Страница 65 из 93
— Как ты думаешь, человек, который рулит твоим сердцем, с твоим менталом справится?
— Не исключено, наверняка не знаю. Чего ты хочешь?
— Не хочу лишнего греха на душу. Я могу из тебя вытащить всё, что мне нужно. Просто после этого ты будешь слюнявым дебилом.
— Ты дикий?!
Последний вопрос игнорирую, скромно прикрывая глаза и давая ему в полной мере насладиться полётом собственной фантазии.
Как показывает практика, самые большие страхи — не индуктивные, а именно что эндогенные. Правда, последние можно провоцировать.
_______
Там же, через полминуты
— Что вы искали у нотариуса?
— Всё, связанное с Барласовым. Это ты?
На самом деле он уже знает ответ: опознал меня при появлении.
— Да, это моя фамилия. Как звучала команда?
— Изъять всё, что есть на бумажных носителях. Рабочий терминал не трогать: после ревизии забрать документы и доложить.
— Почему именно такой порядок?
— Я не знаю.
— Предположения?
— Мне кажется, задействована артиллерия с самого верха. В электронке потрут снаружи. Барласов, мне плохо, кровь течёт.
— У нас минимум семь минут, не парься. Вчера утром при мне спасли девчонку, которой сердце отстрелили, а у тебя всего лишь коленка. Жгут сам наложу, как закончим.
— Спрашивай быстрее, мне плохо!
— Это банальная истерика. Ты просто никогда не проигрывал, особенно второсортным, поэтому сейчас чувствуешь себя униженным.
— Кровь...!
— НЕТ. Психосоматика. — Вздохнув, поясняю. — Если я даже твоим пульсом управляю, как ты думаешь, за остальными витальными показателями слежу?
— Возможно, тебе лучше, чтобы я умер, — он твёрдо смотрит в глаза. — А меня это не устраивает, я буду торговаться.
— Ты не здешний, — вздыхаю ещё раз, усаживаясь на стол полностью. — Вызван за большие деньги по второстепенного каналу. Согласился лишь потому, что с одной стороны заказчик солидный — Медикор, а с другой стороны ты решил рискнуть совестью за солидный куш. Зачем мне твоя смерть? Если сдам врачам, они тебя автоматически передают ментам. С вашей стороны возникает переполох, грызня. Вместо борьбы со мной и с полицией вы очень долго будете воевать друг с другом. Ты же и сам из безопасности, просто регион другой. Сообрази головой, а не жопой.
— ОТКУДА ТЫ ЗНАЕШЬ?
— ...А сюда ты попал по рекомендации друзей. Наверняка кто-то из знакомых тех пятерых, которых в Вавилоне оформили. Ты ещё подумал, что дело пахнет дурно, но в итоге соблазнился деньгами.
— Надо было забрать твои бумаги: доверенности, выписки, этот журнал регистрации. Пришёл сигнал, что в производстве твои документы.
— Если бы я был здесь?
— Изъять тебя. Передать в условленном месте, всё: в этом случае двойная премия.
— Как планировали подчистить следы? Уличные системы наблюдения сейчас независимы, полиция через минуту села бы на хвост. Иммунитет смежной управы не работает.
Шестиранговый опускает взгляд.
— Понятно всё с тобой, — спрыгиваю со стола. — Даже своих не жалеете.
Моя бумажная доверенность (точнее, Тимохина) обнаруживается во втором ящике стола сверху: эта женщина всегда кладёт готовые документы именно туда.
Просто надо быть её клиентом не первый раз, чтобы знать эту привычку.
Железочка, можешь как-нибудь застраховать от редакции электронный реестр?
Уведомление о выпуске доверенности мы с ней получили ещё когда общались с родителями Фроловой. Но сейчас оказывается, что кто-то настроен более чем серьёзно и планирует редактировать чуть ли не государственную базу.
Сделала. С местного терминала прогрузила и с палатой, и с приложухой электронного правительства. Теперь так просто не удалят.
Спасибо большое.
— Эй, ты куда, ты жгут обещал!
— У тебя очень хорошая свёртываемость — уже тромб образовался. Кровь больше не течёт. Скорая будет через семьдесят секунд, я вызвал через интерфейс.
— Эй, Барласов! — оклик с пола застает меня практически на выходе, под колокольчиком.
— Что?
— А почему ты этого наглухо, а меня нет? Для тебя же опасно оставлять меня?
— Вы с ним не очень любили друг друга, только работали вместе. Ты понапрасну людей не кладёшь. — киваю на два тела новобрачных под ногами. — Они скоро отойдут и будут как новенькие. А он изначально получал удовольствие от чужой беспомощности. Нотариуса овощем сделал не ты, ты работаешь гораздо более щадяще.
На самом деле, и нотариуса можно реабилитировать (судя по тому, что вижу я), другое дело, что заниматься этим придётся не в пример более серьёзно.
Глава 27
За некоторое время до этого. Дом Фроловых, гостиная на первом этаже.
— Татьяна Михайловна, здравствуйте. Я Александр Барласов, у меня ваш контакт от Светланы. Она должна была предупредить.
— Да, Света написала. — Лицо матери моей новой бизнес-партнёрши, в отличие от дочери, со стервозностью ничего общего не имеет.
Даже не подумаешь, что чистокровная.
— У меня к вам очень короткое дело, — с сомнением гляжу на тарелку с сыром, блюдо с сухофруктами и кофейник, которые Фролова-старшая расставляет на столе. — Татьяна Михайловна, если честно, я очень ограничен по времени. Вы производите гораздо более мягкое впечатление, — добавляю в следующий момент неожиданно для себя самого. — В отличие от вашей несомненно достойной дочери, с которой мы тоже, кажется, сработались.
— Не чеши по ушам, — раздаётся мужской голос сверху. — Барласов, или как там тебя.
Обернувшись, наблюдаю мужские ноги, спускающиеся со второго этажа.
Следом за нижними конечностями появляется и весь родитель Светланы.
— О, вы не на работе? — вырывается у меня. — А почему? Света сказала, вы очень тяжёлый человек и вас сейчас тут быть не должно.
Виснет неловкая тишина. Впрочем, неуютно только Фроловым: разумеется, не удержал язык я совсем не случайно. Следователь говорила, что её отец только создаст напряжёнку и будет всеми силами стараться помешать разговору.
— А ты ещё рылом не вышел в моём доме мне вопросы задавать, — спокойно отвечает отец. — Это из-за тебя мою дочь чуть не убили? Сиди на месте.
— И не думал уходить, — пожимаю плечами. — Пересел, чтобы вас лучше видеть: когда из-за головы над ухом такой бас, слегка некомфортно.
— Он только травяной чай пьёт, сейчас его себе сам сделает и сядет напротив тебя. — А мать нормальная.
Скажем, конструктивная.
— Владимир Александрович, давайте откровенно. — Хлопаю ладонями по столу, придвигаясь вместе со стулом после того, как отец занимает место напротив меня.
— У тебя иначе и не выйдет, других второсортных здесь нет.
— Утончённость ваших манер может сравниться только с любовью домочадцев, — с благодарным кивком принимаю кофе от его жены. — Владимир Александрович, во-первых, я пришёл не к вам. Во-вторых, я пришёл не просить и не уговаривать.
— А зачем тогда? Делать подарки? — насмешка.
— Можно и так сказать. Но я бы сформулировал иначе: у меня есть деловой партнёр, сейчас его очередь работать. Так сложилось.