Страница 64 из 118
Тем не менее, я молчала, не в силах устно согласиться на ее просьбу.
Дэймон был первым человеком, который увидел мои подлые стороны, и вместо того, чтобы убежать, он нырнул в мою темноту с головой. Было бы нелепо никогда больше не видеть его, основываясь на недоказанных опасениях. В любом случае, только Роза имела право требовать этого от меня. После того, как она поправится, я намеревалась оказать ей любезность и объяснить, что происходит. Технически, между нами ничего не было из уважения к Розе. Но я все равно не могла заставить себя поклясться, что никогда больше его не увижу.
В ответ на мой отказ, мама пустила в ход главный козырь.
— Если ты продолжишь видеться с ним, я... я, – заикаясь, пробормотала она, все еще прижимая к сердцу кувшин с соком. Ее страх перед Максвеллами превзошел все мои ожидания. — Я расскажу членам правления Ambani Corp о ваших отношениях, – выпалила она, не в силах придумать другой способ удержать меня подальше от Дэймона. — Они никогда не позволят тебе стать генеральным директором, если узнают.
Моя реакция на неожиданную мамину угрозу была моментальной.
— Даже если я не смогу стать генеральным директором, папа оставил мне достаточно акций, чтобы я вошла в совет директоров, – парировала я.
— Нет. Он оставил эти акции мне. – Голос мамы стал встревоженным. Она говорила тихо, как будто ненавидела каждую секунду этого разговора, но делала то, что считала необходимым, чтобы защитить меня. Это были ложные благие намерения. — Я планировала переписать их на тебя, но думаю, не стоит ли включить пункт о лишении тебя права наследства при условии брака с Дэймоном Максвеллом.
Я силилась понять, как моя милая, чуткая мать могла придумать план, хотя бы отдаленно напоминающий коварство. Годы, проведенные с Зейном, принесли свои плоды.
— Прости, Поппи, но это для твоего же блага. Возможно, прямо сейчас ты испытываешь сильные чувства, но не путай секс с большой любовью всей твоей жизни. Дэймон - не хороший человек. Он - всего лишь замена.
Грудь больно сдавило в ответ на непредвиденное мамино предательство. Дискуссия приняла горький оборот.
— Замена? – я взвесила это слово на кончике языка. — Ты имеешь в виду такую замену, как папа? Ты даже полгода не подождала, чтобы снова выйти замуж после его смерти.
Мама ахнула, не ожидая такой резкой атаки. Я никогда раньше не противостояла ей, но сегодня я превысила свой порог. Они расковыряли прошлое, забрав последнюю частичку папы, а затем пригрозили забрать и Дэймона. Ящик Пандоры был открыт и выставлен на всеобщее обозрение.
Когда мама снова вышла замуж, я поверила в её скорый бурный роман с Зейном, а не уже существовавший. Я никогда не спрашивала ее об обвинениях Джо Максвелла, полагая, что она не стала бы переступать эту грань.
Но теперь…
— Джо Максвелл был прав, не так ли? – мой голос был мягким, но угрожающим. — Как еще ты могла так быстро двинуться дальше?
Разум отказывался верить, что моя мать изменщица, и я мысленно умоляла ее опровергнуть это обвинение. Ее молчание было ничем иным, как подтверждением.
Мой взгляд остановился на высокомерном лице Зейна.
— Из него получился бы ужасный отец. Так что ты использовала папу, чтобы вырастить своего внебрачного ребенка, а потом изменила ему, когда большая любовь всей твоей жизни вернулась.
Кувшин с апельсиновым соком выпал из маминой руки и разбился о деревянный пол. Мы с Зейном вскочили со стульев. Зейн велел маме не двигаться, чтобы стекло не порезало ее. Мама стояла на трясущихся ногах, босиком среди пролитого сока и битого стекла, в своем розовом сарафане длиной до колен. Осколки на полу имитировали нашу расколотую связь. Впервые я испытывала отвращение к правде.
Ее нижняя губа дрожала.
— Поппи.
Я покачала головой.
— Папа любил тебя. Он бы никогда так с тобой не поступил.
— Я знаю, – это было все, что она смогла выдавить из себя, протягивая ко мне руку.
Я отпрянула, попятившись назад.
— Как ты могла так поступить с папой? – я указала на Зейна. — Как ты могла предпочесть его нам?
На мамином лице появилось болезненное выражение, и она бездумно шагнула вперед. Ее нога опустилась на осколок разбитого стекла. Зейн выругался и подхватил ее на руки, стекло пронзило и его ноги.
Рыдание сорвалось с маминых губ.
— Прости меня, Поппи, – прошептала она. — Мне так жаль. Ты должна мне поверить.
Поверить ей? Вся наша жизнь была ложью. Тот бредовый ярлык родственных душ, которым все наградили моих родителей, был лишь фасадом. На самом деле она ждала, когда папа умрет, чтобы вернуться к нему, настоящей любви всей ее жизни.
Блеск в глазах Зейна был жестоким и неумолимым.
— Хватит, – рявкнул он, когда мама не выдержала и прижалась к его груди. — Ты расстраиваешь свою мать.
— Я бы предпочла не принимать советов по семейным вопросам от разлучника.
— Брось. Не похоже, чтобы я пытался заменить Амбани в твоей жизни, а Пия оставалась с ним до конца. Чего еще ты хочешь? Она сделала все, что могла, тем более учитывая воспитание такой, как ты, – выплюнул он с раздражением.
— Такой как я? Смешно слышать это от тебя, – огрызнулась я. — Ты мне не нравишься не потому, что мама ушла к тебе слишком быстро и не потому, что я беспокоюсь о том, что ты заменишь мне отца. Я не выношу тебя, потому что ненавижу иметь что-то общее с таким как ты. Каждый раз, когда я смотрю на себя, я вижу тебя, и от этого меня тошнит.
Я была побочным продуктом Зейна. Такие люди, как мы, испытывали трудности в отношениях, потому что у нас не было морали или сострадания. Кому-то вроде меня не место рядом с таким хорошим человеком, как Дэймон. Все, что я могла дать ему, – это свою неисправность, и как только рядом появится кто-то такой милый, как Роза, он тоже это увидит.
Моя грудь вздымалась и опадала от гнева.
— Папа был лучшим человеком, которого я знала, но ты - причина того, что я испорчена. Мой мозг не настроен ни на что хорошее из-за тебя. – Из-за тебя я никогда не познаю любовь и не смогу иметь что-то хорошее в своей жизни, такое как Дэймон. Большое спасибо за твою испорченную ДНК. — Так за что же тебя вознаграждают после того, как ты разрушил все для остальных из нас?
— Как я уже сказал, – процедил он сквозь стиснутые зубы. — Пия была с ним до самого конца, и твой отец знал о нас. Все делалось по его выбору. Никто ему ничего не разрушал.
Я на мгновение растерялась. Мама уткнулась лицом в грудь Зейна и была не в состоянии говорить. Но я все равно адресовала вопрос ей.
— Папа знал, что ты ему изменяла?
Почему, черт возьми, они не могли позволить ему умереть спокойно, без осведомленности о предательстве жены? Это было наименьшее, что они ему задолжали.
Я ошеломленно уставилась на Зейна.
— Это отвратительно. Вы отвратительны.
— Если ты так считаешь, тогда убирайся.
— С удовольствием. – Я захлопнула блокнот и умчалась с ним.