Отруби по локоть

– Не «Мич», – назидательно сказали ему в ответ. – Далеко не «Мич»!

13. ТРАВЛЯ ОХОТНИКА

Одетый в синий с белым купальный халат полный мужчина лет сорока – сорока пяти стоял у большого аквариума литров так на триста вполоборота к Порнову и неторопливо насыпал корм рыбкам.

– Когда заходишь в незнакомый дом и видишь незнакомых тебе людей, какое должно быть первое слово? А?! – мужчина мельком взглянул на Порнова, и сотни мелких иголок вонзились в тело Порнова. – Наверное, надо сказать: «Здравствуйте», не так ли?

Порнову судорога начала скрючивать и без того уставшую руку с пулеметом, и он чисто рефлекторно принялся ее растирать.

– Не хотите здороваться? И не надо, – умиротворенно сказал мужчина и постучал пальцем по кормушке в аквариуме, подзывая рыбок. – Тогда я считаю себя в полном праве сказать вам «прощай».

Тут не только правую руку согнуло; мгновенно задеревенели мышцы лица, затем оцепенение быстро распространилось на конечности. На сердце словно надели холодный панцирь изо льда.

Порнов изо всех сил потянул в себя воздух; в горле захрипело, но кислород все-таки потек в легкие.

– Что такое?! – удивленно сказал мужчина и даже выпустил из руки коробочку с кормом. Она упала в аквариум и закачалась на воде. – Ну-ка, лечь!

Под колени Порнову съездили невидимым стальным прутом; однако во время тренировок по кунг-фу он выдерживал удары и покруче.

– Такого себе даже Вставалкин не позволял, – с трудом шевеля губами, заявил Порнов и на всякий случай привалился к косяку. – Ты у меня сейчас сам ляжешь, Калиостро! – И Порнов, превозмогая слабость, стал поднимать правую руку с пулеметом.

– Э, нет-нет! – воскликнул князь – а это без сомнения был он – когда Порнов поднял-таки ствол пулемета и попытался заставить свой палец надавить на спусковой крючок. – Вот этого не надо; это вы бросьте! Так вы мне рыбок погубите!

И не успел Порнов опомниться, как застежки на его руке расстегнулись сами собой, и пулемет прыгнул князю прямо в руки. Пулеметная лента выскочила из грозного некогда оружия и вместе с ранцем отлетела в дальний угол.

– Эй, мужик, – сказал Порнов то ли с понтом, то ли с диким вызовом, – нефиг пулеметы взглядом тибрить…

– Если вы, мистер незваный гость, до сих пор еще живы, – неторопливо сказал князь, усаживаясь в возникшее внезапно кресло и вертя в руках пулемет, – то это совсем не значит, что вам разрешено хамить, грубить и обращаться ко мне на «ты».

Тут из его заблестевших злобою глаз хлынул поток света; Порнову показалось, что одновременно включили сотню тысячесильных ртутных ламп. Тут же каменный Атлант, дотоле недвижимо и спокойно подпиравший балку входной двери, съездил Порнову поддых своим пудовым кулачищем. Съездил, впрочем, не очень сильно; так, поставил на место.

– Только лишь моя вечная тяга к постижению всего нового, – как ни в чем ни бывало продолжал князь, – держит вас на этом свете. Какие только патологические формы жизни не возникают в природе! Возьмем хотя бы вас; ладно бы, просто нементал, – но какая забавная закольцованность лептонных структур. Казалось бы, этого не может быть, – но вот же есть, стоит передо мной, пытается выглядеть гордо, – и даже не подозревает, что место ему – лишь в кунсткамере, в банке, наполненной спиртом…

«Неплохо бы! – подумал Порнов, тщетно пытаясь заставить тело слушаться. – Когда руки-ноги не сгинаются, опохмелиться – первое дело…»

– Только такой монстр, – продолжал разглагольствовать князь, оттянув затворную раму и разглядывая что-то внутри пулемета, – только такой выродок и мог пробраться наверх беспрепятственно. Что бы произошло с обычным менталом, вздумай он без моего ведома покинуть свой этаж? Не знаете? Я расскажу, – князь необычайно оживился и поудобнее устроился в кресле.

