Воровка

Очередная улыбка появляется на его лице.

― Хорошо, ― жестко говорит он. Он отпускает мои запястья и проводит пальцем по моей щеке. Его прикосновение мягкое, почти нежное, что резко контрастирует с его тоном. ― Не закрывай глаза, cara mia. Смотри на меня, когда будешь кончать.

А потом он целует меня, глубоко и сладко, его язык ласкает мой в ритме, который повторяет темп его толчков. Его руки лежат на моей груди, пощипывая и мучая мои соски. Я чувствую его повсюду, мое тело слилось с его телом. Его запах. Его вкус. Его силу.

Он ― наркотик. Лихорадка. Зависимость. И он поглощает меня.

Его толчки становятся быстрее. Жестче. Его пальцы гладят мой клитор, а он зарывается лицом в мою шею, облизывая и покусывая меня, пока я не задыхаюсь и не стону, потерявшись в море ощущений и похоти, сходя с ума от запаха Антонио в моих легких.

Мой оргазм несется ко мне с силой урагана. Мое тело содрогается, а мышцы напрягаются, сжимаясь от предвкушения. Он так близок… Уже совсем рядом…

И вот я наконец кончаю в его объятиях. Я дрожу, пульсирую, выгибаюсь дугой и бьюсь бедрами о его бедра.

― Вот так, ― рычит Антонио, глядя мне в глаза, его взгляд прожигает меня насквозь, как лесной пожар. ― Возьми все. Покажи мне, как сильно ты этого хочешь. Покажи мне, как сильно тебе это нужно.

Его толчки ускоряются, и он находит свое освобождение.

― Лучия, ― рычит он с неприкрытым наслаждением. Я прижимаюсь к нему, пока меня сотрясают волны оргазма, мое зрение расплывается, а тело дрожит.

Антонио обхватывает меня руками и прижимает к себе. Мы молчим, пока последние толчки удовольствия не утихают. Когда я наконец отстраняюсь, его взгляд задерживается на мне, полный удовлетворения. Он протягивает руку и гладит меня по щеке большим пальцем ― жест одновременно собственнический и странно нежный.

Я хочу раствориться в его объятиях, и это желание наконец-то вызывает у меня панику.

Я думала, что меня оттрахают до беспамятства. Но он дал мне нечто большее. Он не просто подарил мне свою похоть, он подарил мне страсть. Он не говорил бессмысленных комплиментов, он дарил мне честность. Он не просто трахал меня, он предлагал драгоценную близость.

Он ничего не скрывал.

Это намного больше, чем то, к чему я готова.

Но разве не этого ты хотела? На самом деле тебя не раздражал телохранитель. Ты просто искала повод, чтобы увидеть его снова. Ты украла Тициана не с благородным намерением вернуть его в музей ― ты знала, что Антонио выполнит свое обещание. Ты хотела продолжения погони.

Но теперь, когда я почувствовала вкус Антонио, я стала зависимой. Мы даже не успели войти в спальню, а у меня уже проблемы.

Он замечает, что я напряглась, и внимательно наблюдает за мной.

― Ванная в конце коридора, ― бормочу я, избегая его взгляда.

― Значит, я должен привести себя в порядок и уйти? ― Его губы трогает ироничная улыбка, когда он стягивает презерватив и завязывает его узлом. ― А я-то думал, что ты пригласишь меня остаться на ночь.

Он направляется в мою ванную. Когда он выходит, его брюки уже застегнуты. Сердце замирает, но я сдерживаю панику. Я должна выгнать его, пока не стало слишком поздно. Он должен уйти, пока не разбил мое сердце.

Он надевает рубашку, завязывает галстук и набрасывает пиджак на плечи.

― А как же картина? ― выпаливаю я и тут же жалею, что не могу взять свои слова обратно. Что, черт возьми, со мной не так? Неужели я настолько обеспокоена тем, что он уходит ― я же сама попросила его об этом, ― что напоминаю ему о Тициане? ― Разве ты не собираешься ее забрать?

Он качает головой, в его глазах появляется странный блеск.

