Страница 33 из 95
- Когда это она приносит ей еду?
- Утром и вечером… вроде бы.
- Ал! — маг начал терять терпение. — Если я правильно понимаю, у тебя в замке не преступница, которую требуется держать в заточении, а юная леди, потерявшая семью. Ей необходимо нормально питаться, не меньше четырёх раз в день, ей нужна нормальная одежда, ей нужно получать образование, ей нужно затопить камин в комнате, там холодно, демоны тебя побери! Ей можно купить книги, мольберты, вышивку, игрушки, в конце концов!
Судя по взгляду Ала, камин и игрушки — последнее, о чем бы он подумал в своей жизни. Ну, да, если ему становится холодно, он, не задумываясь, просто подогревает воздух вокруг себя…
- Если тебе не… некогда этим заниматься, я могу помочь.
- Сказать по правде, я не особо разбираюсь, какие ей там нужны платья и всё прочее, — с явным облегчением говорит Ал. — Вообще-то, она не жаловалась.
- А ты спрашивал?!
Скорее, Ал интересовался у Мирабель, каково ей передвигаться по замку с кровеносной и пищеварительной системой наружу…
- И учиться, ей непременно нужно учиться, иначе она совсем у тебя тут одичает, Ал. Я так понимаю, отправить её в какой-нибудь Лицей, даже под чужим именем, не получится?
- Исключено.
- Можно нанять ей домашнего преподавателя.
- Исключено.
Что ж, надо начать хотя бы с платьев.
- Акра-то можно посвятить в дело, хотя бы частично. Или ты хочешь, чтобы я сам пошёл за дровами для камина? Боюсь, меня не так поймут…
Алариус тяжело вздыхает, но наконец-то встаёт. С несчастным видом ставит подписи на изрядно уже помятых королевских документах. Отдаёт распоряжение управляющему (оно очень простое: "Выполнять все пожелания лорда Сартвена") и с явным облегчением исчезает где-то в глубинах замка.
***
Макилан отсутствовал в Корине год, а казалось — целую вечность. Кажется, Его демоново величество король Митас просто сдал мага Сартвена в аренду… или проиграл в карты. Не так, ох, не так представлял он себе жизнь посла в далёком северном Ниране. Почему он, маг, хоть и на королевской службе, вообще должен заниматься урегулированием государственных вопросов? Почему должен влезать в вопросы культурного обмена, внутренней и внешней политики, ублажения — слава богам, только интеллектуального и эмоционального — ниранской королевской четы, особенно пожилой инфантильной королевы, падкой на дешёвые магические фокусы?
"Я тебе доверяю", — просто сказал Митас. А он, Макилан, всё-таки состоит на королевской службе.
На службе, но не в рабстве же!
Но этот безумный год позади, и он вернулся назад. В Корин. Король ждёт с докладом. А больше… больше, пожалуй, никто и не ждёт.
Нужно съездить домой, проверить, как кладбищенский сторож следит за могилой матери и Мелинды. Нужно решить ряд вопросов с Митасом — всё равно не отвяжется, хотя изначально обещал дней десять полного покоя. Нужно навестить Ала и…
…Ликорию.
За неимением возможности как-то воздействовать на Алариуса на расстоянии, Макилан писал письма старому Акру. Писал и писал письма, еженедельно — хотя мог бы и ежедневно, приходилось останавливать себя, поддерживал связь с учительницей Ликории — той, что он всё-таки нанял, из получающих пенсионное довольствие после долгих лет службы в столичном Лицее, одинокой и неболтливой пожилой профессоршей.
Один раз, холодным зимним вечером — в Ниране зима снежная и долгая, в отличие от относительно тёплого Корина — он, проклиная себя за всё, написал и Ликории. Написал — но не отправил. И на многочисленных ниранских базарах, шумных и многолюдных, независимо от времени года, он бродил, выбирая для неё подарки, бездумно скупая то игрушки, то украшения, то различные милые безделушки — зная, что вряд ли решится подарить, отчего-то молчаливая, тихая, всегда такая уступчивая и покорная Ликория вызывала в нём совершенно не свойственное в прочих ситуациях смущение. И вот теперь может просто приехать в замок Мезонтен и увидеть её. Девочка, наверное, подросла. Надо непременно поговорить с Алом… что бы там ни было с её семьёй, он не может держать Кори запертой в замке вечно. Ей уже… шестнадцать? Как быстро бежит время.
Акр открыл ему двери тринадцатого замка, охая и шумно выражая радость от встречи после долгой разлуки. Как бы ни был старик предан Мезонтенам и последнему из их рода, находиться в одном пространстве с Алом длительное время — то еще испытание. Между делом, старик как-то рассказал о том, что второй из удравших "экспериментальных экземпляров" (Макилан не стал уточнять, как он выглядел и какую нежную кличку дал ему заботливый хозяин) забрался в домик к управляющему, и тот весь день стерег жуткую тварь, "этакое магичное непотребство", ожидая, пока хозяин соизволит её забрать…
- А господина Алариуса сейчас нет, к вечеру как раз будет, отъехал по делам Академии своей, одно беспокойство от неё, да и только, — непрерывно покачивая головой, приговаривал Акр. — Но вы проходите, проходите, господин, как же долго вас не было!
- Всё в порядке?
- В порядке, а как же, да что бы что-то не по порядку было, надо, чтобы что-то происходило, верно? А у нас тут безлюдно и тихо, почитай, ничего не происходит, даже беспорядку взяться неоткуда!
- А леди… Ликория? В замке? — Мак постарался сделать максимально равнодушный вид, но вряд ли преуспел в этом. Впрочем, старого Акра можно было не опасаться.
- Где ж ей быть?! — искренне удивился управляющий. — Она завсегда здесь. Позову её, уж как она рада будет вас видеть… Заскучала она, конечно, я уж намекал хозяину, леди бы компаньонку нанять, молодую, весёлую, но вы же знаете хозяина, господин!
Сартвен прошёл в аметистовую гостиную, уставился на огонь и стал развлекать себя тем, что закручивал и раскручивал воздушными потоками язычки пламени в камине. И вполне справился с задачей отвлечься, когда негромко стукнула дверь.
- Доброго дня, лорд Сартвен.
Он обернулся на этот тихий голос, растягивая сладкое мгновение первой, после года врозь, встречи, словно мягкую древесную смолу. И сразу понял, что купленные игрушки не пригодятся.
Ликория бесшумно присела напротив. Платье предельно простого покроя было немного мало ей — всё же сказывался год его отсутствия — и обтянуло совершенно недетскую уже грудь. Высоко поднятые в простой причёске волосы обнажали шею. Они сидели друг напротив друга, и Сартвен мучительно подбирал слова, отчего-то растерявшись и растеряв все заготовленные заранее этикетные фразы при виде этой незнакомой, почти уже совсем взрослой Кори. Словно той девочки, которой он на первых порах расчесывал колтуны в неухоженных волосах, которую держал за руку во время первого знакомства с учительницей — Кори тогда тряслась от страха, совсем даже не фигурально, — девочки, которую он учил обращаться с ножом и вилкой, которую лечил от редких простуд — хотя целительство освоил лишь по верхам — этой девочки будто никогда и не было. Перед ним была юная женщина. Непостижимо прекрасная. Желанная.