Страница 73 из 88
Кирилл был в ярости. Что ж, он мог вступить в клуб.
Я плавной походкой прошла мимо занятых стульев и отодвинула свободный рядом с Кириллом.
Его голос был подобен удару хлыста.
— Что, по-твоему, ты делаешь?
— Сажусь, если только ты не хочешь, чтобы я снова опустилась на твои колени? – спросила я.
Его друзья неподвижно застыли. Рука Кирилла сжалась в бледный кулак рядом с бокалом вина.
— Ты не против? – нахально спросила я. Должно быть, у меня было желание умереть, но мне доставляло слишком большое удовольствие давить на него, и, если я бы использовала метод Кондо4, можно было бы считать, что доведение Кирилла Чернова до бешенства вызывало во мне радость.
— Садись, – сказал он после долгой паузы.
Уверена, его люди гадали, достанется ли им хоть что-то из фантастических блюд Ольги, прежде чем стол будет опрокинут. Они нерешительно возобновили разговор, когда Кирилл не стал продолжать.
Я налила себе огромный бокал красного вина.
— Ты собираешься представить нас друг другу или притворишься, что меня здесь нет? – спросила я, как только все расслабились.
Напряжение нарастало. Дергающийся мускул на челюсти Кирилла был единственным признаком того, что я вызываю у него раздражение.
— Конечно. Макса ты знаешь. Иван и Петр, это Мэллори Мэдисон. – Он перевел взгляд на меня. — Мэллори, эти трое мужчин – единственные, кому я доверяю свою жизнь.
— И мою, я полагаю. Я думала, Макс – прославленный швейцар, учитывая все волнения, которые он испытывает в наши дни, – сказала я, потянувшись за куском черного хлеба и маслом.
Чтобы еще больше разозлить Кирилла, я закинула ноги на широкий стул, садясь по-турецки за официальным обеденным столом, и намазала на хлеб чудовищное количество сливочного масла. Хм, жиры и углеводы. Похоже, у Кирилла была миссия откормить меня.
— Он следит за тем, что для меня важно, – твердо сказал Кирилл.
Еще несколько дней назад от такого комментария у меня бы заколотилось сердце.
— Что, твоя квартира?
Иван, сидящий за столом, фыркнул от сдерживаемого смеха.
Кирилл сузил глаза, изучая меня. В этих темных глубинах я увидела безжалостного дознавателя, которым он стал, и мальчика, который знал меня лучше, чем кто-либо другой. Это была убийственная комбинация.
— Принцесса, сегодня ты играешь с огнем.
Я пожала плечами.
— Да? Ну, здесь становится довольно скучно. Приходится самой себя развлекать.
Кирилл откинулся на спинку стула.
— Если твое представление о развлечении состоит в том, чтобы тебя наказывали до тех пор, пока ты неделю не сможешь сидеть, тогда продолжай.
Я тихо фыркнула, глядя на его людей.
— Кириллу нравится притворяться моим отцом, но он не любит, когда я называю его «папочка». Поди разберись, – задумчиво произнесла я.
Макс фыркнул в бокал с вином, в который уткнулся лицом, и зашелся в приступе кашля.
— Молли, – прорычал Кирилл с угрозой в голосе. Страх и предвкушение пронеслись по мне. Значит, вот каково это – ходить по краю? Это было даже волнующе.
Макс встретил мой взгляд и едва заметно приподнял бровь в знак предупреждения. Для этого было уже слишком поздно.
— Да, хозяин?
Я точно видела момент, когда терпение Кирилла лопнуло, и он решил дать мне именно то, о чем я просила.
— Иди сюда, – мрачно сказал он. Отодвинувшись, он раздвинул свои сильные бедра и похлопал по столу перед собой. Когда я не двинулась с места, его глаза потемнели. — Сейчас же.
Я выдохнула, мое сердце забилось так, словно я пробежала марафон. Откинув волосы, я подтянула мешковатые треники, а затем подошла и села к нему на колени.
Он громко хмыкнул.
— Нет, принцесса. Положи руки на стол.
