Страница 67 из 74
Все ответы указывали на… Я действительно не разбиралась в физике, но на данный момент попробовать стоило.
— Вы с Риз созависимы, — пробормотал он тем разочарованным тоном, который напомнил мне об отце. — Это вредно для здоровья.
— Ты нездоров. Верни мне мой гребаный телефон.
— Тсс, тсс, Лоло. Язык, — он посмотрел на меня, его глаза светились ликованием. — Кто такой Уилл?
Я откинулась на спинку удобного кожаного кресла.
— Никто.
Если бы я отреагировала, он бы понял, что что-то случилось. Так что я пошла ва-банк, стараясь вести себя спокойно. Не то чтобы это имело значение для Эдисона. Когда он был таким, у него была двойная телепатия, включенная до упора.
— Он был моим боссом в Дареме.
Его восхищенные глаза чуть не вылезли из орбит от удивления.
— Прости, кем?
— Моим боссом. Я должна была как-то зарабатывать деньги.
Он моргнул, глядя на меня.
— Но почему? Ты потратила все свои сбережения на наемного убийцу для Оуэна? Почему ты была так стеснена в деньгах, что тебе пришлось подрабатывать на стороне?
Теперь, когда у Оуэна и его отца все наладилось, мне было стыдно за то, что я отказалась от всех средств и счетов, которые по праву принадлежали мне. Но в то время я была в ярости на своих родителей за то, что они даже предложили мне продолжить свадьбу. И мне было больно. Так невероятно больно. Боже, это было похоже на удар по почкам каждый раз, когда я думала о том, чтобы использовать свои карты.
Даже сейчас я не была полностью согласна с их отвратительной тактикой манипулирования. Но это была моя семья, более ядовитая, чем здоровая, полностью вовлеченная во все мои дела, и все же… моя семья. Это означало, что мы запихнем это лето глубоко-глубоко в запертые ящики, которые мы все держали внутри, похороним обиду и справимся с ней, когда она проявится пассивно-агрессивно через пять-шесть лет после того, как мы все слишком много выпьем на День благодарения.
Все наши семейные ссоры случались на День благодарения — за исключением этой. В основном потому, что мы обслуживали ужин, пили вино и ненавидели спорт и парады. Мы напивались, нам становилось скучно, и нам нечего было делать, кроме как ругаться друг на друга.
В прошлый День благодарения все ополчились на меня, потому что я настояла на том, чтобы в наших магазинах продавалось новое органическое мороженое, из-за чего семьдесят пять процентов наших покупателей получили пищевое отравление. В этом году я отомщу.
Очевидно, это было нездоровое поведение. Но мы были семьей, а не группой поддержки. У каждой семьи были проблемы. Мы просто использовали наши для спорта раз в год, иногда дважды, в зависимости от того, приглашали ли к нам людей на Пасху или нет.
Эдисон все еще ждал моего ответа, поэтому я вздернула подбородок и объяснила:
— Я не хотел тратить эти деньги, когда была в Дареме, — я сделала свой голос еще тише и дернула подбородком в сторону папы. — Они все еще ожидали, что я приеду сюда и выйду замуж за Оуэна, и с меня хватит. Я хотела доказать папе, что действительно могу справиться сама.
— И ты это сделала?
Он все еще выглядел невероятно потрясенным.
Я пожала плечами.
— Ты знаешь, как мало зарабатывает персонал ресторана? Это настоящее гуманитарное преступление. Даже с чаевыми.
— Значит, ты не смогла жить сама по себе?
Я снова пожала плечами.
— Я осталась с Риз, и мне не нужно было строить долгосрочные финансовые планы. Так что это зависит от твоего определения того, как это сделать. Я не голодала, и я смогла заправить свою собственную машину.
На лице Эдисона была его злорадная ухмылка, и мне снова пришлось сдержаться, чтобы не повалить его на землю и не задушить.
— О, ты могла бы заправить свою служебную машину бензином? Ты права. Добро пожаловать в реальный мир, Ло.
Мое терпение официально лопнуло, и я вышла из комнаты.
— Эй, я работаю в реальном мире. Я очень много работаю в реальном мире. И, очевидно, меня ждала работа, так что не похоже, чтобы я пыталась найти этому замену. Я просто хотела что-то, что помогло бы мне пережить, а бар, в котором я работала, нуждался в официантках. Это был беспроигрышный вариант.
Мой брат снова стал выглядеть ошарашенным.
— Ты обслуживала столики в баре?
— Я знаю. Сумасшедшая.
Он подвинул телефон обратно ко мне, каким-то образом избегая различных стаканов для воды, контейнеров на вынос, компьютеров и кофейных чашек, которые были разбросаны по столу в процессе.
— Ты хоть как-то справлялась?
Я рассмеялась, счастливая, что мой телефон снова в моих руках. Что это было за беспокойство? У меня не было номофобии. У меня даже на телефоне не было ничего, чего можно было бы стыдиться, но мне была ненавистна мысль о том, что мой маленький телефонный приятель окажется не в тех руках или, что еще хуже, в руках моего брата.
— Нет, я была ужасна. Действительно, возможно, худшая официантка в истории официантства. Наверное, мне следовало бы быть более смущенной, но я очень сильно этого хотела, поэтому просто продолжала появляться. В общем, они решили, что ужасная официантка лучше, чем вообще никакой официантки.
Или что-то в этом роде.
— Но как ты познакомилась с Уиллом? Он был твоим боссом? И барменом?
— Откуда ты так много знаешь?
— Я проницателен, — сказал он, постукивая указательным пальцем по виску. — А еще он тебе так нравится.
— Что?
— Все это. Как ты с ним разговариваешь. Как ты хочешь рассказать ему все. Как ты смеешься над его супердурацкими шутками. У тебя в отношении него все плохо.
Он никак не мог прочитать все наши сообщения. Он блефовал.
— Ты сумасшедший, — прошептала я после еще одного резкого взгляда моего отца.
— Интуиция близнецов, — одними губами произнес он в ответ.
Тьфу, я ненавидела, когда он использовал эту карту против меня. Он почти никогда не ошибался.
Что было раздражающе.
Я уставилась на его легкомысленное выражение лица сверху вниз.
— Эдисон, это смешно. Я была с Оуэном много лет и не влюбилась в него. Я пробыла в Дареме два месяца и работала с Уиллом чуть больше половины этого времени. Если я не могу влюбиться в Оуэна, то, вероятно, вполне уверена, что шесть недель с Уиллом не скрепят нас узами.
Эдисон действительно выглядел разочарованным во мне. И не только в том братском смысле, который действовал мне на нервы. Он выглядел так, словно искренне сочувствовал мне.
— О, Ло, разве ты не знаешь? Дело не в том, как долго ты с кем-то. Это только в людях. В человеке. Любовь либо в картах, либо её нет.
— О чем вы говорите? — внезапно спросил папа.
Никто из нас не заметил, что он повесил трубку.
— Ни о чем, — сказали мы в унисон, снова говоря примерно как семилетние.
Я положила руки на клавиатуру и приготовилась снова погрузиться в свои бесконечные электронные письма. Но не раньше, чем я поймала взгляд Эдисона. Он поднял одну руку, чтобы блокировать палец, который он оживленно показывал на нашего папу.
Меня беспокоило, что он продолжал использовать наших родителей в качестве примера брака без любви. Я имею в виду, я согласна с ним, но почему он должен был выставлять это напоказ передо мной, как поучительную историю каждый божий день? Он был таким странным.