Алия. Сила Огня

Глава 34

Лети, лети, мой рыжий конь,Сквозь дождь и ветер, жар и вьюгу,Неси души моей огоньЛишь той, с кем мы нужны друг другу…

Он гнал коня по ночному лесу. В полном мраке Инной не боялся сломать себе шею или не заметить низко растущей ветки, звериное зрение позволяло направлять лошадь по верному пути. Тишину нарушали лишь топот копыт, ритмичное дыхание животного и позвякивание сбруи. Мысли путника были далеки от мрачной чащи, от плотных туч покрывших небо в предвестии снегопадов - душа его кружилась возле Алии. Холод, нагло забиравшийся под рубаху, казался всаднику мерзкой сыростью темницы, где одиноко сидела хрупкая девушка. Больше всего на свете Хаук желал сейчас быть рядом с ней, отогреть своей любовью, заключить в горячие объятия, сказать, что он рядом, он не забыл и будет биться за ее жизнь до последнего вздоха.

- Я вернусь к тебе, - прошептал пересохшими потрескавшимися губами мужчина.

Хаук не замечал, как морозный ветер лихо сорвал с головы меховую шапку и швырнул ее в непроглядную темень, как треплет он кудри и жалит лицо. Он не чувствовал, как от бешеной скачки ноет усталое тело, что глубокие раны вновь открылись и кровоточат, а на лбу выступила холодная испарина. Его огромное сердце, ранее пустое, как высохший колодец и не умевшее любить, сейчас делило с любимой отчаяние и мучение перед неизвестностью. Набатом стучала тревога: успеть, он должен успеть вернуться к рассвету и привезти ведьму. Рядом, во мраке ночи, замелькали серебристые фигуры волков. Ветер фыркнул, но с галопа не сбился - боевой конь привык к хищникам. Чуть погодя, игриво сопровождавшая путника стая отстала, видимо потеряв интерес к странной гонке, но Инной продолжал свой путь, не делая привала, не останавливаясь отдохнуть.

Еще было далеко до середины ночи, когда всадник вылетел на поляну в центре которой одиноко стояла крепкая добротная избушка, встретившая нежданного гостя темными неприветливыми глазницами окон. Мужчина спрыгнул с уставшего взмыленного коня, накинул повод на плетеный тын и подошел к дому, принюхиваясь: поблизости не чувствовалось ни человечьего запаха, ни звериного духа.Он зашел на крыльцо и постучал в дверь - ответом было лишь молчание. Хаук поджал губы и нетерпеливо постучал громче. Ничего. Ветер переступил с ноги на ногу и пожевал удила. Инной нахмурился, ему совсем не нравилась неприветливая тишина. От единственного толчка дверь легко отворилась, низко согнувшись, гость скользнул внутрь и замер - избушка пустовала. Он подошел к печи, коснулся ладонью шершавой поверхности - холодная, давно не топлена - растерянно оглянулся, будто ожидая, что Вахи вдруг появится здесь, как по волшебству. Но чуда не случилось, ведьмы дома не было по меньшей мере со вчерашнего вечера. Сцепив зубы Хаук упрямо решил, что поищет старушку в округе. Кто знает, может какие-нибудь причуды погнали ее в лес.

Рыская по нехоженым тропам в густой чаще, пробегая милю за милей в надежде обнаружить женщину, Ястреб потратил немало времени, но кроме зверья ему так никто и не встретился. Инной вернулся к дому, насухо вытер лошадь, набрал из колодца воды и позволили Ветру вдоволь напиться. Хаук размышлял, если Вахи нет нигде поблизости, значит она отправилась куда-то достаточно далеко. Но зачем немолодой женщине проделывать долгий путь в холод - со дня на день начнется пора снегопадов - если не будет на то крайней нужды?

- Крайней нужды...- вслух повторил Хаук.

" Вахи ведь провидица, - осенило мужчину, - может знать прошлое и будущее. Она ждала к себе Алию... Если ей открыта судьба девушки... То она знает! - догадался Хаук. - Вахи знает, что случилось и наверняка пошла в Трофаст." Мужчина облегченно выдохнул, веда просто не дождалась его. Пока он раздумывал, ветер разогнал тяжелые тучи , обнажая лоскут темного зеркала неба. Стало заметно светлее. Инной поднял голову вверх и замер, не в силах поверить собственным глазам - в обрамлении черных как сажа облаков, на небосклоне зияло огромное алое светило. Такой луны Ястребу никогда прежде не доводилось видеть: безмерно гигантская, как чудовищный исполин, она плыла по небу заполняя собой пространство, заслоняя звезды.

