Высокое волшебство

Кит замолчал. Нита посмотрела на него и докончила прерванную мысль:

– …тогда ЕЙ не миновать в конце концов полного поражения. И доконают ЕЕ маленькие ежедневные битвы. Верно?

Кит согласно кивнул головой.

– И Дайрин ведет эту битву, – сказал он. – И, похоже, не маленькую.

Нита представила себе свою младшую сестричку и грозную Одинокую Силу. «Неужто у нее есть шанс? – подумала Нита. – Да, у нее должен быть шанс, иначе Одинокая Сила и пальцем бы не шевельнула».

– Но почему она? – вслух размышляла Нита.

– А почему вы? – хмыкнула попугаиха.

– Не встревай, – оборвал ее Кит.

И вдруг попугаиха Мачу, эта Пичужка, преобразилась. Она строго глянула на Кита и заговорила длинно и складно.

– Что делает любого из вас таким особенным? – отчеканила она, – Почему вы так уверены, что выйдете из столкновения с НЕЙ живыми и невредимыми? С НЕЙ, которая поглощает звезды и обольстила в свое время целые цивилизации! Может быть, ОНА играет с вами в кошки-мышки, пробуя свою мощь? – Попугаиха свысока зыркнула на ошарашенных ее красноречием Кита и Ниту и продолжала: – Ладно, не ершитесь. Я объясню, почему вы должны делать это. Да-да, я. Потому что я посланец Тома и Карла. Вот! Я объясню, почему вы и почему сейчас. Одинокая Сила не брезгует ничем. ОНА даже изобрела способ задержки развития интеллекта на планетах. Придя к власти, ОНА пытается заставить людей принять смерть, энтропию с покорностью и готовностью. А уж тогда люди сами себя делают еще более несчастными и бессильными, чем это могла бы сделать ОНА. И все же теперь, в наше время, ОНА может быть побеждена. Спрашиваете, почему?

Как бы в ожидании вопроса попугаиха Мачу Пичу умолкла и принялась откручивать клювом пуговицу на куртке Кита.

– Так вот, – заговорила она снова, не выпуская пуговицу из клюва, – само собой разумеется, что сама Одинокая Сила бессмертна. Но власть ЕЕ не бесконечна. И не беспредельна. ОНА ограничена влиянием Светлых Сил. И в этой борьбе, не дающей полной победы ни одной из сторон, можно смертельно устать…

Она опять умолкла, и слышалось только хрупанье пуговицы в ее крепком клюве.

«Пять биллионов лет, а может быть, и все десять, постоянной борьбы, поражений, ярости, крушения надежд и, конечно, одиночества», – размышляла Нита.

Одинокая Сила, как Нита, к своему изумлению, вдруг поняла, не была такой уж цельной натурой, ОНА противоречива, ОНА мечется, ОНА уже не так могущественна, как была вначале.

Кит выдернул пуговицу из клюва попугаихи и тут же поплатился за это: она больно ущипнула его за руку.

– Выходит, после всех этих битв ОНА так устала, что ЕЕ можно сокрушить? – спросила Нита.

Попугаиха капризно крякнула на Кита и откликнулась:

– Конечно! И ТАК устала ОНА уже очень давно. Дайрин была нужна вовсе не для того, чтобы еще разок потрепать Одинокую Силу. С этим справились бы и взрослые Волшебники. Вы что, не поняли еще своими круглыми головами, ЗАЧЕМ послали Дайрин? Они хотят не просто сокрушить Одинокую Силу. Они считают, что есть лучший выход.

Ниту вдруг осенило:

– Светлые Силы хотят, чтобы ОНА сама…

– Верно, – не дала ей договорить попугаиха. – Они надеются, что Дайрин заставит Одинокую Силу сдаться и, может быть, переродиться. Стать такой, какою ТА была до изобретения смерти. Если ОНА станет другой, то и все остальное… Понимаете, эффект добра очень силен. Его действие распространяется… Медленно, но неуклонно и повсюду.

Попугаиха спрыгнула с Кита и прошлась по полу на своих кургузых ножках, громко постукивая коготками. Она важно направилась к резервуару с водой и принялась пить.

Кит и Нита задумчиво молчали. Оба они размышляли об одном и том же. То, о чем только что поведала им Пичужка, казалось слишком малодостижимым. Как? Мир, в котором Вселенная подвержена неизбежной энтропии, мир, идущий к разрушению и смерти, мир, в котором люди разобщены, вдруг может совсем скоро преобразиться? Как представить себе мир, избавляющийся от ненависти, ужаса, зла?.. Это было бы так здорово, так замечательно, чудесно, что страшно даже мечтать о таком. Слишком много, чтобы осмеливаться желать этого.