Он развернул меня, вынуждая встать между его ног, и расположил так, чтобы я наклонилась вперед и подставила ему свою задницу, как подарок. Мое лицо горело от смущения и ярости, но я хотела этого. Я хотела его унижения, но не могла точно определить почему.
Потому что если я буду гореть, то и он тоже, – вызывающе прорычал мой внутренний голос.
Он встал, кружа у меня за спиной и распаляя мои нервы. Мы часто играли на грани опасности и силы. Теперь это заводило меня, а не пугало.
Его рука опустилась на мое бедро, скользнув по заднице, когда он наклонился к моему уху.
— Не хочешь рассказать мне, что происходит? Или ты хочешь, чтобы тебя отшлепали и жестко трахнули на глазах у моих мужчин?
Я усмехнулась, хотя от его слов у меня перехватило дыхание.
— Второе. Посмотрим, кто сломается первым. – Я повернула лицо вперед.
Кирилл застыл. Он забыл, что я его знаю. Он был проклятым собственником и не хотел, чтобы его люди что-то видели, но сам загнал себя в угол.
— Очень хорошо, – тихо сказал он, и одна из его огромных рук тяжело опустилась на мою кожу.
Я стиснула зубы, не отрывая глаз от стола и не издавая ни звука. Он подошел с другой стороны, и сила удара сотрясла все мое тело.
— Это то, чего ты хочешь, принцесса? – Кирилл пробормотал мне на ухо, прежде чем снова шлепнуть меня.
Моя кожа горела, а мышцы сжимались. Я с ужасом осознала, что промокла от его наказания. Что со мной было не так? Он что-то сломал во мне. Я никогда больше не стану нормальной, даже если он отпустит меня.
Он снова ударил, и боль прожгла меня насквозь, наполняя меня и успокаивая мое истерзанное сердце.
Кирилл собирается пожениться. Мой Кирилл помолвлен с другой женщиной. Просто думать об этом было чертовски больно.
— Ты даже не стараешься. Приложи усилия, – подтолкнула я его.
Напряжение за столом нарастало. Я видела, как люди Кирилла едва дышали, и знала, о чем они думают. Кирилл был опасно близок к срыву, который был бы смертельным для многих.
В следующий раз, когда его рука коснулась моей кожи, она начала жалить. Я закрыла глаза: боль ослабила тугой узел колючих эмоций в моей груди. Одинокая слеза, скатившаяся с моего глаза, с глухим шлепком упала на стол.
— Оставьте нас, – внезапно произнес Кирилл в напряженной тишине.
Заскрипели стулья, и дверь в столовую закрылась с мягким щелчком. Я знала, что Макс будет стоять снаружи, на страже того, что Кирилл решит со мной сделать. Я была идиоткой, потому что даже сейчас не боялась.
Его рука легла мне на попку, очерчивая успокаивающий круг на горящей коже.
— Ты хочешь играть в эту игру или расскажешь мне, что не так, Молли?
— Я ничего не хочу от тебя, – прорычала я через плечо, находясь на волосок от того, чтобы сломаться.
— Спроси меня о чем угодно, и я скажу тебе правду, принцесса. Если ты сможешь перебороть себя и быть честной.
Я прикусила язык, когда вопрос чуть не сорвался с языка. Нет. Я не доставлю ему такого удовольствия. Я была такой же твердолобой, как и он.
— Пошел ты, – бросила я через плечо.
Кирилл вздохнул.
— Значит, трудный путь?
— Давай не будем притворяться, что ты способен на что-то другое, – пробормотала я ему и повернулась обратно к столу. — Делай, что должен.
Его рука на секунду задержалась на моей попке, а затем зацепилась за эластичный пояс треников и потянула их вниз. Прохладный воздух обжег мою кожу, когда он грубо спустил материал до колен. На мне были кружевные трусики-шортики, и он стянул ткань, превратив их в стринги.
Его руки скользили по моей обнаженной коже, то отстраняясь, то опускаясь з резким шлепком. Я прикусила губу от невыносимого жжения. Я поднималась и падала обратно от боли, оседлав волну унижения и деградации, которых не понимала. Это успокаивало ту часть меня, которая взывала к вниманию и одобрению этого мужчины.