Страница 17 из 18
На ручных часах было 14:47. И было всем понятно, что тут делать больше было нечего. Остров, как и другие с ним тут в океане острова, были пустынны и абсолютно нелюдимы. Это были просто пустынные берега.
Где-то далеко в самом океане стоял крик дельфинов да над головой по-прежнему кружили, падая к самим волнам, альбатросы да чайки.
Я посмотрел на стоящий в стороне от острова почти в полумиле наш научный исследовательский корабль. Там ждали результатов все. От самой ученой сексопильной стервы Френсис Варшавски с ее научным коллективом ученых биологов и океанологов и исследователей все возможных загадочных явлений вместе с капитаном, и командой судна, до тех в погонах двух НАТОвских офицеров из Пентагона.
Стоял жаркий тропический осенний сентябрьский день. Здесь все еще было лето, хотя календарь был осенний. Надо было возвращаться на корабль.
***
Мы снова были в открытом океане. По команде капитана «АТТИКА» незамедлительно покинула это практически пустынное и безлюдное место. И направилась по заданному маршруту по судовой карте далее к конечной точке поисков.
Стоял по-прежнему жаркий тропический палящий день и океан был тихим. Казалось, даже не было ветра. Так легкий слегка охлаждающий тело и душу, влажный поднятый с самих бурлящих за бортом океанских волн бриз, русского моряка, капитана третьего ранга разведки ФСБ и ГРУ Ликандрова Дмитрия Ефимовича.
Горячее жаркое солнце раскалило все вокруг. Да так, от палубы до верхних надстроек корабля. Что по приказу шкипера и капитана Джека Тернера матросы и рабочие судна поливали все вокруг из раскрученных пожарных шлангов под напором запущенных мощных гидронасосов все, что только можно, остужая холодной водой весь идущий по волнам корабль.
Я стоял с биноклем на верхней палубе корабля и смотрел на сам спокойный, на удивление океан и синее вверху почти без облаков небо.
Было удивительным или мне так казалось, но за мной не следили.
По кораблю бегали моряки и рабочие судна и занимались своей положенной трудовой деятельностью, как бы, не замечая даже меня. Пара ребят из корабельного экипажа пробежала прямо за моей полуголой в одной черной майке спиной. Другая пара что-то делала возле одной из спасательных шлюпбалок и моторной большой резиновой лодки. Были матросы, что убирались, просто на палубах корабля. А технический весь персонал снова готовил в специальных ангарах обе подводные глубоководные лодки батискафы «Аргонавт-1» и «Аргонавт-2», и прочую подводную исследовательскую аппаратуру с проводами и кабелями, проверяя даже большие со стальными тросами бортовые и кормовые лебедки.
Я был в светлых брюках и без оружия. Я убрал свой 9мм ПМ «Макаров» вместе с военным ремнем в свой прикроватный столик у постели в своей корабельной жилой каюте.
Складывалось такое ощущение, что мне уже во всю здесь доверяли. Но, кто его знает. Так ли это было вообще. Может, это было кратковременным доверием. В силу сложившихся определенных обстоятельств. Не думаю, что мне и моему подопечному Ивашову Владимиру, кто-либо сильно тут доверял, как двоим чужакам русским на борту иностранного исследовательского и научного судна. Тем более под контролем со стороны двоих военных из Пентагона.
Я вверху услышал звук пролетающего где-то в небе пассажирского самолета. Прямо над Тихим океаном. И мы сейчас плыли к одному из таковых, лежащему где-то в скалистых безжизненных островах некоего еще одного островного в океане архипелага.
Над головой кружили парочка далеко залетающих в сам океан альбатросов. И один из них сел, буквально рядом со мной на широкий поручень бортового ограждения правого борта нижней палубы. Он сидел так и смотрел на меня, как то странно и не отрываясь, словно изучая.
- Привет, коллега - я произнес ему на русском - Как ваши дела птичьи? Много рыбы за сегодня наловил? Или ты просто тут летаешь от нечего делать?
Я перевел взгляд на сам снова океан и на линию горизонта. Там вдруг я увидел движущийся какой-то корабль. Он двигался прямо параллельным нам своим тоже курсом. Его еле было там заметно. И я вскинул вверх перед своим глазами военный морской бинокль. Но и это мало помогало. Так как тот корабль закрывала лилового оттенка дымка.
Мне показалось, что это некая одномачтовая большая с туристами яхта, пересекающая Тихий океан. Я увлекся ей и, не отрываясь, смотрел в бинокль. Возможно, я единственный, кто ее отсюда заметил. При условии, что это не был какой-либо обманчивый в океане мираж.
- Скучаете? - я услышал за своей спиной женский негромкий голос.
- Что? - я произнес думая, что мне послышалось, и обернулся.
Передо мной стояла своей собственной персоной сама биолог и океанолог профессорша Френсис Варшавски.
- Я спросила вас, скучаете ли вы или как? В своем гордом одиночестве -произнесла Френсис, и оперлась своей пышной полненькой в белом врачебном халатике о широкий поручень бортового ограждения правого борта.
Она взялась своим руками за бортовой этот поручень и, прогнувшись как дикая хищная кошка в гибкой своей женской талии, раскинула по поручню свои те руки. Она, слегка запрокинув голову назад, свесив свою с забранными как всегда темно-русыми волосами на затылке ее над большими отходящим от идущего по океану корабля волнами, повернула ту голову своим миленьким личиком американки сорокалетней красавицы ученой в мою сторону.
Френсис Варшавски была в этот раз без своих тех в золотой оправе очков.
- Да нет, дорогуша - я произнес этой лет сорока молодой ученой стервозной, но жутко сексапильной красотке.
Было видно и очевидно желающей, такого же стервозного секса.
- Вот стою и сам не знаю, чего хочу - я произнес еще Френсис.
- Вот как? - она произнесла мне и пододвинулась ближе.
Было, похоже, эмансипированная до крайности женщина, сама пошла на штурм мужчины. Френсис сама положила свою правую женскую в белом рукаве больничного халата, руку мне на левую. Полностью голую. В бронзовом отливе солнечного загара. Раскачанную в тренажерных спортивных военных армейских залах и здесь в тренажерке на этом корабле. С большим красивым бицепсом и трицепсом, лежащую на широких поручнях оградительных перил правого борта.
Френсис оценила все это, проведя потом той же правой рукой и указательным своим утонченным женским пальцем сексуально по моей этой голой руке и вверх по плечу и полуголой мужской загорелой штабного военного моряка спине. В черной облегающей красиво ее и саму грудь майке. Это я знаю на женщин и особенно, таких как эта Френсис Варшавски, не зависимо от лет или национальности действовало безотказно.
Френсис прижалась ко мне всем телом и позволила мне обхватить ее за гибкую женскую талию. Все было в тот же миг решено. Она была моей.