Полёт совиного пёрышка

Вельвинд закатил глаза, но спорить не стал.

– Я не хочу, чтобы ты уезжала, Дэри. Я буду очень сильно скучать, – тихо произнёс он, разглядывая полупустую чашку.

Но Верген сообщил, что выяснил всё о визите Конрина в Риагат, договорился о короткой консультации (мне было интересно, сколько это ему стоило), и вскоре вновь въехал в замок, с неизменным Уэлтом и новостью, что организовал нам с Лиз встречу в своём доме. То есть когда-то нашем. Ради меня он потерпит присутствие неприятной ему родственницы, и постарается пореже пересекаться с ней, предоставив нам возможность провести вместе как можно больше времени. Я поблагодарила, вызвав на его лице скупую улыбку.

В этот же день, после рано поданного Рутой обеда, я покинула Бейгор-Хейл. Было волнительно и тревожно. Тревожно за оставшегося в спальне сычика, волнительно перед дорогой, начиная с прохождения за замковую стену. Верген вытягивал из-под одежды ключ и зажимал его в кулаке, на время снимая магический барьер, Уэлт делал вид, что не наблюдает за моей реакцией, а я… Неприятные ощущения всё равно преследовали, будто меня протаскивало через липкий кисель, на краткое время лишая слуха и воздуха, но колёса кареты оборот за оборотом удалялись от ворот, и меня отпускало.

***

Глава 10.2

Дорога, вильнув в сторону от нашей деревушки, только первые часа четыре проходила через безлюдную местность, петляя между лишёнными растительности унылыми холмами. Дальше начинались населённые пункты, и я ехала, сдвинув с окошка шторку, с детским восторгом разглядывала городские стены, жилые постройки, пустые пастбища вдалеке, руины некогда величественного замка, темнеющие на высоком берегу широкой реки, вдоль которой проходил путь. Верген поглядывал снисходительно-скептически, лакей, сидевший напротив, на меня не смотрел вообще. До первой ночёвки на постоялом дворе спросил только, не мёрзнет ли госпожа, не надо ли добавить в специальное углубление в днище кареты ещё огненных камней. Углубление закрывала решётка, пропуская тепло, огня, несмотря на название, магические камни не давали, делая путешествие безопасным и добавляя ему комфорта. Муж, зябко потерев ладони, дополнительный расход тепла одобрил и первым протянул ноги к решётке. Благодаря ему же, плохо переносившему долгий путь без движения, мы несколько раз делали остановки, чтобы размять ноги. Я с удовольствием бродила по мёрзлой земле, не обращая внимания на цепкий мужнин взгляд. В самом деле: останавливались мы чуть в стороне от поселений, на хорошо просматриваемой местности, как бы я тут могла сбежать, в случае чего?

На постоялых дворах мы заночевали дважды. Там было чисто, бельё сухим и пахло травами, а кухня вполне приличной. Но Верген снимал общую для нас обоих комнату, и каждый раз я настороженно наблюдала за его действиями, пыталась предугадать, какой будет ночь. Муж, кажется, видел моё отвращение и опасения, но оба раза, дождавшись, пока служанки принесут лохань для купания и горячей воды, ухмыляясь, выходил из комнаты, великодушно позволяя вымыться без лишних глаз. И спала я, завернувшись в своё одеяло, почти спокойно. Не тронул. Следил только, чтобы лекарства я принимала в положенное время.

В Риагат я въезжала со смешанными чувствами. Не домой, это место так и не стало моим домом, но мне здесь нравилось. Оживлённый немаленький город, чистый, со строгими лучами улиц, ухоженным парком с цепочкой прудов, в которых летом водились лебеди. Здесь у меня было больше свободы, дышалось лучше, несмотря на целебный воздух Бейгорских гор.

Добротный двухэтажный дом стоял далеко от парка, но близко к центральной площади; минимумом слуг обходился и сам Верген. Встречать нас вышли две горничные и кухарка, Уэлт уже резво тащил по ступенькам мой нехитрый багаж, состоявший из единственного саквояжа, во второй руке нёс более увесистый мужнин. Стояло позднее зимнее утро, бесснежное, пасмурное, и острой нужды в остановке на вторую ночь не было, но ночами ездить Верген не любил.

