои законные права на образование.

«А она молодец» — решаю про себя, разглядывая женщину. — «Умеет расположить к себе, когда надо. Профи. Да и симпатичная, что надо. И кажется, умная. Всё, как мне нравится»

Показываю три пальца, и улыбаюсь собеседнице. Максимально открыто, но чуть смущённо. У Лиры хорошая мимика, чем я и пользуюсь.

В этот момент, открывается входная дверь, и на пороге появляются знакомые лица, отвлекая нас от занимательной беседы. Классный руководитель Лиры и завуч, собственной персоной.

Конец двенадцатой главы.

Продолжение следует…

Глава 13

Глава 13

— ЛиРа, как ты себя чувствуешь, — первым делом, снова интересуется Каманах. Как будто, за полчаса его отсутствия могло что-то случиться.

«Да меня только что поезд переехал!» — хочется ответить преподу, но чем и хороша немота: молчание — золото.

Принимаю вертикальное положение на кушетке, поправляю задравшуюся юбку, ибо, замечаю как мужики, изо всех сил стараются не коситься на открывшийся вид на белые, девичьи бёдра.

«Извращенцы… блин. Угораздило же меня в женское тело попасть, мучайся теперь»

Уже традиционным жестом — оттопыренным большим пальцем — даю знать, что всё нормально. Каманах облегчённо выдыхает. Он, снова расстаётся с телефоном, достав его из кармана и передав мне. — «Пишите, Шура, пишите… Ваши слова золотые»

Настрочить послание не успеваю. Меня перебивает Сарин.

— Заместитель Ким, хорошо, что вы зашли! Как вы могли допустить до занятий немую девочку, страдающую эпилепсией и перенёсшую амнезию, не предоставив ей возможность пользоваться средством коммуникации во время уроков? Она, даже элементарную просьбу не может озвучить. Я понимаю, правила для всех едины, но послушайте мнение эксперта, сделайте для неё исключение. В её состоянии, любое нервное перенапряжение может вызвать новый приступ, а коммуникатор позволит девочке заранее предупредить окружающих о любом недомогании, и поможет избежать множества проблем в будущем.