«Но все же, – думала Нита, – все же если есть хоть один шанс…»

– Во вчерашних новостях, – вдруг как бы не к месту сказал Кит, – показывали сюжет о нападении на машину в Северной Ирландии. Ты видела?

– Нет.

– Эти молодцы грабители иногда нападают прямо на машины, – что-то в голосе Кита заставило Ниту внимательно посмотреть на него. – Иногда они поджигают машины, ограбив пассажиров. – Кит глядел прямо перед собой расширенными глазами. – Ты знаешь эти проволочные сетки на прицепах? В них можно посадить собаку, и она там прекрасно себя чувствует в дороге,

– Ага, – кивнула Нита.

– Так вот, кто-то ограбил машину с такой тележкой прошлой ночью и поджег. Вместе с собакой…

Нита побледнела. Кит тяжело вздохнул. Она знала, о чем он сейчас думает. О своем любимом псе Понче, развалившемся вальяжно в тележке позади машины отца Кита, – довольный и ленивый, беззащитный пес. И кто-то чужой и безжалостный подходит к машине…

– Знаешь, Нита, – сказал Кит, – конечно, страшно, когда убивают детей и взрослых. Но ведь и беззащитных, доверчивых собак тоже… Если у нас есть реальный шанс остановить подобные вещи, я сделаю… все что угодно. Меня ничто не испугает, никто не остановит… Да, я сделаю все!

Она изучающе смотрела на него, будто видела впервые.

– Все? – переспросила она.

Он молчал довольно долго, потом, сжав губы, проговорил раздельно и веско:

– Да. Все.

Она откликнулась не сразу, вслушиваясь в себя: сможет ли она пойти на все, ничего не испугаться?

И сказала:

– И я тоже.

– Я знаю, – сказал Кит просто.

Она посмотрела на него с сомнением: неужто он и вправду так уверен в ней? Кит словно бы услышал ее сомнения.

– Вспомни, что ты сделала тогда с китами, – сказал он.

Даже сейчас Нита со страхом вспоминала все, что ей пришлось пережить. Она поежилась.

– Да, да, это была та же работа – продолжал Кит, – обычная работа. И в результате, я надеюсь, Одинокая Сила хоть немного изменилась. Или у НЕЕ появилась возможность выбора: ОНА могла измениться! Именно ты сделала тогда для этого все, что было в твоих силах. Ты почти убила себя, ты шла на смерть. И шла на это сознательно, зная, что это необходимо. – Он помолчал. – Ты это сделала и для меня, я знаю. Я попал в беду, и ты меня вытащила. И все же в большей степени ты поступила так ради того, чтобы на Земле не случилось несчастья, ради безопасности и продолжения жизни.

Он сам смутился от этих важных слов. А Нита лишь могла кивнуть в ответ.

– Мне кажется, я не сумел бы Сделать такое, – как бы извиняясь, промолвил Кит.

– Кит, – остановила его Нита.

– Просто я хотел сказать, что не уверен в своей смелости – помялся он.

– Кит, заткнись! – В голове у нее почему-то крутилась строчка из песенки, которую она слушала на Луне: «…и вечно так – лишь первый шаг…» – Знаешь, Кит, – созналась она, – я все-таки сделала это больше для тебя.

Кит исподлобья зыркнул на нее и промолчал. Ей даже показалось, что он рассердился. На самом деле он просто смутился окончательно.

– Ладно, – застенчиво вымолвил он, – все о'кей. Я просто думал… что ты это сделала… я был круглым идиотом… – Он вдруг прервал себя и совсем другим, деловым тоном спросил: – Итак?

Но Нита должна была договорить до конца. Это трудно, но надо!

– Итак, – сказала она, потупившись, – ты мне нравишься, вот и все. Но если тебе понравится кто-нибудь другой, когда-нибудь, я все равно хочу, чтобы мы работали вместе, в одной команде. Согласен?

Он молчал. Нита готова была съесть себя за то, что сейчас наговорила. Ее мучили злость и смущение одновременно.

– Нита, – сказал Кит серьезно, – ты мой лучший друг.

– А я думала, что твой лучший друг – Ричи Суссман, – иронически заметила Нита.

– Мы просто вместе играли. Это совсем другое дело. – И он посмотрел ей прямо в глаза. – Тебе это не нравится?