Страница 11 из 20
- Да, игра – произнес Степан Геннадьевич – И мы в этой игре.
***
- Нас уже ждут на границе нейтральной полосы – произнес капитан грузового иностранного под Американским флагом балкера Кени Такер – Я получил радиокоманду и взял приказ по координатам держать курс судна в район подбора.
- Добавьте еще скорость, Кени – приказал ему полковник ВВС США и ЦРУ Джеймс Корвик - Я хочу успеть раньше срока. Надо вырваться из этой нейтральной полосы. И как можно быстрее. Нужно войти быстрей в свои воды. Я весь как на иголках сейчас. Мы на кануне грандиозного шухера с Россией. Проигрываем везде. Толку с этих санкций. Разве такую державу завалишь этим. У которой есть все. Это она нам может диктовать свои условия во всем. А эти ослы в нашем Пентагоне и ЦРУ только и грезят скорыми победами над Россией. А в итоге теряем влияние везде. Как в свое время Великобритания потеряла свое влияние в мире. Имела все. Колонии и владения по всему свету, а сейчас кроме старухи Елизаветы, да четы принцев придурков у нее ничего нет. НАТО разваливается как блок. И толку с лозунгом НАТО на Восток. Они, хоть вообще там, в Пентагоне понимают, что это такое. Турция и та отосралась. И благодаря нашему еще одному придурку новоиспеченому черному президенту, который Израиль объявил, чуть ли не пупком земли. Тем самым подстегнул Палестину к новой войне между ними. Я понимаю, почему ему не доверяет пол Америки. Так в итоге у нас не останется никого вообще. Еще вот Япония отделиться и все. А что с поставками летального оружия в ту Украину и развязывания там новой бойни, это только разозлит Россию как того дикого лесного медведя.
Полковник ВВС США и ЦРУ Джеймс Корвик посмотрел в упор на своего коллегу по оружию командира спецотряда Дельта Джимми Стафорда и произнес ему –Ты, Джимми сам понимаешь все, что я тут вам говорю? Ты не подумай, что я сейчас говорю, что-то против своей страны. Я просто не понимаю, куда мы все катимся, Джимми. Мы ветераны оба Иракской войны. Мы свергали с трона Хусейна. И хотелось бы мирно уйти на покой.
- Я понимаю вас, Корвик - произнес тут же стоящий перед Корвиком и своим командиром командир Дельты Джимми Стафорд – Я и сам со своими ребятами хочу быстрее свалить из этих вод. Эта секретная наша операция мне давно не по душе, как и то, что мы выкрали у русских и везем с собой.
- Это хорошо, что мы понимаем друг друга, Джимми. Ты сам знаешь, Джимми - произнес полковник Джеймс Корвик – Эта операция наша последняя. И мы оба уходим на покой в заслуженную отставку. Пентагон обещал хорошие деньги за эту работу. А отставка без хорошей пенсии и денег не отставка, Джимми.
Он взял за рукав военной черной формы Стафорда и отвел в сторону от стоящего с ними капитана Кени Такера, и произнес – Я получил новую инструкцию по своему секретному каналу на телефон. Мы должны вскоре избавиться от этого полковника Корнилова. Он балласт для нас теперь и балласт для всей операции. Мы получили благодаря ему, то, что хотят в Пентагоне.
Он почти шепотом произнес командиру дельты Джимми Стафорду - Как только дойдем до своих, ты с парой ребят уберешь этого Корнилова. Понял меня, Джимми?
- Понятней некуда – произнес Стафорд - Мне и самому этот полковник не по душе. Он какой-то пришибленный на голову и с бегающими опасными тараканами в той голове. Как бы не подставил нас в самый ответственный момент.
- Вот и прекрасно – произнес Джеймс Корвик - Как только, так сразу. И ты понял мой приказ, Джимми.
***
- Проснись, любимый – прозвучало в ночной тишине каюты – Корнилов.
Снова отдаленно сначала откуда-то из неизвестности и из самой ночной темноты.
- Я пришла, а ты спишь - нежный голос уже шепнул ему в левое ухо и Степан Геннадьевич открыл свои глаза.
- Айелет – он ласково ей произнес – Ты пришла ко мне снова, девочка моя.
Он приподнялся на постели в ночной каюте корабля идущего по Тихому океану.
Слышно было, как вибрировала стальная обшивка судна от работы на полную мощность дизельных больших машин в самом нижнем машинном трюме. Особенно это было слышно сейчас в темноте, тишине и при шуме за бортом океана. Стояла ночь. Корабль, весь спал, за исключением работающей команды на борту и, вероятно вооруженной выставленной на ночь по всему судну охраны.
- Любимый, что ты молчишь? – голос прозвучал снова так нежно и мягко. Голос молодой и совсем, юный девичий.
- Любимая девочка моя - он снова произнес в ночную темноту. И вдруг ощутил ее рядом. Его легко толкнули на постель. И Степан Геннадьевич снова поддался и упал головой на подушку.
Она сидела на нем, и он ощутил ее верхом на себе. Он снова схватил ее за ее гибкую узкую девичью талию и обеими руками сорокалетнего боевого в отставке офицера. Айелет была реальной. Настолько насколько только может быть реальной сама молодая страждущая и готовая к любви в темноте ночной каюты женщина.
Она была голой. Полностью голой. И он Корнилов это понял, как только коснулся ее.
Он ощутил ее дыхание, потому как она опять склонилась к его мужскому лицу и на лицо упали ее сладко пахнущие мягкие длинные с головы девицы волосы.
- Он спит? - спросил он ее.
- Спит – ответила она ему – Я его снова усыпила и убаюкала как маленького своего грудного ребенка. И он гуляет в нашем мире с моим охранником Рубусом и любуется звездами и океаном.
- Я буду всегда с тобой, Айелет? – произнес ей Степан Геннадьевич Корнилов.
- Нет - произнесла она ему – Уже скоро все закончиться, любимый мой – И я уйду, навсегда забрав его с собой. Ты практически сделал все, как я хотела. И подходит пора расставания. Я это уже вижу и знаю.
- Но нам обещали укрытие - произнес Корнилов ей, ощутив свой торчащий мужской детородный орган внутри ее раскрытой девичьей промежности. Он даже не заметил, как снова вошел в нее, а она позволила это ему сделать. Он только сейчас это почувствовал и даже не заметил, как это все снова вышло.
А Айелет задышала тяжело и со стоном, начав двигаться на нем вверх и вниз, и расставив в стороны свои девичьи ноги.
- Я – он, было, произнес ей, но она закрыла ладонью левой руки ему рот.
- Не говори ничего – произнесла Айелет ему – У нас всего лишь эта осталась ночь. Это последняя наша ночь, любимый. Давай ее проведем в бурной любви и радости.
Он был тоже нагишом теперь и сам был удивлен, когда успел раздеться догола. Или это все проделала с ним она, его Айелет. Одежда просто растворилась. Или он снял ее сам каким-то образом, но не помнил как. Да это теперь было не особо важно. Просто они снова слились в единое целое и стали заниматься любовью друг с другом.
Она дышала и ерзала на его торчащем мужском члене и закатывая свои с черными зрачками девичьи глаза дико по животному страстно стонала. Он, тоже забыв о своем очередном вопросе, делал это и любил ее. Любил, сейчас ее. В очередной раз очарованный ее теми черными под тонкими изогнутыми черными бровями глазами.