Страница 42 из 82
А сейчас…а сейчас я желаю сделать какую-нибудь по-настоящему серьёзную пакость, чтобы бывший говнюк проснулся и обратил на меня внимание. Или сказал какую-нибудь привычную колкость.
— Мы не успеем организовать все к первому ноября. Отмени встречу с поляками, — из раздумий меня выводит недовольный голос Кротова, когда официант ставит перед ним чашку с кофе.
— Но я ее уже трижды отменяла.
— Значит отмени в четвёртый раз.
— И что они подумают о вас?
— Мне плевать, что они подумают обо мне. Если они заинтересованы во мне, значит, потерпят любые закидоны. А если нет, значит, не моя история, — наконец отрывает взгляд от ноутбука. — Вопросы есть?
— Когда брать билеты в Питер?
— Бери на завтра два билета на поезд. Но выкупи все купе.
— Почему два? А охрана?
— Один поедет с тобой. Я полечу позже на самолёте. Мне надо дождаться моего зама, чтобы он взял все в свои руки.
— Хорошо, — ничего хорошего. Козел. — А вам на какой день оформлять билеты на самолет?
— Я сам. Не надо. Скоро подойдет один придурок, тебе здесь быть не нужно. Поэтому можешь пока погулять по территории. Потом поедем обратно. Собери сегодня вещи, чтобы завтра впопыхах не собираться.
— Хорошо.
— Стой, — стоило мне только встать из-за столика, как он резко меня останавливает. Ну наконец-то, скажи хоть какую-нибудь гадость. — Ладно у меня башка в делах, но ты-то кукушкой вроде не тронулась. По крайней мере, не до конца. Тебе-то язык на что?
— Есть и лизать. Мороженое в смысле.
— Язык обычно нужен, чтобы говорить.
— Точно. Забыла. Ну и?
— Что ну и? Ты больше месяца работаешь на меня, но не получила ни аванса, ни зарплаты. Ничего не смущает? — смущает то, что я, кажется, влюбляюсь в тебя. Господи, избавь меня от этой напасти. Только не в него. Много о чем я тебя вообще просила? Не так уж и много, а все равно ничего не исполнил. Так хоть раз сделай. По-человечески прошу. Только не в него. Давай во Влада? Вернусь, уволюсь и в него. Давай? Блин, я что реально на небо смотрю? Ну хоть не вслух, надеюсь, говорю. Перевожу взгляд на Кротова.
— Не смущает.
— А должно. За свои права надо бороться.
Достает из папки конверт и протягивает его мне. Молча показывает мне взглядом «а теперь кыш отсюда».
Когда я обнаруживаю содержимое, я, мягко говоря, офигеваю. Я никогда не держала в руках таких денег. Да что там в руках, я о таких даже не мечтала.
Да я… да я. Вот я разгуляюсь, когда приеду. Сразу же забабахаю ремонт в квартире, вместо поездки на море. До следующего лета еще далеко. Успею снова накопить. И на имплант, и на все остальное.
И вроде бы радоваться надо, такие деньги на руках и скоро вернусь домой к Вере, но от чего-то грустно. Кто бы мог подумать, что я буду скучать по месту без удобств, еще находясь здесь.
Перевожу взгляд на вибрирующий телефон: Вера.
«Проще дозвониться до президента, чем до тебя. Теперь я уезжаю в срочную командировку. Холодильник затарила и кое-что купила тебе на день рождения. Ну это на случай, если не успею вернуться. Так что подарок заранее не разворачивай»
Значит, буду делать тебе по ночам сюрприз. Приедешь и не узнаешь свою гостиную.
* * *
Давно у меня не было такой бессонницы. Хотя ночь перед важными событиями всегда беспокойна. Но сейчас важного нет. Я всего лишь возвращаюсь домой. Одна.
Что ж так паршиво-то на душе? Впервые здесь за окном дождь. Давно пора было отсюда уезжать. Теперь здесь сыро, мокро и почему-то хочется плакать в такт дождю. Зачем я вообще пошла на это собеседование? Ну, где Кротов, а где я?
Крепко зажмуриваю глаза и принимаюсь считать до десяти. На пятой секунде я четко слышу звук открываемой двери. Кажется, перестаю дышать от страха. Тут не может быть посторонних, но все равно страшно. От самой себя.
