Civilization

Настала ночь. Воины разбрелись по своим шалашам в степи, а я поднялся к себе на Лаон. Долгий день меня здорово вымотал, но сон, как всегда, не шел.

Моя проблема — племенные вожди. Они явно недовольны переменами в военном деле. Будут сопротивляться всему новому — просто потому, что это новое предложено не ими. Видят в этом умаление своего авторитета.

Ну а что делать! Если бы они побеждали — никаких вопросов бы не было. Но они проигрывают бой за боем!

— Эй, Спатис — я подозвал одного из жрецов. — Пойди к кострам внизу, принеси им пива. Послушай, что говорят воины между собой, и особенно — что говорят им вожди.

Тот удалился, оставив меня в раздумьях. Вернулся, наверное, через полчаса.

— Вожди всех племен выступают и против щитов, и против копьеметалок, в общем — против всех предложений Вашего святейшества. Высмеивают лучников — ретиев, говорят, что у них женское оружие. Те уже собираются сняться и покинуть лагерь. Про щиты говорят, что их придумали трусы для трусов. Что ахайры — бандиты, не принятые даже собственным племенем, и не надо их слушать. Непочтительно отзываются даже о Вашем святейшестве. Говорят, что жрецы заморочили вам голову.

Так — так– так. Значит, вот как мы заговорили. Надо что-то сделать, и срочно, а то тут мой авторитет под вопросом!

Помучившись ночку, я придумал план.

Утром подошли несколько отрядов ахайров. Я поставил их в оцепление, так чтобы из лагеря никто не мог уйти. Ахайры все делали без возражений. Нравится мне это — ты платишь, они исполняют. Никакой дури, никаких возражений.

Части ахайров я приказал переодеться в другую одежду, чтобы они не были так узнаваемы. Их я как скрытую охрану разместил возле себя.

Затем, я приказал устроить военную игру. Воины затупили свои дротики и стрелы, и, разделившись, стали швырять их друг в друга. Одной группе я выдал щиты, торопливо сплетенные нашими рабами из молодого бамбука, другая половина осталась без защиты.

Разумеется, воины со щитами чувствовали себя намного увереннее и действовали смелее. Они побеждали во всех стычках.

Затем у первых отняли щиты и дали их второй группе. Ситуация изменилась на противоположную — теперь побеждали вторые.

Потом я сказал:

— Те, кто считает, что нам не нужны щиты и копьеметалки, пусть встанут с одной стороны, те кто думает что щиты нужны — с другой.

Получились две неровные группы — моих сторонников реформ оказалось много больше. Похоже, некоторые вожди успели передумать, и перешли в мой лагерь. Но около четверти воинов остались за ретроградами. Много. Очень много.

Я подозвал командира ахайров, Анзака, отвечавшего за обучение метателей дротиков.

— Теперь, выдайте всем дротики с железными наконечниками.

У того сузились глаза.

— В обе группы?

— Да, в обе.

Дротики раздали.

Я вышел вперед.

— Небесные боги велели устроить божий суд. Пусть железо рассудит, кто прав. Тот отряд, который победит, будет основой нашего войска. Те, кто проиграют, будут изгнаны в степи. Начинайте!

Воины, однако, стояли, не решаясь применить боевое оружие друг против друга.

Я вновь подозвал Анзака.

— Пошли своих ахайров, которые переодеты, в ряды воинов и с той и с другой стороны. Пусть начнут кидать дротики друг в друга. Потом, через время, те ахайры, что стоят в отряде без щитов, пусть перебегут в отряд со щитами.

Воины начинали роптать, не желая подвергаться опасности. Дело шло к бунту. Но тут из глубины одной группы в другую один за другим полетели дротики с железными наконечниками. Кто-то упал.

Воины с обеих сторон взревели и взялись за оружие. Дротики посыпались градом. Но защищенные щитами воины почти не несли от них потерь, в то время как войска без щитов редели на глазах. Тут несколько фигур бросилось со стороны «бесщитовых» и перебежали к их противникам. За ними потянулись еще, а затем — и еще воины, беспардонно меняя сторону конфликта.

Оставшаяся небольшая группа вождей и их приближенных пытались выжить, уворачиваясь от дротиков, но вскоре почти все были ранены. Я прекратил бой.

— Боги дали знак своей воли. Отныне мы будем строить войска в отряды равной численности, не по племенам, а по возрасту — объявил я, и, стараясь не глядеть на окровавленную землю на месте боя, покинул лагерь.

В общем, удалось убедить воинов принять щиты. При этом, решили в щите сделать карман, который можно использовать как колчан для дротиков. Боезапас, соответственно, вырост в 2–3 раза — в колчане можно держать намного больше дротиков, чем в руке.

Снабжение щитами пришлось взять на себя. Я приказал изготавливать их при храме и выдавать прибывшим воинам

Пришлось заняться и стратегическими вопросами на театре боевых действий. Прежде всего, я решил укрепить городские стены Адажиона, Керкирона, и других поселений, располагавшихся на месте старого русла. Хотя большая часть населения покинуло эти города, переселившись на юг, но многие и остались! Надо их защитить от набегов. Тут же надо поставить надежные гарнизоны, способные защитить города!

Хуже всего дело обстоит с оружием. Его просто не из чего делать! Мне пришлось приказать весь металл собрать и перековать на оружие. Отныне частное владение железом запрещено. Все железо в виде топоров и наконечников копий должно храниться в арсенале! Неуклюжие топоры и дорогостоящие мечи перековывались в наконечники для боевых жезлов — достаточно эффективное, при этом — недорогое оружие.

Финансово-экономическая основа этой работы оказалась под сильнейшим напряжением. У меня уже не было таких мощных и богатых храмовых хозяйств, как на Станубисе, так что самостоятельно я финансировать все это не мог. Пришлось вводить налоги и трудовую повинность — теперь каждый мужчина должен либо служить в армии установленный срок либо отработать на постройке городских стен.

Для комплектования армии было решено, что отныне мы будем выделять земли крестьянам за военную службу. Мы даем по 100 арур первоклассной орошаемой земли каждому, кто готов выступить легковооруженным, 200 арур тому, кто пойдет средней пехотой ли лучником, и 300 арур щитоносцу. Рабы тоже могут стать воинами — они получат свободу и такой же надел земли, как и остальные. В следующий раз я непременно осмотрю войска и оценю полученные результаты военных преобразований.

Глава 20

Ход 17

Прошло 320 лет.

Я встал с капсулы в самых радужных надеждах. Подъем безо всякого «биип» — это уже хорошо. Надеюсь увидеть в этот раз плоды моей военной реформы.

Жрецы ждали меня в зале приемов. Столы были накрыты заранее — это я почувствовал, как только открыл створки модуля.

Прекрасно убранный стол с большим разнообразием блюд, огромное количество прислуги снует туда-сюда с подносами и чашами — все говорит о богатстве нашего храма.

Кроме жрецов, в зале присутствуют и военные. Как оказалось, армия нового типа сформирована, и ждет смотра.

— Я могу выйти к войскам, как только мы поедим — предложил я.

— Выходить нет необходимости. Все готово для смотра, который ваше святейшество проведет прямо с вершины Лаона.

Ужин затянулся, так что смотр перенесли на утро. Полководцы — адаже Аллук, сын Сеорена, и Ниммаль, сын Аругуда, за столом рассказывали мне об устройстве армии.