Страница 8 из 82
Глава 5
В Хомячинки машина влетела во втором часу ночи.
Услышав шум мотора, Агафья подскочила, накинула халат поверх ночной сорочки и выбежала на крыльцо встречать ночных гостей. Но стоило ей увидеть, кто именно пожаловал к ней в столь поздний час, как заспанное безмятежное лицо ее дрогнуло холодным неприятием – она вспомнила их.
- Я же просила вас больше сюда не приезжать, - напомнила она с порога, не спеша пускать незваных гостей в дом.
Вместо ответа Ася, сделав всего несколько шагов от машины, молча опустилась на колени. Размытая осенним дождем земля моментально окрасила светлые полы пальто грязными разводами, но Ася не замечала этого, губы ее что-то беззвучно шептали, а руки протягивали сверток. Андрик, помня непростительное свое поведение в прошлый раз, растерянно посмотрел на знахарку и так же молча опустился рядом с женой.
Не проронив ни звука, они стояли на коленях и молили о чуде. Агафья, еще не зная, с чем они пожаловали, нахмурилась при виде этой картины, но все ж спустилась с крылечка, удивленная странным поведением неприятных гостей, подошла поближе и посмотрела на протянутый сверток. А потом – на Аську.
- Помогите, - прошептала несчастная сквозь слезы, протягивая ребенка.
Молящий взгляд матери, преисполненный болью и отчаянием, заставил содрогнуться. Агафья подняла глаза к небу, тяжело вздохнула и пошла в сторону дома, бросив еле слышное, усталое:
- Пойдем.
Все та же комната, все тот же рыжий пес у печки. Все те же слезы и мольбы о помощи, как и два года назад. Только спеси уже не видно у гостей, а вот отчаяния в их глазах стало в два раза больше. И на столе, среди покрывал, перед Агафьей лежит синеющее тело маленькой девочки – их расплата за попытку обмануть судьбу.
Женщина коснулась малышки и с сожалением посмотрела на Аську:
- Она мертва.
Ася это уже знала. Но все еще надеялась на что-то.
- Агафья, сделайте что-нибудь, - молил Андрик, не сдерживая бегущие по щекам слезы. – Вы же можете… Она не может умереть! Это ошибка какая-то! Еще вчера наша дочь была совершенно здорова…
Но знахарка лишь качала головой – ошибкой была не смерть девочки, а ее рождение.
- Отпустите ее, - тихо сказала Агафья, с искренним сочувствием глядя то на Асю, то на Андрика. – Да поймите, не удержите вы ее. Ваша дочь уходит, потому что ее место – там. Будут у вас еще дети. Малышку эту – отпустите. Там ей будет лучше.
Но убитые внезапным горем родители слышать этого не желали. Они стояли на коленях и плакали, цепляясь за подол поношенного халата, готовы были руки и ноги целовать, только бы знахарка помогла им! Она же может! Она же однажды уже сотворила чудо! Напрасно Агафья призывала их к смирению, напрасно успокаивала и уговаривала встать; глухие к ее словам, они хотели лишь одного: чтоб их дочь была жива.
От шума проснулся в соседней комнате Ванечка – он осторожно приоткрыл дверь и высунул любопытный носик.
- Ваня, уйди! – прикрикнула Агафья, увидев, с каким безумием потерявшие дочь родители посмотрели на ее мальчика.
- Агафья, ну вы же тоже мать, - всхлипнул Андрик. – Разве вы смирились бы, если б с вашим мальчиком что-то подобное случилось? Агафья, помогите!
Она давно привыкла к чужим слезам – по радостным поводам к ней не приезжают. Отчаяние, боль, крики о помощи здесь частые гости, и Агафье казалось, что она уже к этому привыкла, научилась справляться с эмоциями, смирилась, что далеко не всем можно помочь. Парочка, стоящая сейчас перед ней на коленях, была ей и вовсе неприятна – Агафья видела в них воплощение эгоизма и гордыни. Знахарка понимала, что вовсе не она и не ее травки дали этому ребенку возможность появиться на свет – а только их вопли и настырность. И то, что случилось сейчас с малышкой, – это их плата за желание противиться судьбе. Они хотели ребенка – им его дали. Но и показали, как больно бывает расплачиваться за ошибки. А рождение девочки было ошибкой! Вымоленная, выпрошенная раньше времени, она рвалась домой, в райские дали, чтобы вернуться на эту землю, когда настанет ее время. Оно еще не пришло. Агафья это понимала, знала, что случилось и почему, и знала, что если поможет сейчас этим горе-родителям, то сама воспротивится воле Всевышнего, грех ляжет и на нее саму. И все-таки… Их слезы и отчаяние, вид мертвой, ни в чем не повинной крошечной девочки рвал душу на лоскуты, и Агафья не выдержала, сжалилась над ними, непутевыми. Нет, она не пойдет против судьбы, и если девочке суждено умереть, то так тому и быть, но если малышка сама захочет остаться здесь, сама захочет жить… Она даст ей этот шанс. Агафья взяла ребенка на руки, еще раз посмотрела на несчастных родителей…
- Хорошо. Я могу дать ей свою силу, - проговорила она, – и если ваша дочь примет ее, то эта сила удержит ее на земле. Но вы должны понимать, что если девочка выживет, то ваша жизнь уже не будет прежней. За все нужно платить, а за такое…
- Агафья, я заплачу любые деньги! – выкрикнул Андрик.
- Да при чем тут деньги? Вы меня не поняли – лично мне от вас ничего не нужно. Плата будет другой, и какой именно – никто не знает. Но она всегда наступает. У кого-то отнимают здоровье, у кого-то – красоту, личное счастье… Кто-то обречен на нищету, а кто-то на скитания. Может быть, ваша дочь станет преступницей, а может, погубит себя какой-нибудь пагубной привязанностью. Может быть, будет что-то другое. Может, она станет инвалидом, и вам всю жизнь придется с этим жить. Я не могу вам сказать, какой именно будет плата у вашей дочери, но вы должны понимать, что, настаивая, вы обрекаете ее на несчастья.
- Мы со всем справимся, только пусть она живет! Агафья, помогите!
- Я помогу. Но только если девочка сама этого захочет.
Ей о многом еще хотелось их предупредить, но если малышку спасать, то спасать нужно сейчас, каждая минута на счету. С ребенком на руках Агафья отвернулась от замерших в ожидании чуда родителей, расстегнула верхние пуговички халата, приспустила лиф ночнушки и приложила мертвую девочку к груди.
Ни Ася, ни Андрик не понимали, что происходит, как и не понимали последней брошенной фразы. Но ни перечить, ни задавать лишние вопросы они не решились – обезумевшие от горя, они смотрели на спину женщины, укрывающей от них ребенка, и с замиранием сердца ждали, что же произойдет. Сначала ничего не происходило, Агафья замерла, комната увязла в тишине, но через пару минут вдруг раздался слабенький писк, а еще через несколько мгновений послышалось не то хлюпанье, не то чавканье; напряженные плечи Агафьи вдруг опустились, послышался ее вздох, а следом беззлобное, но весьма эмоциональное тихое:
- Ах ты ж маленькая ведьма…