Страница 89 из 95
Внезапно я чувствую лёгкую щекотку на шее, в первый момент мне кажется, что маг всё-таки продырявил мне кожу, и это стекающая кровь вызывает такое странное необъяснимое, невыносимое ощущение… пальцами касаюсь кожи — и ощущаю мягкость чуть влажноватых перьев. Паника накрывает с головой… нет, нет, почему сейчас?! Я изворачиваюсь в руках Артевиля, пытаясь взглядом найти Ала — и хотя бы взглядом сказать ему, чтобы не слушал, не соглашался… и вижу, как он засовывает руку за пазуху и извлекает оттуда на свет какую-то ужасную извивающуюся мерзость длиной в руку, узкую, с длинными многочисленными волосатыми лапками, замахивается и швыряет в нашу с Артевилем сторону.
Кажется, мне стало не до лезвия у шеи и не до чего вообще. Тварь приземлилась аккурат на голову держащего меня мага с едва слышным стрёкотом, вцепилась ему в волосы — и я тут же оказалась свободной, рванулась в сторону, жадно вдыхая воздух — перья на шее никуда не делись, но дышать они не мешали, и то хорошо. Тварь Артевиль размазал по стене мгновением позже. Я ткнулась в грудь Алариуса, но он отпихнул меня к Сартвену, огненное кольцо вокруг которого исчезло. Зачем?! Я могла бы помочь ему, я могла бы… Мы встречаемся взглядами, а потом…
Всё происходит очень и очень быстро. Полоса огня, ощетинившаяся горящими иглами, летит в сторону Ала и обхватывает его за шею. Он не успевает среагировать — то ли просто так, то ли от того, что смотрел в этот момент на меня, хватается руками за шею с хрипом, инстинктивно пытаясь его оторвать — и снова этот мерзкий палёный запах горелой кожи. Я бегу к нему тоже хватаюсь за огненный ошейник — меня магический огонь не обжигает, но оторвать его, вплавленного в изборождённую шрамами кожу, не получается. Алариус хрипит, и я вдруг понимаю, что уже ничего не смогу сделать, ничего не успею. Где-то за спиной Сартвен и Артевиль снова схлёстываются друг с другом, но мне до этого дела нет.
— Сделайте что-нибудь, сделайте, ну, пожалуйста, сделай! — я хватаю Алариуса за руку, сжимаю холодные пальцы, пытаясь что-то ему передать… смогла же я помочь тогда Кристине! Ну же, как-то… что-то я должна сделать, не может такого быть, чтобы всё кончилось вот так… я ведь его не вспомнила, но даже так мне отчаянно не хотелось, чтобы этот человек, искалеченный, циничный и странный, умирал.
— Кори, — шепнул он одними губами, улыбнулся мне, слабо и криво. А потом единственный глаз его остекленел, застыл. Я поднимаюсь на ноги — слёз нет, я словно онемела внутри. В ушах что-то глухо шумит… я как ракушка. Внутри меня — целое море.
Артевиль отшвыривает Сартвена — кажется, воздушной магией он тоже владеет. Или поднабрался у меня? Я не знаю, как это происходит. Неважно.
Вытягиваю вперед руку с зажатыми в ней артефактами — до того, как я зашла в замок, я видела одно перо на предплечье. Сейчас их было пять или шесть — процесс, подстёгиваемый то ли магией, с которой я плотно взаимодействовала, то ли переживаниями этого безумного нескончаемого дня, ускорялся в геометрической прогрессии.
— Почему я могу держать их, и магия крови не действует на меня? — спросила я, глядя Артевилю в глаза. В отличие от Алариуса, оба его глаза были целыми, и это казалось безумно неправильным. Отвращение к кровавым картинам будущей расправы и какое-то возбужденное, звериное вожделение наполняли, переполняли меня, вытесняя горе, страх, даже ненависть.
— Потому что ты — это ты, — Артевиль хмыкнул. Я сделала резкий шаг вперёд, пытаясь впихнуть ему в руки ключи, но он перехватил меня за запястье.
— Как глупо, девочка Ликория.
— Ликория Мезонтен… — шепнула я бездумно. Кожа чесалась, горела, ныла — проступали всё новые и новые перья, неотвратимо.
