Тайные грехи

– Скотч подойдет?

Фидлер нажал на кнопку интеркома и сказал секретарше:

– Дорогая, нам бы с мисс Тэйт немного подкрепиться… Скотч для нее и пепси для меня.

– О, какая бестактность с моей стороны! – воскликнула Мара. – Постоянно забываю, что я не единственная ваша пациентка.

Она сделала движение, собираясь подняться, но Фидлер удержал ее:

– Успокойтесь! Следующий пациент отменил встречу. Поэтому на час я свободен.

Он умолчал о том, что мог бы заполнить образовавшуюся лакуну, принять другого пациента, но предпочел оставить это время для нее.

– Так что может быть для вас самым худшим решением? Я не очень-то разбираюсь в юридических тонкостях.

– Например, суд может признать нас виновными в лжесвидетельстве, в подтасовке документов для Комиссии по безопасности и фальсификации отчетов деятельности «T.И.И.» для держателей ее акций, а это может повлечь за собой целый ряд неприятных для нас последствий. Нас с Шоном, а также его помощника Харви Сэйера могут отстранить от руководства «Коппертон» и назначить официальное лицо, которое будет осуществлять надзор за управлением компанией. Это было бы огромной неприятностью не столько для меня лично, сколько для компании. Нечто напоминающее брак по доверенности: женщина – жена только номинально, такой же и глава семьи, причем он может находиться в любой точке земного шара.

Секретарша принесла напитки.

– Благодарю, дорогая, – сказал Фидлер, подмигивая ей. – Скажите, кто у меня сегодня последний пациент?

– Салли Уоткинс, назначена на четыре часа.

– Еще раз благодарю вас.

Когда секретарша вышла, Фидлер спросил Мару:

– Разве законно, что обвинитель будет пользоваться всевозможными домыслами и слухами и инкриминировать вашему кузену то, что могло происходить в далеком прошлом? Вы сказали, что до последнего времени ему удавалось как-то устраивать свои дела и оставаться формально незапятнанным.

– Это из области уголовного права. Неправомерно зачитывать на суде выдержки из документов, относящихся к прошлому, с целью инкриминировать обвиняемому прошлые проступки, чтобы усугубить настоящие преступления, но в нашем случае дело обстоит по-другому. – Она подняла свой бокал. – За вас!

Он выпил пепси, потом спросил:

– Ему можно приписать что-нибудь еще, кроме махинаций в «Коппертон»?

– Боюсь, что да. Пять лет назад Шон обратился ко мне по поводу одной очень выгодной сделки – это была настоящая находка. Существовала небольшая компания – «Силенто Коппер партс», ею владели двое пожилых компаньонов. Они были обеспокоены ростом крупных фирм, пытавшихся вытеснить их из бизнеса, и хотели продать свое дело и уехать во Флориду. Шон договорился о покупке за миллион триста пятьдесят тысяч долларов. Это устраивало обе стороны. Мы подписали контракт, и все казались довольными. Но прошло не более месяца, и к «T.И.И.» обратился один из гигантов группы «Юнайтед Брасс Уоркс» с предложением купить у нас «Силенто» за два миллиона пятьсот тысяч.

Фидлер присвистнул:

– Выходит, прибыль составляла миллион сто пятьдесят тысяч. Значит, Шон сорвал хороший куш для компании.

– Сначала и я так подумала. Потом оказалось, что Шон подрабатывал в качестве агента таких мелких фирм, как «Силенто», желавших расстаться со своей собственностью.

– Похоже, что все было законно.

– Это – вполне законно, но слушайте дальше… Оказалось, что, представляя «Силенто», Шон в то же время имел контакт с «Юнайтед Брасс» и получил от них официальное предложение купить «Силенто» за два миллиона.

– О, черт возьми! – воскликнул Фидлер. – Мне приходилось видеть таких дельцов на Деланси-стрит, но чтобы такое случилось с «Тэйт индастриз»…

– Вы ухватили самую суть. В «Силенто» спохватились, нашли ловкого адвоката и возбудили дело против Шона и «T.И.И.» за участие в сомнительной, даже жульнической сделке. Мы уладили дело без суда за пятьсот тысяч долларов, но нашу компанию поносили и обливали грязью на страницах почти всех изданий. Проблема заключается в том, что я доверила Шону вести дела с «Юнайтед Брасс» при условии, что он уладит все с «Силенто Коппер». Но не в характере Шона идти прямым и честным путем. Он постоянно виляет и хитрит. Все его планы и проекты – с двойным дном. И можете теперь себе представить, что сумеет сделать толковый обвинитель, если вытащит на свет Божий дело «Силенто» как раз в тот момент, когда наше дело будет передано в суд.

– Откровенно говоря, я не очень представляю… Боже мой! У кого есть такой кузен, как Шон Тэйт, тому не нужны враги.

– На этот раз я решила с ним покончить, что бы ни случилось.

Мара допила свой скотч и поднялась.

– Мне пора к себе в офис, Макс. Благодарю вас за все. Вы знаете, а вы просто душка – славный, благородный, все понимающий и сочувствующий человек. Если бы вы уже не были женаты, я бы рискнула и захватила вас для себя.

Она обошла письменный стол, обняла его и поцеловала в губы.

Фидлер пытался найти достойный ответ, но сумел лишь сказать:

– Кстати, по странному совпадению на следующей неделе моя жена отправляется в путешествие на «Титанике-2».

Мара вежливо улыбнулась и похлопала его ладонью по щеке.

– Приглашаю вас к себе на скромный вечер в следующую пятницу. Вы должны привести с собой Рут, я хотела бы с ней познакомиться.

У Рут Фидлер, весьма заурядной, но славной женщины тридцати лет, были короткие темные волосы и челка, острый носик и кожа, до сих пор сохранившая следы девичьих прыщей. Некоторая полнота почти не портила ее фигуру.

Фидлер завел разговор о приглашении на вечер к Маре Тэйт, когда супруги уже готовились ко сну.

– Ни за что на свете я не согласилась бы упустить такую возможность, – отозвалась Рут из ванной, где чистила зубы.

Она прополоскала рот и вернулась в спальню, где Фидлер читал статью о предоперативном гипнозе.

– Она очень сексуальна? – спросила Рут, просовывая голову в вырез короткой ночной рубашки. – Я видела ее портреты в газетах – там она просто конфетка.

– Гм-м… фотографии льстят ей. Она фотогенична.

– Она сексуальна?

– Ну, для любителей такого типа женщин… думаю, да.