- Кровавая Луна, - выдохнул воин , облачко пара вырвалось из его рта и мигом растаяло в в воздухе. Он сразу вспоминил пророчество, слышанное еще в детстве от отца и навсегда врезавшееся в память. Пророчество, о котором знал народ Севера и не хотел верить, потому, что исполнение его значило только для всех них лишь одно - смерть.

- Проклятье, - прошипел Хаук и тяжело сглотнул.

Быстро подойдя к изгороди, он отвязал повод и, взлетев на Ветра, поскакал во весь опор назад, в Трофаст.

До рассвета оставалось еще немного. Конь сильно устал, он начал храпеть и спотыкаться. Хаук перевел лошадь на рысь и вскоре перешел на шаг. Если не остановиться, то совсем загонит коня. Ветер погибнет и ему ничего не останется, как добить измученное животное. Нет, лучше потерять руку, чем погубить старого друга. Воин спешился.

- Прости, друг, прости меня. Ты выручил, помог, как всегда. Отдыхай, дружище. Дальше я сам.

Поцеловав преданное животное, Хаук сбросил тяжёлый длинный плащ и во весь дух помчался к городу. Чтобы сократить время, он выбрал путь покороче: это не была проторенная дорога, приходилось перескакивать через коренья и валуны, вдобавок разлогие ветви кустов цеплялись за одежду, хлестали и царапали лицо. Инные бегали так же быстро, как волки, но не настолько долго, как мог бы проскакать конь. Когда Ястреб вылетел из-под покрова леса к городу, занималась заря. Он на миг остановился, чтобы перевести дух, иначе свалится подобно загнанной лошади. Сердце бешеным галопом неслось вскачь, в ушах шумело, перед глазами все двоилось и плыло. Может поэтому Инной не сразу заметил воинов, которые словно тени оказались рядом, они молниеносно накинули на него большую плотную сеть и сбили с ног, навалившись сверху всем скопом. Яростное сопротивление было вскоре подавлено, Хаука, стянутого тросами, посадили на лошадь и все Инные двинулись к замку. Сквозь отверстия сетки мужчина разглядел своих конвоиров и оскалился окровавленным ртом.

- Сигел? - Хаук насмешливо поднял разбитую бровь. - Ты не вспотел, приятель, стараясь скрутить меня в бараний рог? Какое похвальное трудолюбие, какое прилежное усердие... У меня прекрасная баня, не желаешь попариться?

- Можешь потешаться и дерзить сколько угодно, время твоей власти ушло, - вахнут с опаской покосился на Хаука

Даже намертво связанный, без оружия, он представлял собой грозную силу, с которой волей не волей, приходилось считаться.

- Визфолл запретил тебе покидать пределы города, а ты запрет нарушил. Впрочем, в последнее время ты только это и делаешь.

- Завидуешь? - широко улыбнулся Хаук, но голубых глаз улыбка не коснулась. - Так сильно хочется оседлать долгожданный пост ?

- Меня уже назначили Первым Вахнутом, - самодовольно усмехнулся Сигел. - К слову, я всегда считал, что ты, дерзкий говнюк, недостойно занимал столько лет великую должность.

"А ты все это время из кожи вон лез, пытаясь ставить мне подножки", - подумал Хаук , но вслух сказал:

- Поздравляю, хочешь маленький совет?

- Что за совет? - жадно уставился на пленника Сигел, он всегда завидовал мудрости молодого вахнута и тому уважению и любви, которое питали к предводителю воины.

- Все таки построй себе баньку, - подмигнул мужчина, - должность очень хлопотная, употеешь.

- Ядовитый змей, - послышалось гневное шипение.

- Ты все напутал и, скорее всего, хотел сказать Дикий Ястреб, - Хаук удерживал равновесие на лошади, сжимая ее бока ногами, так как руками владеть не мог.

- Я лично попрошу короля, чтобы дал мне позабавиться с твоей девкой перед тем , как ее казнят, - ехидно расхохотался новоявленный Первый Вахнут.