— Уже нет, — Артевиль фыркнул, кивнув на Ала. — Теперь ты та, кто есть на самом деле. Ликория Торико!
— Скажи это ещё раз, — попросила я. Алариус Мезонтен был мёртв, но его голос странным образом продолжал звучать внутри меня. Поддерживая, подшучивая, отчитывая… направляя.
— Торико, — словно заворожённый, повторил Артевиль, всё ещё сжимая моё запястье и пристально вглядываясь в лицо. — Торико…
"Убей, — разрешила чёрная тень, кажется, навсегда оставшаяся со мной. — Ты должна защитить себя, свою тайну, это можно…".
Мой обострившийся слух уловил влажный хруст позвоночника за мгновение до того, как голова Иримуса Артевиля безвольно упала на грудь, руки на моём запястье ослабли и соскользнули вниз, а дальше он сам рухнул на пол. Я надеваю ключи-артефакты обратно на шею, густо покрытую перьями, стараясь не касаться лица. Лучше не знать, как я выгляжу со стороны. Торопливо стягиваю с шеи Артевиля третий ключ — мне противно надевать его после него… нет, это ключ Родерика.
Не думать, не думать, не думать….
Я иду, точно механическая кукла, подхожу к краю сплошной балюстрады, отделяющей от пустоты. Несмотря на то, что артефакты небольшие и достаточно лёгкие, мне кажется, они тянут меня вниз.
Сзади, шатаясь, подходит Сартвен, я чувствую его шаги — почти беззвучные, и запах крови — похоже, воздушный удар Артевиля нехило разбил ему голову. Не оборачиваюсь.
— Я должен был найти тебя раньше. Я не должен был тогда тебя терять.
— Почему вы отдали меня работорговцам? — не то что бы мне сейчас было это особенно интересно, но разговор помогал удержаться на краю, не сигануть туда, в эту пропасть, проверяя, выдержат ли меня мои перья, удержаться на краю безумия, не падая в него с головой.
— Что ты. Я отправил тебя в столицу кораблём, потому что не мог рисковать. За мной… присматривали. Митас всё же не до конца доверял мне, отправляя в Старник, хотя и не отправить не мог. Никто не позволил бы мне забрать себе столь ценную находку. О тебе бы быстро стало известно, я не должен был этого допустить. Просто хотел уберечь тебя… но всё вышло иначе. Кори…
— Вы обещали, что всё наладится, — тоскливо говорю я. — Я вам поверила.
— Мне так жаль, Кори, девочка… Ты так ничего и не вспомнила?
— Нет. Что-то рассказал мне… Алариус, — я едва смогла произнести его имя вслух. — Ещё сны… снились иногда. Разные. И вы тоже. Но что мне сейчас делать? Если я превращусь окончательно? Что делать с этими ключами? Алариус сказал, что я могу найти остальные. Они…
— Не говори. Лучше мне не знать, я к ним никогда не стремился, а Митас может запросто сменить милость на гнев. Не думаю, что я продержусь столько, сколько Ал, под пытками, — в голосе Макилана прозвучала горечь. — Думаю, скоро он появится здесь, как раз вовремя, как всегда.
— Он действительно ваш любовник?
— Нет, конечно же, нет! — Сартвен встал рядом, его локоть касался меня. Стоять вот так, рядом с ним, на высоте, на ветру… мне показалось, что я опять в собственном сне.
— Тогда что держит вас у него на службе столько лет? Насколько я поняла, король… не очень хороший человек. Возможно, это он убил мою семью.
— О, да, он действительно не очень хороший человек, — Сартвен горько улыбнулся. — Но уйти от него так просто я не могу, мог бы — давно ушёл бы. Когда я… пошёл к нему на службу, Его Величество обещал оказать одну услугу за мою долгую и преданную службу без возможности покинуть её и сделать что-то в прямой противовес.
— Он её оказал?
— Не совсем. У меня… тяжело болела младшая сестра, Мелинда. Я не мог помочь ей сам, магов-целителей довольно мало, а я — просто стихийник со средними способностями и на тот момент с более чем скудным достатком. Король обещал помочь.