Обмани меня

Глава 48. Полина

— Зачем ты так со мной? — я смотрю на Кирилла с укором. — Я столько всего успела себе надумать, пока ехала сюда.

Он все так же лежит, откинувшись на подушки, и залипает в планшете.

— Кир?

— Ну прости, Полин. Телефон остался где-то в машине, — брат откладывает гаджет в сторону и садится, опустив ноги на пол. — Я попросил ребят из регистратуры позвонить тебе, но даже не думал, что они все преподнесут именно таким образом.

— А сам почему не позвонил? Одолжил бы телефон…

— Не сообразил, — Кирилл широко улыбается. — Я же ударился головой.

— Ты что, — ошарашенно спрашиваю я, запоздало проанализировав его слова, — помнишь мой номер наизусть?

— Конечно. Ты же моя сестра — самый близкий человек.

Я с трудом сглатываю образовавшийся в горле ком, подхожу к Кириллу, сажусь рядом и обвиваю его руками.

— Я так испугалась, — бормочу я, уткнувшись лицом ему в плечо. Кир высвобождает руку и обнимает меня за шею, притянув ближе.

— Я тоже испугался, — произносит он мне в макушку. — Когда этот долбоящер вылетел мне навстречу, с жизнью успел попрощаться. Благо, скорость была не очень высокой, и я смог вывернуть на обочину. Правда, тормозить пришлось в дерево. И подушки безопасности почему-то не сработали, со всей дури об руль приложился. Т-ш-ш, Поль. Все хорошо, — Кирилл, почувствовав, что я плачу, треплет меня по волосам. — Ну вот, футболку мне соплями измазала, придется новую покупать, а ты знаешь, какие дорогие сейчас футболки?

— Дурак, — всхлипнув, смеюсь я и отстраняюсь от него. — Ты хоть подумал о том, что бы я делала без тебя?

— До этого же как-то справлялась. Три месяца, как минимум, точно, — не упускает он возможности поддразнить меня.

Я легонько ударяю его в плечо и снова обнимаю. Еще ни разу в жизни мы не расставались так надолго.

— У меня самолет ночью, — зачем-то говорю я.

— Куда собралась?

— Собиралась в Италию, но сейчас думаю, может, к черту эту поездку. Вдруг опять что-нибудь случится? Да и ты в больнице, как я тебя оставлю?

— Брось. До этого же я как-то без тебя справлялся, — ухмыляется Кирилл, довольный тем, как удачно удалось ввернуть свою же фразу. — Тем более, уже к вечеру меня отпустят. Поваляюсь дома, посмотрю фильмы — могу себе позволить. Лети, птичка, и только попробуй вернуться без подарка для любимого брата.

Я хочу еще о многом поговорить с Киром, прежде всего об их отношениях с Ксюшей, но в палате появляется врач и приглашает его пройти на осмотр еще к нескольким специалистам.

— Макс, — заметив Новикова рядом с ординаторской, Кирилл окликает его и вскидывает руку. — Сможешь меня забрать вечером?

— Да, — коротко отвечает тот.

— Спасибо. Я наберу. Пока, Полин, — брат заключает меня в объятия и приподнимает над полом. — Веди себя хорошо.

Я гляжу в удаляющуюся спину брата и размышляю о том, что, вероятно, нам будет сложно наладить отношения, но я уже вижу, как Кир старается. Судя по тому, что он ни словом не обмолвился о моем возвращении домой, похоже, что за прошедшие месяцы, что мы не общались, Кирилл многое переосмыслил и, надеюсь, смирился с моим стремлением к самостоятельной жизни. Что ж, несомненно, и мне требуется постараться тоже.

— Полина? — прерывает поток моих мыслей Максим, и я догадываюсь, что он уже не в первый раз ко мне обращается. — Я могу тебя отвезти?

Я колеблюсь всего мгновение. Отчего-то мне не хочется с ним расставаться так быстро, и я решаюсь:

— Да.

Практически весь наш недолгий путь проходит в тишине. Она настолько оглушающая, что мне становится не по себе. Как так вышло, что раньше мы часами не могли наговориться, а теперь нам совершенно нечего сказать друг другу?

— Как поживают твои родители? — я первая осмеливаюсь нарушить молчание, и мне кажется, что Максим облегченно выдыхает. — Как кот?

— Полкан освоился, обнаглел и, похоже, готов жрать не переставая. Не кот, а машина по переработке еды, честное слово! — улыбается Новиков. — Мама очень балует его, а папа ревнует и ворчит. Родители постоянно спрашивают про тебя, — добавляет он.

— Что ты им отвечаешь? — мне становится грустно.

— Как есть, — он пожимает плечами и снова замолкает.

— Я прохожу терапию, — предпринимаю еще одну попытку завязать разговор и мысленно бью себя ладошкой по лбу. Зачем, зачем я рассказываю именно об этом? Мы теперь чужие друг другу люди, вряд ли ему интересно. Невзирая на это, я пристально смотрю на Максима в ожидании его реакции.

— Оу… — Новиков бросает на меня озабоченный взгляд и возвращает внимание дороге. — Это из-за твоих снов? Стало хуже?

Ему правда интересно? Мне не кажется?

— Угу. Становилось хуже, но теперь заметны улучшения. Мы работаем над тем, чтобы эпизоды не возобновлялись.

— Это… здорово. Нет, правда, здорово. Я рад, что ты решилась. И просто замечательно, что есть результаты от терапии.

Мы уже въезжаем во двор, Максим паркует автомобиль у подъезда и глушит зажигание.

— Что ж…

— Я больше не злюсь на Кирилла, — одновременно с ним начинаю говорить я, Макс замолкает и резко разворачивается ко мне. — Сегодня это поняла.

— А на меня? — выдыхает Новиков.

Его грудь вздымается часто и глубоко, а я, похоже, забыла, как дышать. Я опускаю голову и смотрю на него исподлобья. Я так долго выстраивала стену, но стоило взглянуть в эти фисташковые глаза, такие глубокие и родные, услышать знакомый голос, почувствовать теплоту рук, как кирпичики, которые я так тщательно укладывала, начинают с шумом осыпаться. Все это время я так старательно отгораживалась от мыслей о нем, заваливая себя работой, что сейчас кажется, что лавина замурованных когда-то чувств накроет меня с головой. Неужели все мои усилия забыть его были напрасными? Стыдно осознавать, но я запуталась. Это ощущение пугает меня, и я отворачиваюсь к окну.

Макс по-своему понимает мое действие и затянувшееся молчание. Усмехнувшись, он отстегивает ремень безопасности и выходит из машины. Наблюдаю сквозь оконное стекло, как он опирается на капот и закуривает. В попытке вернуть себе спокойствие, я трачу не меньше двух минут на дыхательную гимнастику, что не слишком-то мне помогает, и тоже выхожу на улицу.

— Я не вправе рассчитывать на твое лояльное ко мне отношение, учитывая, что сам не давал о себе знать все три месяца, — услышав, как хлопает автомобильная дверца, Максим оборачивается ко мне. — Не хотел давить, думал, что тебе нужно больше времени на принятие решения, но, похоже, слишком долго тянул. Уже поздно, я понимаю.

— Я… не знаю, что сказать, — покусав губу, честно признаюсь я.

— Я понял, — он отбрасывает окурок в сторону. — Я поеду?

Я киваю и вместе с тем неопределенно пожимаю плечами.