Атласные мечты

Кем она была до этого? – задалась мыслью Элис. Неудачливой студенткой. А еще раньше? Одинокой и запуганной девушкой. Неужели она хочет вновь стать такой?

«Нет», – сказала себе Элис. Теперь она знала, что объятия мужчины делают женщину уверенной в себе. Быть любимой – значит быть защищенной.

Ее укоряли за холодность и черствость, за то, что, имея красивую внешность, она не способна была дарить свою любовь. Но все это оказалось неправдой. И доказательством тому служит ее любовь к Николасу Паллиадису.

Настоящее откровение. Это изменило всю ее жизнь. «Это изменило меня, – подумала Элис, глядя в зеркало. – Вот такая я теперь, и я буду бороться за свое счастье».

На этот раз она не станет спасаться бегством.

Лакис подкатил лимузин к боковому входу парижского центрального управления полиции, открытого в ночное время.

– Хотите, чтобы я вошел вместе с вами? – спросил он у Элис.

Та отрицательно покачала головой. Визит в полицейский участок был пугающим сам по себе, но не шел ни в какое сравнение с тем, что предстояло ей дальше. К счастью, недавний разговор по телефону с братом подтвердил, что она может рассчитывать на серьезную поддержку.

В дверях ее встретил тот самый молодой адвокат в очках, с которым она накануне ночью имела краткую беседу на рю Камбон. Он кинулся ей навстречу.

– Мисс Мелтон, – произнес он, когда Элис устремилась вперед, неся с собой порыв холодного зимнего воздуха, – я хочу сказать, что вы окажете большую поддержку своим решением…

– Покажите мне наших адвокатов, – прервала его Элис. У нее не было особенного желания быть любезной с человеком, который так часто запугивал ее по телефону.

Он услужливо подвел ее к группе людей в темных деловых костюмах, стоявших в приемной комнате. Четверо других хорошо одетых мужчин стояли у конторки.

– Это адвокаты «Паллиадис-Посейдон»?

– Да, Фаркас и Симон из их булонского офиса, Андропулос только что прилетел из Греции на одном из самолетов компании Паллиадиса. У них все прекрасно организовано, если они смогли так быстро прислать сюда Андропулоса. – Молодой адвокат поколебался и почтительно добавил: – Они знают, кто мы, мисс Мелтон, и имели возможность ознакомиться с ситуацией. Однако им нелегко примириться с положением вещей.

«Трудности будут и у Николаса Паллиадиса», – подумала Элис, чувствуя некоторую неловкость.

Укутанная в роскошный соболий мех, с бриллиантами, сверкавшими во взъерошенных ветром волосах, она выглядела отчужденной и надменно аристократичной в освещении флуоресцентных ламп, на фоне окрашенных в зеленый цвет коридоров и запустения парижского центрального управления в часы раннего утра. Однако колени ее дрожали.

Элис была полна решимости не позволить Николасу попасть в сети, расставленные Крисом Форбсом, с какими бы разоблачениями ни выступил журнал «Форчун». Однако это означало, что в следующие несколько часов ей предстоит поставить на карту очень многое. Включая, вероятно, свои собственные шансы на счастье.

Молодой адвокат поспешно представил французских юристов банка «Мелтон»: Мишель Юри, Эмиль Леонар и Джек Хаммерсмит из парижского офиса. Энергичность адвокатов, если принимать во внимание то, что все они были подняты с постели, вызывала почтительное удивление. По мнению Леонара и Хаммерсмита, обвинения, выдвинутые против «Паллиадис-Посейдон» и Николаса Паллиадиса в качестве главного исполнительного директора, вряд ли находятся в сфере французской юрисдикции.

– «Паллиадис-Посейдон» действует в основном под панамским флагом, – сообщил ей старший парижский юрист. – Начало законного дела против них потребует не одного месяца расследований. Тем не менее… – Он недоверчиво пожал плечами. – Арестовывать молодого Паллиадиса на балу в «Гранд опера»! Похоже, что кое-кто… э-э-э… желал что-то доказать?

– Кое-кто желал его унизить. – Элис чувствовала, что должна внести некоторую ясность. – Но мы… мой брат не желает, чтобы Паллиадис провел в тюрьме хотя бы еще час.

Адвокаты обменялись взглядами.

