Побочный эффект

— Вот за трехмерную модель им спасибо, — нахмурившись, сказала Шепард, — но она мне не ответит, что на планете понадобилась Сарену.

— Полагаю, Сарен обладает гораздо большими знаниями о протеанской эпохе, чем все ученые галактики, — задумчиво предположил Дан. — Он знает о Канале, знал про маяк на Иден Прайм. Возможно, он был в курсе местоположения каких-то артефактов на Феросе. Или знал предназначение неких артефактов, которые обходили стороной. Я посещал Ферос по схожей причине, мне были интересны псионические интерфейсы.

— Сомневаюсь, что у Сарена были схожие интересы.

— Кто знает? — философски заметил вас Недас. — Осведомленность Сарена о протеанах и их наследии велика. Не зная того, что знает он, судить о его поступках сложно. Но анализируя действия Артериуса, я могу сделать некоторые выводы и прогнозы. Во-первых, Сарен знает об артефакте, именуемом «Канал». Судя по записям переговоров Сарена и Бенезии, полученной Тали от гетов, Канал — это либо ретранслятор, либо блок данных.

— Думаешь, это не оружие?

— По крайней мере Бенезия считала, что Канал приведет к возвращению Жнецов. Сложно доверять существу с настолько затуманенным сознанием и ограниченной информированностью, но она искренне верила в свои убеждения. Канал не оружие — это либо путь к Жнецам, либо информация о них, либо это их ИИ.

Нахмурившись, Шепард постаралась снова вызвать в памяти выжженные в ней протеанским маяком картины. Понятнее они не стали, но интуитивно Джейн чувствовала, что слова Дана согласуются с информацией маяка. Только вот абсолютно не понятно в чем, как и почему.

— Во-вторых, — продолжил говорить вас Недас, — Сарен знает примерное расположение Канала. Благодаря Бенезии он знает, через какой ретранслятор до него добраться. Но он не знает точных координат, которые, по всей видимости, сохранены в маяках. Но тут несколько сложностей. Первая — целых, неповрежденных маяков до сих пор не было найдено. Вторая — информация на маяках зашифрована, что ты уже должна была понять. Я думаю, сейчас Сарен ищет способ расшифровки либо дополнительные маяки, чтоб собрать наиболее полную картину. Вероятно, верны оба варианта.

— Ты считаешь, что расшифровка возможна?

— Шифр маяков — это образ мышления протеан. Его можно понять при должном упорстве. Еще можно попытаться найти ВИ протеан, который являлся бы интерфейсом передачи информации от маяка к непротеанину.

— Образ мышления, значит? Это как при чтении памяти Бенезии?

— Да, только все проще и сложнее одновременно, — отвернувшись от своего стенда, ответил Дан. — Образ мыслей у всех протеан, по моей гипотезе, был однотипен из-за псионического способа обмена информацией. Поэтому понять их должно быть проще. Однако количество живых или недавно умерших протеан несоизмеримо с числом азари, поэтому понять их способ мышления не представляется возможным.

— Значит, на тебя можно не рассчитывать, — безрадостно подытожила Шепард, у которой появилась надежда, что Дан сможет помочь ей с образами в ее голове. — Ладно, посмотрим, какие подсказки обнаружатся на Феросе. Но, чувствую, если там что-то и было интересного, то Сарен нам ничего не оставил. Не думала, что скажу это, но пока меня радует только то, что не было сообщений об уходе из системы Тезея гетов. Если они все еще там, значит, им есть что охранять. Лишь бы не опоздать.

Лететь до Фероса оставалось еще около семи часов. Неизвестно, сколько времени Шепард проведет на планете, потом путь обратно. Пока «Нормандия» мотается от системы к системе, разрезая кинетическим щитом облака межзвездной пыли, Сарен может многое успеть. Оставалось надеяться, что беглый Спектр не мчится прямо сейчас к Каналу.

Впрочем, сделать с этим Шепард все равно ничего не могла.

