Аноним

Глава 25

День сменял день после разговора с Ильёй, во время которого он хотел помириться, а вместо этого всё окончательно рухнуло. Я о нём думала. Запрещала себе, отвлекалась, как только могла, но не могла остановиться. Днём удавалось отогнать мысли о нём, но вечера и ночи стали мучительной каторгой – рефлексия любит одиночество и темноту.

Лёжа в постели, в тысячный раз я прокручивала ситуацию, искала, где совершила ошибку – и не находила. Поймать ошибку не удавалось – она выворачивалась из рук, как кошка, не желающая, чтоб её гладили!

Звонков от Ильи не было. В тот вечер он несколько раз мне звонил, но сил говорить с ним у меня уже не осталось. Больше попыток связаться со мной он не делал. Через три дня от накативших сомнений и страха непоправимой ошибки я расплакалась по-детски горько и совершенно беспомощно. Вечер был переломным: глядя на дым, улетающий к облакам, розовым от закатного солнца, я решилась. Я не успокоюсь, пока не пойму, что упустила. Мне нужен совет супер-профессионала. Мужчины. Одного такого я знаю.

***

- Владимир Иванович, здравствуйте! Как вы не спрашиваю, вижу – прекрасно!

- Здравствуй, Ника! Я живу, а значит, у меня всё в порядке! – с экрана улыбался мой университетский преподаватель по психологии.

Владимир Иванович всегда был феноменальным – психологом, преподавателем и человеком. Обаяние перло из него гейзером, горячим и мощным, искренность прошибала экран и расстояние. Я не встречала тех, кто был способен ему не поддаться. Он был и остался таким, как я его помнила – энергетической бомбой! Именно его лекций мы ждали с самым большим нетерпением.

О его возрасте все забывали - ровно через минуту после начала занятия мы уже не обращали внимания на седину и залысины «умника». Владимир Иванович вёл каждую лекцию с таким азартом, будто она была в его жизни последней! Ни минуты не оставался на месте: приковав наше внимание, носился по аудитории горящей шутихой, разбрасывая волны энергии, искромётные шутки и сияя глазами!

Имея степень доцента, он не гнался за профессорским званием – жаль было жизни и времени, как он однажды признался. Ему было достаточно, что каждый следующий курс студентов бесповоротно влюблялся в него и психологию. Он очень гордился, что служит на факультете со дня его основания.

Мы с ним продолжали общаться даже после того, как я отказалась стать его аспиранткой. Он понял, что практику я ни на что не променяю и не обиделся. К кому я ещё могла обратиться за помощью?

- Владимир Иванович, вы совсем не изменились! Как солнце сияете, я снова чувствую себя первокурсницей! – я улыбнулась. – Я не решилась бы вас беспокоить, но такая ситуация сложная, что кроме вас…

- Естественно! Заканчивай предварительные ласки и переходи к основным! – рассмеялся отпетый фрейдист, раскусив мои реверансы.

- Ситуация очень личная, между мужчиной и женщиной.

- Рабочий момент или тебя лично касается?

- Лично меня.

- Вот как? Рассказывай. Помнишь: адвокату, врачу и психологу – правду! – усмехнулся и слегка изменил позу в кресле – заинтересовался.

Я всё ему выложила, честней, чем на исповеди: как мы познакомились, как Илья приехал и ждал у подъезда – всю нашу историю.

- Знаете, Илья из тех мужчин, за которыми толпами бегают женщины, - призналась в конце.

- Гуляка?

- Дело даже не в этом. Он – доминанта.

- Понятно. Ну и что, не знаешь, как справиться? Не поверю – ты одна из лучших моих учениц! – поднял бровь Владимир Иванович.

- Да мне поначалу и справляться особенно не пришлось.

- Ну-ка, подробнее! – элегантным жестом он расслабил безупречный узел галстука и расстегнул воротник.

- У Ильи была импотенция, естественно, ложная. Причины – психологические. Когда он встретил меня… в общем, наступила эрекция.

- Ах, чёрт! Интересно, но не удивительно, - подмигнул мне доцент с мальчишеским озорством.

- Ну, что вы, Владимир Иванович! – покраснела от комплимента.

Но как же чертовски приятно чувствовать себя снова студенткой!