Когда рядом со мной проседает кровать, я не открываю глаза. А, кажется, наоборот крепче их зажмуриваю. Я знаю запах этого парфюма. Сердце начинает стучать как ненормальное. Я сама не понимаю, чего хочу. Чего-то определенно хочу.
Правда, точно не того, чтобы Даня включил ночник. В темноте за свои поступки не стыдно. А теперь — да. Каждой клеточкой кожи чувствую, как он смотрит на меня. Знает ли он, что я не сплю? Знает. Шикарно, он в курсе и я в курсе, что он в этом самом курсе. Господи, чего я несу?
Да какая разница, что творится в моей кукушке, если это не слышат другие? Не пойман — не вор. Я тут же ощущаю легкое прикосновение его пальцев к моему виску. Он аккуратно ведет вниз к шее и, стоило только Кротову откинуть одеяло вниз, я моментально покрываюсь мурашками.
И тут я не выдерживаю. Открываю глаза, когда чувствую его пальцы, обводящие вырез сорочки. Смотрю на него в упор, не решаясь одернуть его руку. Самое странное, что он совершенно точно не пьян, но улыбается.
— Знаешь, я скучал, — чуть усмехнувшись, произносит он. И нет в этой легкой усмешке злобы. Творится что-то странное, чему я никак не могу дать нормального определения.
И поступаю как самая настоящая трусиха, а именно закрываю глаза. И, кажется, я снова готова его просить. Не о столь важном, как прошлые два раза, но сейчас просьба поцеловать кажется такой же нужной, как и предыдущие. К счастью, я ее не озвучиваю и не получаю очередной отказ с издевкой. А вот прикосновение его губ на своих — да.
Глава 28
Дождь на улице барабанит,
Ночь накрыла покрывалом,
Кротов здесь и точно знает,
Что не сплю я, ожидаю.
Так хочу, чтоб целовал он
И просить уже готова,
Слава Богу, сделал сам он
Наклонился, стык губами…
Он скучал и я скучала,
Чувство странное мое.
Завтра утром уезжаю,
А сейчас к хочу к нему.
Что же будет этой ночью
Неизвестно никому….
Только хочет Снежка очень,
То, что хотеть нельзя…
Татьяна Тумко
Глава 28
Целует медленно, как будто дразнит. А я хочу большего. Словно прочитав мои мысли, он углубляет поцелуй, проталкивая язык в мой рот. Несмотря на то, что мне потом будет наверняка стыдно, я обхватываю руками его затылок и сама тянусь к нему.
Когда дышать становится нечем, Кротов первым отрывается от меня. Смотрит на меня как-то по-другому, и эта его непривычная полуулыбка сбивает с толку. Понимаю, что не могу выдержать его взгляд и снова трусливо закрываю глаза.
И в следующий момент ощущаю его губы на своей шее. Кожа моментально покрывается мурашками, а когда он проводит языком по ключице из меня вырывается тихий всхлип.
Чувствую, как Даня спускает лямки сорочки и тянет сорочку вниз, оголяет грудь. Лицо моментально вспыхивает краской, и я открываю глаза, когда ощущаю, как его ладонь стискивает грудь. Мамочки, что я творю? Как завтра я посмотрю ему в глаза?
Вздрагиваю, когда он обхватывает губами сосок. Легонько всасывает, обводит языком и тут же проделывает то же самое с другой грудью. Надо быть полной ханжой, чтобы не признать, что это приятно. Что, само по себе странно, учитывая, что все это у меня стойко ассоциируется с чем-то мерзким.
Даже не знаю, как он стянул с меня полностью сорочку. Шумно сглатываю, когда, понимаю, что на мне остались только трусы, сам же Кротов полностью одет. Словно услышав мои мысли, он стягивает с себя футболку. А затем хватается за ремень на джинсах и расстегивает их. Вновь припадает губами к моей груди, ведет поцелуями вниз. И в этот момент понимаю, что нет, не смогу. Мне страшно. Тело деревенеет, когда Даня проводит ладонью по внутренней стороне бедра.
— Не надо, — упираюсь ладонями в его плечи. — Остановись, пожалуйста, — свожу ноги вместе.
— Ты же сама хочешь, — шепчет в перерывах между поцелуями.