Страница 2 из 5
– Ну да.
– Какого черта! Ни один нормальный человек не стал бы этого делать!! Тебя наверное убили ударом в голову! – вскипел брюнет.
– Ага. Стрела прилетела мне прямо в лобешник.
– А мне пуляв живот. Честно говоря я думал что мне все это приснилось. – Минжун поморщился от воспоминаний, и провел рукой по животу.
– Ну, тебе всегда больше везло в бою. – пожал плечами его друг.
– Везло!? Да эта чертова пуля разворотила мне кишки! Я четыре дня блевал своим же собственным дерьмом! – со зверским выражение лица ответил брюнет.
– Вот ведь, выжил в бою, а еще жалуется. – скрестил руки на груди высокий воин.
– Да какая разница, ведь в итоге я все равно помер!
– Кстати, а почему ты весь изранен? Я, когда попал сюда, стал как новенький. – Минжун резко успокоился.
– Так я, как бы, уже четыре дня здесь. Первую маску я пытался убить кулаками, но это не сработало – эти твари твердые как дерево. Пока додумался использовать бамбуковые колья, чуть не подох снова.
– А зачем тебе целую связку с собой таскать?
За спиной рослого война и прям виднелось штук семь копий.
– Я же говорю, эти твари твердые. Копья постоянно ломаются, у одной твари вообще кровь была как кислота и растворяла их на раз два.
– Все понятно с тобой, ладно, пойдем в деревню, будем узнавать что тут да как. Держу пари, если бы я не появился ты бы так и остался здесь убивать этих ёкаев. Поселился в лесу и стал бы местным сумасшедшим.
– Минжун! Чтоб тебя…
– Кстати, дай-ка мне одно из своих бамбуковых копий. Неуютно чувствую себя без оружия.
– Достань из монстра, оно совсем не повредилось. – указал ронин на черного.
– Но оно же все в кровище, а у тебя с собой куча новых и чистых! – брезгливо скривился Минжун.
– В этом и дело. Ты и так уже весь в кровище того екая.
– Погоди-ка, ты же говорил что у них может быть кислотная кровь. Что если бы меня растворило!
– Тебе всегда везло в бою.
Минжун резко успокоился, будто кто-то задул свечу его ярости.
– Дай мне чистенькое новенькое копье.
– Нет. Возьми с трупа.
– Оно повредилось. Дай мне чисто... то есть я хотел сказать целое копье. Да, целое!
– За эти четыре дня я сломал кучу таких копий. Поверь – оно целое.
– Во истину, друг познается в таких ситуациях, наружу сразу выползает всякая чистокопейная жадность...
– Минжун! Хватит паясничать.
– Хорошо. – подозрительно покладисто согласился тот.
Настроение брюнета сменилось как калейдоскоп. Он выдернул копье из головы маски и крутанул им, обрызгав друга с ног до головы черной кровью.
– Чтоб тебя, Минжун!
– Что? я проверял баланс незнакомого оружия. – с невинностью ягненка ответил брюнет.
– Я убию тебя!
– Ааа! Убивают! Аааха-ха-ха!! – Притворно вереща, брюнет бросился по дороге в сторону, где, как он предполагал, находилась деревня.
Его друг, и, возможно, будущий убийца, со зверским лицом и копьем на перевес ринулся за ним.
***
– Может развяжешь и меня тоже, у меня уже руки затекли!
Друзья находились в каком-то погребе, одну стену которого перегораживала решетка из жердей.
– Если в одной руке меня окажется веревка, а в другой ты – я могу не сдержаться, и придушу тебя .
– Пожалуй, мои руки еще не настолько затекли. – Минжун поерзал, и огляделся, пытаясь понять обо что его друг перетер веревки.
– Как можно быть такими не гостеприимными! Связывать и бросать в подвал усталых и голодных путников, у которых уже месяц не было женщины, это в высшей степени... - брюнет замолчал, наконец отыскав нужную вещ – удобный сучак на вкопанной жерди посреди их «камеры» – наверное она подпирал крышу.
– Их можно понять. Наше появление было необычным. – шатен развалился на соломе на полу и выглядел спокойным, несмотря на свое положение.