- Не отвлекайся. Итак, твой Илья «запечатлелся».

- Да, - не удержавшись, хихикнула слову «запечатлелся». - Правда, секс у нас был на второй день знакомства. Рано, да? – тон мой стал неуверенным. – Да, и я его выгнала сразу после первого секса.

- Страсти испанские! Почему выгнала?

- Он решил, что я с ним переспала с какими-то целями.

- А, ну правильно. Сразу обозначила, что есть то, чего ты не потерпишь. Насчёт рано – оставь ты эту моральную ерундистику. Действуют по ситуации, а она у вас вполне романтическая – «рыцарь, дама в беде», - улыбнулся преподаватель. – Вы – взрослые люди, нормально, тем более, на фоне его неожиданной реакции на тебя. Мужчину удовлетворяют по требованию – рефлекс удовольствия на объект вырабатывается, рефлекторную теорию знаешь, – он усмехнулся. - В постели у вас всё нормально?

- Более, чем.

- Так, это понятно, можно было не спрашивать. В чём, собственно, проблема, не понимаю?

Описав ему ситуацию с расставанием и анонимными консультациями, решилась услышать вердикт:

- Владимир Иванович, в чём я ошиблась?

- Ни в чём, - улыбнулся преподаватель.

- Значит… Илья не прав? – в этом случае моя правота меня не обрадовала.

- И он во всём прав.

- Как это возможно? Не понимаю, - произнесла в полной растерянности.

- Да, бывает так в жизни – оба правы, а ситуация патовая, - улыбнулся мудрый ас психологии. – Человек сложнее, чем его логика, ты сама знаешь, детка.

- Как же быть, Владимир Иванович? Я… проиграла? Проиграла самую важную партию в жизни? Стольким людям помогла, а себе не смогла…

- Успокойся, в жизни нет непоправимых вещей! Ты не играла - вот так и получилось. Ну, тут понятно – любовь, суженное состояние сознания*, аффект и так далее, - он весело фыркнул. – Никто не проиграл - ваша партия не окончена, просто ход сейчас за твоим мужчиной. Он не из тех, кто сдаётся, как я понял. Он у тебя кто по профессии?

- Спортсмен. Бои без правил. Чемпион, четырёхкратный.

- И чего ты хотела?! Чтобы твой чемпион сказал: пожалуй, любимая, судно из-под меня выносить?! Ну, право, детка… не ожидал, - Владимир Иванович возмущённо дёрнул плечами.

- Нет, это я понимаю. Но он меня вычеркнул из своей жизни!

- Да не вычёркивал он тебя, как ты не понимаешь? Он себя вычеркнул. Себя! Решил, что больше тебя не достоин. На это способен не каждый. Поступок настоящего мужчины. Если бы он пытался удержать тебя, нажимая на жалость – это гораздо худшая манипуляция, - он сощурил глаза. – Скажи, трудно было проводить с ним консультации?

- Адски трудно.

- Но ты смогла, - удовлетворённо кивнул преподаватель. - Он для тебя так много значит, что ты решила всё так радикально?

- Я люблю его. Люблю, Владимир Иванович.

- Для него ты значишь не меньше.

- Но он бросил меня! – я взвилась от возмущения. – Ещё эта женщина по телефону ответила…

- Да что ты заладила! Не бросал он тебя! Отпустил, не захотел быть обузой. Послушай меня, я – мужчина и знаю, что говорю. Он тебя любит. А с женщиной… думаю, он говорит правду. Первое, - доцент отставил в сторону большой палец правой руки, - невозможно физиологически, он только в себя пришёл после реанимации. Второе, - он отставил указательный палец, - запомни: баб может быть сто, но ты-то – единственная!

- Он не звонит уже четыре дня.

- Думает. Ты загнала ситуацию в угол, хотя у тебя вариантов и не было. Мужик он у тебя далеко не глупый, в ближайшее время что-то предпримет.

- А если нет? – спросила его почти шёпотом.

- «Если» мы в данном случае не рассматриваем, - усмехнулся в ответ преподаватель. – Он тебя любит по-настоящему. Неделя, две максимум – он себя как-то проявит, додумался же записаться к тебе на консультации анонимно. Детка, мужчины, если хотят, способны добиться всего. Жди.