– Это произошло на прошлой неделе с одним любителем сладкого, возомнившим себя местным Багдадским вором. Он думал, что провел меня, когда, подобрав звуковой пароль к лифту, ночью проник в одну из девичьих спаленок этажом ниже. Однако, едва только он согрешил с неоказавшей ему должного сопротивления новенькой, глупенькой наложницей, как ему в голову неожиданно пришла блестящая мысль притвориться евнухом и остаться подольше среди такого количества вожделенных прелестей. Отдыхающая после только что произошедшей кульминации красотка чуть не сошла с ума, когда он вытащил из-под ее подушки невесть откуда взявшиеся огромные портновские ножницы и тут же, прямо на ее девической постельке, в считанные секунды отпластал себе гениталии… Начисто! – князь залился безудержным смехом. – Начисто, вы представляете себе! Идиот, да и только. Кровь хлестала так, что, когда прибежала охрана, он лежал на обезумевшей девице бездыханным трупом. Я считаю, он понес достойное наказание; не правда ли? Вот только девочку жаль. Такую рыбоньку испортил. Не могу же я пользоваться бывшим в употреблении! Пришлось отправить ее вниз; и гвардейцам была радость, и в моем гареме освободилось одно лишнее место… Догадываетесь, для кого?

– Конечно, – сказал Порнов и попытался представить себе как можно более похотливую самку-макаку. – Хотя боюсь, что и это еще недостойная пара для вас…

Князь не дал ему договорить; удар страшной силы свалил Порнова с ног. Когда он, харкая кровью, вновь поднялся на непослушных ногах, гипсовая фигура неподалеку невозмутимо пыталась взгромоздить сброшенную на голову Порнова балку обратно на место. «Полтонны будет, не меньше», подумал Порнов. Князь процедил сквозь зубы:

– Все же, мистер наглец, я задержу вас на этом свете еще на пару минут! Эй, слуги, новенькую ко мне!

Перед князем немедленно возник прозрачный стакан воздушного лифта и из него в комнату шагнула Мич. Вид у нее был точь-в-точь такой же, как и час назад в подвале.

– Привет! – сказала она Порнову и отвела от него глаза.

– Привет тебе! – сказал Порнов и закашлялся.

– О горе мне! – в притворном ужасе застонал князь. – Смерд, нементал тыкает той, в чьих жилах кровь ста королевских династий. Еще немного, и это могло зайти слишком далеко. Я, князь Рафикузаман, буду верным охранителем вашей чести. И в знак благодарности я вправе ожидать от вас встречных действий!

– Что вы имеете ввиду? – спросила принцесса.

– Для начала ответьте мне на самый простой вопрос: как много он знает?

– Он не знает ничего! – твердо сказала Мич. Она встряхнула головой, и Порнову в глаза сверкнул золотой узел у нее на затылке.

– Неправда! – завопил князь, багровея лицом. – Недостойно лгать такой особе как вы. Ваше Высочество. Не хотите же вы сказать, что он сам нашел сюда путь?! Без вашей помощи он не смог бы даже от пут освободиться, я уж не говорю о путешествии по замку! Как вы это делаете?!! Почему я, более сильный ментал, не могу им управлять? Как вы, с заблокированным лептонным полем, умудряетесь поддерживать с ним ментальную связь? Почему мне не удается проникнуть в его «приемник»?

– Потому что у меня было время найти точку входа, – сказала Мич. – Вам же, чтобы пробраться в его сознание, – тут она вновь тряхнула головой и световой зайчик вновь прыгнул Порнову в глаз, – придется уничтожить весь центральный узел его нервной системы.

Князь уловил едва заметную акцентировку слов «уничтожить весь центральный узел», но истрактовал ее в свою пользу.

– Воля дамы – закон! – воскликнул он. – Если использовать нельзя, может быть, и в самом деле проще уничтожить? Тем более, что в таком деле, как интимные отношения двоих, третий – лишний! Выбирайте себе орудие казни, мистер Порнов!

Князь задумался, но ненадолго. Блестящая мысль осенила его.

– Порнов – Портнов… Портновские ножницы… Мич, хотите посмотреть на его яйца?!

И не дожидаясь ответа, князь громко крикнул:

– Ножницы! Да побольше!!!

В воздухе страшно блеснула сталь.

– Стой! – крикнула принцесса в самый последний момент.

– Что такое? – осведомился князь недовольно, но казнь приостановил.

Порнов, весь в холодном поту, посмотрел вниз. У его паха в воздухе висели большие ножницы. Остро заточенные лезвия их уже защемили ткань брюк посредине ширинки.