Страница 3 из 31
Глава 3
Ты- или леди, или нет.
Здесь середины не бывает.
Души огонь как яркий свет-
Он темноту вмиг освещает.
Из объяснений Вилфорда следовало, что будучи помощником мэра (место, что обеспечил Вилфорду Джейсон, а не его ум и старания, впрочем, чего и ожидать от взрослого мужчины, чья жена приходит решать их личные проблемы к его старшему родственнику), в его обязанности входил и подбор слуг для главной резиденции градоначальника. Вот и в этот раз он был отправлен набрать дюжину крепких заключённых для работы. Он и не ожидал увидеть женщин- их набирали редко, так как мало кто все же мог доверить преступникам работу в доме. Эта девушка изначально отличалась от всех. Стоя на австралийской жаре, под небольшим навесом, в грязных домотканных платьях, женщины изнемогали от жары. Воды за несколько часов им дали лишь единожды, и то, по половине чашки Эта девушка отпила крохотный глоток, а затем отдала свою порцию беременной женщине. Охранник лишь хмыкнул в ответ на такое благородство, сплюнув на пол:
-Ну и дура ты, Леди! Больше до самого вечера воды не получите.
Но девушка лишь молча отвернулась, словно охранник был ничтожеством, не заслуживающим ответа. Когда Вилфорд закончил отбор мужчин, прошло два часа. Он вышел из здания, заметив всю ту же группку грязных измученных женщин, испуганно жавшихся друг к другу. Кто-то из них, обессилев от жары, уже лежал на нагретых солнцем деревянных досках, кто-то, облизывая пересохшие потрескавшиеся губы, обмахивались грязными косынками, самые смелые обмахивались юбками, понимая, что между стыдом и смертью выбор однозначен. Та золотоволосая девушка, которую с насмешкой именовали " Леди", сидела на досках, держа на коленях голову своей беременной товарки, обмахивая ту рукой. Она подняла взгляд на Вилфорда, и он прочёл в нем отчаяние и страх.
Надо отдать ему должное, Вилфорд сжалился над несчастными, взяв на себя смелость от имени мэра приказать отвести женщин внутрь помещения, выдав им ещё воды, и проследить, чтобы той было достаточно.
Леди шла, помогая идти подруге. Проходя мимо Вилфорда она тихо поблагодарила его. Охранник грубо ткнул ей в спину кулаком, чтобы шла быстрей . Вилфорд смотрел ей вслед, не понимая, как такая хрупкая, нежная, уточненная девушка оказалась среди преступников. И вот тут он решился- он выкупил ее документы, теперь на 7 лет она принадлежала ему.
Под возмущенные причитания Дороти у Джейсона полностью сложилась картина будущего решения, что удовлетворит их всех, включая и саму девушку. Он выкупит ее контракт у Вилфорда, спасая тем самым и их с Дороти брак, и свое с сыном будущее. Если верить словам Вилфорда, то девушка мягкосердечна, а выслать могли даже за простое воровство хлеба .
-Вилфорд, Дотти, мы с вами поступим так - я выкуплю контракт этой девушки у тебя, Вил, и она будет работать на меня. Мне как раз давно нужна была помощница по дому.
Дороти, смешно округлив глаза, затараторила:
-Ты же не хочешь сказать, что эта преступница будет жить в доме?! А как наш маленький Джейкоб? Ты допустишь к ребенку неизвестно кого?!
Джейсон усмехнулся, вспомнив, что такая любящая и переживающая за ребенка тетушка как Дороти за все четыре года жизни сына взяла Джейкоба понянчиться всего пару раз, и то, в оба этих раза по странному совпадению, Вилфорду позарез нужна была протекция Джейсона.
-Дотти, я предлагаю решение, которое устроило бы нас всех, впрочем, если ты не согласна...- он не закончил, давая Дороти пищу для размышлений на тему " юная каторжанка живёт в доме семейной пары, постепенно соблазняя главу семейства". Дороти тут же начала оправдываться:
-Что ты, я не имела в виду подобного. Я могла неправильно выразиться...Это все - жара, я чувствую себя не совсем хорошо. Пожалуй, я оставлю вас улаживать дела, а сама прилягу- Дороти встала, направившись в одну из гостевых.
Джейсон выкупил бумаги девушки, Вилфорд пообещал сразу же, как будет на работе, отнести их заверить, а девушку прислать сегодня же. Мужчины подняли бокалы принесенного Джейсоном с ледника шаманского в ознаменование сделки, а затем Вилфорд отправился будить супругу, чтобы ехать домой.
Джейсон попрощался с родными, не желая слушать их вновь начавшееся после размолвки любовное воркование- это было ещё хуже, чем стенания и жалобы Дотти, и вышел пройтись по плантации.