С тихим шипением приводов распахнулась дверь в лабораторию, впуская в себя кварианку.

— Вот твои батареи, — со стуком поставив контейнер, заполненный ружейными блоками питания, сказала Тали. — С этим твоим интендантом, Шепард, вообще житья нет. То у него смена закончилась, то распоряжения нет, то звезды не сходятся. Каждый раз одно и то же! Я не понимаю, ему это списанное барахло дорого, как память, что ли?

— Это рефлексы, — взглянув на потягивающуюся кварианку, ответила Джейн. — Врожденный хватательный рефлекс, обостренный нелегкой интендантской жизнью.

— Жлоб он и есть жлоб, — проворчала Тали. — Как ты это не обзови.

— Не ворчи на Лафлемма, он не так плох, как кажется на первый взгляд. И даже не так, как кажется на второй и третий, — вздохнув и поднимаясь с насиженного места, посоветовала Шепард. — Лучше скажи, ты не хочешь посмотреть чего-нибудь перед отбоем?

ККА «Нормандия SR-1»

— Коммандер, поверхность молчит, — доложил Джокер на подлете к Феросу.

— Это же колония на триста человек. Может, не нашлось никого на сегодняшнюю диспетчерскую смену? — неуверенно предположила Шепард.

— О-очень на это надеюсь, — с широкой улыбкой заявил пилот. — В смысле надеюсь, что на всем Феросе еще остались те самые три сотни колонистов. Может, их успешно заменили роботизированные платформы. Хотя то, что на радарах не светится пара десятков вражеских отметок меня уже радует.

— Иди на посадку, порт здесь расположен в какой-то развалюхе, если что уйти из нее можно будет быстро.

— Этим развалюхам уже пятьдесят тысяч лет и, кажется, разваливаться они совсем не торопятся, — заметил временно занявший место второго пилота Кайден. — Они могут оказаться крепче, чем мы рассчитываем.

— Тогда пройдемся над колонией. Если там есть люди — сенсоры их засекут, — решила Шепард, рассматривая мелькающие за обзорными экранами пейзажи.

«Нормандия» сейчас лавировала между торчащими над белыми жиденькими облаками верхними этажами небоскребов. Протеанских небоскребов. Как и сказал Аленко, они простояли пятьдесят тысяч лет, и, кажется, готовы были стоять еще столько же. Естественно, от них остался лишь каркас, но и это удивительно. Кажется, Ферос хоть и холодноват, но тектоническая активность на нем наблюдается. То есть поверхность иногда сотрясается, а здания мегаполиса до сих пор стоят. Только местами улицы разъехались из-за дрейфа литосферных плит.

— Умели же строить, — невольно уважительно произнесла Джейн.

— Это точно, — охотно поддакнул Джокер. — На местную колонию, вон, даже корабль упал, а небоскребу, на котором ее основали, хоть бы хны.

— Что за корабль? — не поняла Шепард.

— Грузовой корабль… Класс «Коулун», похоже на него.

— Не надо гадать, просто скажи, там люди живые есть? — попросила Шепард.

— А как же? Есть, они в этом корабле живут, — Джокер вывел на один из голографических экранов изображение с камер.

Остатки Надежды Чжу разместились на крыше одного из зданий недалеко от оборудованного под порт небоскреба. Возможно, колонисты когда-то занимали еще какие-то внутренние помещения протеанских построек, но сейчас несколько десятков человек ютились на обломках космического транспорта, рухнувшего на планету, видимо, при попытке выхода из того самого порта.

Глаз Шепард сразу зацепился за баррикады и несколько зенитных турелей, расположенных на обломках корабля и запитанных от его энергосистемы. Работа явно кустарная и сделанная второпях, из-за ограничения угла склонения стволов турелей, обстрел наземных целей из них был невозможен. Зато они, наверно, хорошо справлялись с десантом гетов.

— Коммандер, вам сообщение с Цитадели, — оторвал Шепард от изучения диспозиции сил на планете голос оператора БЧ, за которого в этой смене была Хегулеско.