― Если я сделаю это, ты предпримешь еще одну попытку украсть ее. И что тогда? Я приду и снова трахну тебя? ― Он переводит взгляд на меня. ― Эта игра между нами очень увлекательна, ― говорит он. ― Но следующий ход за тобой. У тебя есть мой номер телефона, Лучия. Если захочешь увидеть меня снова, позвони мне.

Глава 14

Антонио

Впервые мой дом кажется пустым и одиноким. Предметы, которые я купил, чтобы они приносили мне удовольствие, воспринимаются как хлам. Яркие, живые цвета вокруг меня поблекли, словно выцвели от долгого пребывания под сильным солнцем.

Из-за Лучии.

Она не позволила мне остаться в ее доме, и ее отказ оседает в моем нутре, как свинцовая гиря. Томас звонит мне с вопросами о финансах. Я отвечаю ему на автопилоте. Когда вешаю трубку, я не помню, о чем мы говорили. Данте сообщает о разговоре с информатором в Бергамо, а Валентина присылает мне электронное письмо, в котором подробно описывает свои успехи по отслеживанию русских. Я слушаю, отвечаю и делаю все необходимое. Обычно такие подробности приводят меня в восторг.

Но сегодня вечером стены словно смыкаются вокруг меня, и мне нужно сбежать. Подышать воздухом.

Я выхожу на улицу. Как только я закрываю входную дверь, Рэйф и Андреас шагают за мной. Я нетерпеливо отмахиваюсь от них, и мужчины отступают. Они все равно последуют за мной — Лео спустит с них шкуру, если они оставят меня без защиты, — но, по крайней мере, смогу сохранить иллюзию, что я один.

Я сажусь на лодку и отправляюсь в Венецию, гуляю пару часов, а может, и больше, не имея ни малейшего представления о цели. Спускается ночь, и туман становится все гуще. В веселых кафе и винотеках все еще светятся огни, но улицы пусты. Именно так, как я хочу.

В конце концов мои шаги приводят меня в доки, где десять лет назад в мою жизнь вошла Лучия.

Между нами возникла химия. События сегодняшнего дня безостановочно прокручиваются в моей голове, и мой член твердеет от воспоминаний. Первый толчок в ее горячую, влажную киску. Ее стоны. Изгиб ее шеи, когда она откинула голову назад. Выражение удовольствия в ее глазах, когда она кончала на моем члене.

Шок, который пробежал по моему позвоночнику от осознания правильности всего этого.

Десять лет назад пьяная девушка, готовая упасть в один из многочисленных каналов Венеции, не избегала эмоций. Она была честной и откровенной. Страдающей и убитой горем, но такой естественной.

Но за прошедшие годы она научилась защищать себя.

Я сказал ей, что если она захочет увидеть меня снова, то должна позвонить мне.

Позвонит ли она?

Сомневаюсь.

Лучия понимает, что между нами есть притяжение.

Если я предложу ей что-то временное и незамысловатое, она согласится. Как сегодня, я знаю, что секс будет просто потрясающим.

Но временное и незамысловатое ― это не то, чего я хочу.

Разумом я понимаю, почему она держит меня на расстоянии. Почему она так сопротивляется тому, чтобы позволить себе почувствовать связь между нами. Ей уже причиняли боль, и она не хочет повторения.

Моя голова говорит мне, что я должен защитить себя. Перестать бросаться на нее. Сделать так, как обещал, и оставить ее в покое.

Но мое сердце считает иначе.

У меня репутация холодного, контролирующего ублюдка. Я не Доменико Картоцци. Я не действую импульсивно. Мое настроение не меняется постоянно, наводя ужас на окружающих. Я безжалостен, да, но я всегда логичен.

И я следовал своему сердцу в каждый поворотный момент своей жизни.

Когда я остановил неудачное ограбление Марко пьяной девушки в этих самых доках, хотя все остальные закрывали глаза на его дикие выходки.

Когда я поставил ему ультиматум ― покинуть Венецию ― несмотря на то, что он был племянником Дона. Его драгоценный nipote[11].