– Юридический штат Паллиадиса сбился с ног, – вставил Мишель Юри. – Они провели здесь несколько часов, пытаясь пробиться к Нико. В конце концов, мы внесли за него залог. Это, конечно, не прибавило нам популярности. – Он улыбнулся. – Зато Нико должны выпустить в ближайшее время.

Элис представила себе Николаса Паллиадиса за решеткой все в том же белом фраке. К этому времени он, должно быть, уже узнал, кому обязан своим пребыванием в этом месте. Ей стало страшно за дальнейшую судьбу Кристофера Форбса.

– Паллиадис пытался противостоять торговцам оружием и переживал далеко не лучшие времена. Несколько раз он подвергался сексуальному шантажу, дважды на него нападали. Он очень храбрый человек.

– Да, я знаю. – Элис не нужно было доказывать, как отважен Николас; она это знала лучше, чем кто-либо другой.

Мишель Юри огляделся вокруг:

– Может быть, стоит провести небольшое совещание с юристами Паллиадиса? Они совершенно не осведомлены о том, какую роль мы играем в этом деле, и это их, естественно, беспокоит. При нас документы, проясняющие многие вопросы.

– Да, отдайте им бумаги. – Элис видела, что юристы Паллиадиса наблюдают за ними с настороженной враждебностью. – Вам придется объяснить им, почему банк «Мелтон» занимает теперь руководящую позицию. Но с Николасом Паллиадисом я поговорю сама.

Она встретила удивленные взгляды адвокатов, несомненно, знавших о бунте Элис, приведшем ее в Сорбонну, и о ее дальнейшей судьбе. Знали они и о попытках брата принудить ее вернуться домой. По их лицам было видно, что они уполномочены давать ей советы, что делать. Но никак не наоборот.

Элис приготовилась к спору, но в тот самый момент в дальнем конце коридора появился Николас Паллиадис в сопровождении двух мужчин.

В помятом белом фраке он выглядел нелепо в этих стенах. Его волосы растрепались и прядями свисали на лоб. Под одной из густых бровей Элис заметила яркий кровоподтек – очевидный результат борьбы с полицейскими, производившими арест. Выражение его лица не поддавалось описанию. «Дикое» – было единственным определением, пришедшим на ум Элис.

Адвокаты Паллиадиса мгновенно окружили его, темпераментно говоря что-то по-гречески, но Николас грубо отмахнулся от них. Он оглядел комнату, мгновенно заметив Элис. Его черные глаза равнодушно скользнули по собольему манто и бриллиантовым серьгам.

Элис почувствовала паническую дрожь.

Он выглядел таким мрачным, таким отчужденным. Она понимала, что скорее всего у нее ничего не получится. Может быть, Николас и не любил ее никогда, а все это плод ее фантазии!

Но ей нужно попытаться.

Элис шагнула ему навстречу, когда он проходил мимо регистрационного стола.

– Нико, – позвала она, затаив дыхание.

Он даже не посмотрел в ее сторону.

«Он знает!» – пронеслось в голове Элис, но уже в следующее мгновение она поняла, что это невозможно.

Адвокаты Паллиадиса двинулись вперед, но юристы Мелтона поспешили за ними, доставая на ходу какие-то документы. Николас Паллиадис исчез за дверью.

Элис побежала за ним и выскочила на ночную улицу.

Уличные фонари не горели, здание управления полиции было погружено в предрассветные сумерки. Элис спустилась по покрытым тонким слоем льда ступеням. Высокие каблуки лишали ее возможности быстро двигаться.

– Николас, прошу тебя, остановись! – задыхаясь, крикнула она.

Паллиадис продолжал идти.

Она все же догнала его и схватила за руку.

– Лакис все рассказал мне!

Паллиадис вырвался.

– Что, черт возьми, Лакис знает об этом?

Николас шагнул на обочину, нетерпеливо оглядываясь в поисках такси. Но не в такой час и не в таком районе можно было рассчитывать поймать машину.

Глядя на него, Элис подумала, что он без пальто стоит под снегопадом. Украдкой она дотронулась до тонкого сукна его костюма. «Боже, так он совсем закоченеет!»

– Человек из химчистки в Пантене вовсе не мой любовник, – сказала она. – Ты же знаешь, что нам пришлось отдать костюмы в химчистку, что и стало причиной несчастья. – Только теперь Элис поняла, как абсурдно звучала ее ложь. Николас и минуты не мог поверить в подобную чушь. – Бедняга… Серьги были всего лишь залогом. У меня совсем не было денег.