– К Конрину поедем завтра с утра, я договорился. Твоя несносная тётушка прибудет после обеда, но вы, вероятнее всего, успеете вдоволь почесать языками. Мешать не буду. Располагайся, пташечка, отдыхай.

Гостеприимный супруг махнул лакею и первым поднялся по поскрипывающей деревянной лестнице на второй этаж. Я оглянулась в поисках слуг; ко мне шустро подскочила конопатая девчонка, в прошлый приезд я её в доме не видела. Попросила её приготовить мне ванну и лёгкий перекус: до обеда далеко, хотя бы горячего чая выпить не мешало бы. Девчонка оказалась проворной, только косилась в мою сторону с любопытством и заметной жалостью. Интересно, кем тут меня выставлял Верген?.. Тоже не только нездоровой, но и ненормальной?

Пока разбирали мои немногочисленные вещи и наполняли чашу водой, я успела пройтись по дому, невольно отмечая новые детали. Как бы прижимист не был муж, а в большой гостиной на первом этаже сменил обивку на мягкой мебели, каминную полку украшали изящные статуэтки пастушек, а на стене висела моя картина с незатейливым лесным пейзажем. Смотрелась как окно в лето, неожиданно гармонично вписалась в интерьер. Одну из картин Верген действительно попросил для себя, не особенно интересуясь, что я делала с остальными, но я не ожидала, что он повесит её в комнате, где немало времени проводил сам и принимал гостей, а не затолкает куда-нибудь в чулан. Прибежавшая конопатая служанка оповестила, что всё готово для того, чтобы дэйна Уинблейр могла освежиться с дороги.

Я грелась в горячей ароматной воде, по укоренившейся привычке справляться самостоятельно отослав исполнительную девчонку, и прислушивалась к суете за дверью комнаты. По коридорам носились, громко переговаривались, вплетался в гомон холодный голос моего мужа. Любопытство вытолкало меня из ванной быстрее, чем я изначально хотела; быстро оделась и причесалась в плохо протопленной комнате и выглянула за дверь. И была сразу же поймана в объятия Лиз.

– Ласточка моя, я спешила, как могла!

Где-то позади скептически фыркнул Верген. А меня оглядели весело и жадно, повертели по кругу, отметили круги под глазами, забросали вопросами, и всё это, не обращая внимания на хозяина дома.

Ализарда выглядела как…Ализарда. В синем дорожном костюме, ладно облегавшем точёную фигуру, ослепительно-белой блузке, с элегантной причёской. Из украшений – бабушкины серьги и изящная брошь на вороте жакета. Свежая, словно не тряслась в карете много часов, улыбчивая, солнечная, полная сил.

– Верген, вы же отпустите мою девочку прогуляться?

Перед взглядом фиалковых глаз мало кто мог устоять. Верген неизменно проявлял стойкость.

– Гер…тана и так нигде не бывает, ни развлечений, ни общения, – начала с обвинений Лиз, обнимая меня за талию. – Не вижу для её слабого здоровья никакого вреда от пары-тройки часов, проведённых в магазинах. У женщин должны быть маленькие радости, как можно чаще. Вы часто радуете свою жену, Верген?

– А мы успеем до закрытия магазинов? – тихо выразила сомнения я.

– Даже не сомневайся, ласточка!

– Но…ты только что приехала. Неудобно сразу с дороги тащить тебя куда-то ещё. А отдохнуть, дождаться обеда?..

– Супруга дело говорит, – язвительно согласился муж. – Не желаете отобедать с дороги, дорогая Ализарда?

– А вы разве ещё не накрыли на стол?..

Безупречной формы бровь выразительно приподнялась.

На самом деле я очень хотела вырваться и из этих стен, пусть всего на несколько часов, но не была уверена, что Лиз выбиваемая из Вергена прогулка по силам. Я-то хотя бы успела освежиться, прийти в себя.