– Но мы же не за ними гонялись с криками и копьями, а за друг с другом. Какое право они имеют вмешиваться в нашу с тобой дружбу?!
– Мы разнесли пол их деревни.
– Ты вообще на чьей стороне? На их, или на нашей? – Минжун тоже перетер веревки и теперь с облегчением массировал запястья.
– А теперь самое время делать ноги.
– Воин должен отвечать за свои поступки.
– Ой, да брось! Я знаю этих крестьян. Они придут вечером, после работы в поле, соберутся в круг и начнут обвинять нас во всех своих грехах – ведь это такой удобный способ отмыться! Попутно детишки будут бросать в нас землю и камни, демонстрируя высочайший уровень своего воспитания. Затем, когда обвинения станут совсем уж дурацкими, вперед выйдет самый старый старичок этой деревеньки и скажет: «Все, мол должно быть по справедливости» – нам скостят половину обвинений. Хотя оставшихся все равно хватит что бы нас повесили.
– Но, пока они этого не сделали. – спокойно возразил ронин.
– Да ты чертов оптимист! Думаешь, сможешь передумать болтаясь в петле.
Шатен пожал плечами.
***
– Они разрушили мой дом! Они повалили амбар! Они убили Сироко! Убьем чужаков!
Крестьяне окружили двух пленников на пыльной площадке посреди деревни и кричали наперебой, потрясая сельскохозяйственными инструментами.
В спины двух воинов летели камни и грязь. Сзади бесновались дети, под присмотром настороженных матерей.
– Мне уже можно сказать: «Я же говорил!» – или еще подождем? – шепнул брюнет другу весьма нервным голосом.
– Чтоб тебя, Минжун, почему в такие моменты ты всегда прав? – шатен не понижал голос. Хотя, среди всех этих воплей смысла особого в этом не было.
– Почему тогда ты каждый раз упрямишься?! Каждый раз я прав, а ты все равно каждый раз гнешь свое. – продолжал шептать Минжун.
– Потому что никак не пойму, ты предсказываешь беды или призываешь их.
– Да причем тут это! Я же не прирожденный воин! В отличие от тебя, дуболома, меня готовили управлять уездом! Я должен был знать все повадки крестьян, что бы они меня не провели! И, исходя из моего опыта, времени у нас почти не осталось!!
– Ладно. – согласился шатен. Скинув перетертые ранее веревки, он рывком вырвал молотилку у ближайшего крестьянина и угрожающе крутанул ей в воздухе.
– Первый кто встанет на моем пути – умрет.
Крестьяне в страхе отступили, но не разошлись.
Минжун с силой провел ладонью по лицу.
– Не туда. - дернул он друга за рукав и потянул назад.
Брюнет скорчил страшную рожу, дети и женщины с визгом разбежались.
– Вот и путь наружу. – брюнет устремился прочь из окружения. Его соратник держался сзади, то и дело грозно раскручивая молотилку и заставляя крестьян держаться на почтительном расстоянии.
– Эх, чувствую себя лисом, покидающим разорённый курятник. Это одновременно и торжественно, но в то же время весело. – брюнета похоже веселила вся эта ситуация.
– Чтоб тебя, Минжун! Это все из за тебя!
– Так я разве жалуюсь? Наоборот я радуюсь что все так удачно вышло. Смотри, какие пышные проводы! Не помню когда нас так в последний раз...
Чудовищная тяжесть надавила на друзей, как будто на их плечи кто-то навалил мешки полные камней.
Шатен мгновенно покрылся холодным потом. Липкие капли заливали лицо, в глазах двоилось.
– Что?! Маска?!
Все прекратилось так же резко, как и началось. Воин снова мог мыслить ясно.
– Нет, это не те екаи.
Черные монстры источали гложущую злобу и ярость. Это же давление было спокойным и мерным, а главное, оно было куда сильнее.
Он инстинктивно повернулся к источнику давления.
На земле лежал Минжун – без сознания. Рядом с ним стояла забавно переделанная одноколесная телега с ручками и с привязанным внутри нее стулом. на котором сидел седой старичок в черном кимоно.