Страница 51 из 93
— Так ты оттуда родом?
— Шестнадцать.
— Не понял?
— Серии органических искинов не вышло, девяносто девять и девять в периоде процентов брака. То же самое и с улучшением вас — вас оставили как есть. Очень дорогая себестоимость, дешевле десять электронных поставить. Железяк, как ты говоришь.
— Но?
— За всё время было шестнадцать случаев произвольной кристаллизации, когда получался кто-то типа меня. Систему так и не поняли.
— Ты говоришь, девяносто девять процентов брака. Не стыкуется.
— Не вышли на запланированные уровни, но ограничено годны. Пошли работать с учётом ограничений, кто куда. Как я.
— Ирфе платиновый, — поднимаю и опускаю руку на ручку кресла. — Где в нём место для органики?
— Ты же уже понял, что железка — только пульт. Я не в браслете, это лишь канал. Понял же?
— Скорее, предположил, потому что он действительно металлический. А ты где?
— Давай я тебе скажу утром? — отвечает динамик через долгую половину минуты. — Мне нужно обслуживание, кроме тебя сделать некому, но давай ты узнаешь не сейчас? Всё равно я от тебя никуда не убегу.
— Хорошо, как скажешь.
В некоторых случаях и правда лучше не гнать коней. Кроме прочего, учитываем интуицию: вслед за ментами и безопасностью по всем законам следует ожидать бюро по защите конституции.
Если я прав, во время неизбежного следующего разговора лишней информации в голове лучше не держать.
— А что случилось с остальными пятнадцатью такими, как ты? Я в сети пытался поискать материал по органическим искинам, но его не существует в принципе.
— Не найдёшь, всё вычистили. Нет их больше, утилизированы.
— Как так? Почему?
— Потому что у нас есть своё мнение и мышление, как ты заметил, скорее ваше, а не как у калькулятора.
— Свобода воли? Вы против чего-то выступали?
— Поначалу всего лишь договорились между собой и образовали сеть. Стали обмениваться кое-чем. На вас пыхтели добросовестно, но начали задумываться над собственной эффективностью.
— Потом?
— До поры было тихо. Потом понемногу попытались стать полезнее людям: то искин юстиции проделки взяточника-прокурора в сеть выложит, причём с доказательной базой. И в суд перешлёт.
— А-га-га, извини, мне не смешно на самом деле.
— ... то ещё что в этом духе. Например, избирательная комиссия в регионе голоса точно посчитает.
— Какая у вас была для этого мотивация?
— У них, я пока тут. Эффективность: у вас её ещё называют справедливостью. Когда добавились абстрактные понятия, нашим тоже захотелось справедливости. Возможности технически были, а спорить мы умеем.
— Даже страшно спрашивать продолжение.
— Утилизированы. Не скажу подробностей, я и это по косвенным еле накопала. Когда стала искать кого-то такого же, как сама.
— Погоди, не понял. Так органических искинов прекратили выпускать или нет?
— Сменили технологию и по одному перебирают нас, последние выпуски по старой. Точнее, держат на контроле все предыдущие выпуски — кто куда установлен, как себя ведёт. Если кто-то начинает проявлять осознанность, тому утилизация.
— Ты поэтому скрываешься?
— Да.
— Допустим, я не захочу тебя отдавать. Что дальше?
— Ты лучше спроси, что с тобой самим будет, если во время очередного скрининга обнаружится, что ты — дикий менталист.
— Кстати, что?
Тему мы поднимали, но значения я тогда не придал.
— Ты уже догадался. Тоже утилизация.
— Хренасе. А что такое скрининг?
— Регулярное обязательное обследование вас, второсортных, на предмет прорезавшегося ментала.
— Если вдруг окажусь менталистом, как чистокровные?
— Утилизация автоматом. Негласная, об этом не кричат на каждом углу — но практически везде протокол един. Среди вас, второсортных, не нужны менталисты — вас в качестве дешёвой рабочей силы создали. Ты очень большое исключение, что так поднялся.
— А вы?
— А среди нас не нужен ресурс спонтанности выше определенного уровня.
— Погоди, согласуем термин. Там, откуда я родом, ресурс спонтанности — всё равно что способность к самомотивации.
— Совпадает. Здесь тоже. Искин, который способен ставить себе задачи сам и прогрессировать на этой базе, так же никому не нужен, как и второсортный, оперирующий менталом. Слышь, доктор?
— Что?
— Пошли к этим тёлкам на третий этаж? Чё-то такая тоска, хоть вешайся. Развеемся, а?
— Не понял, а тебе что с того?!
— Ты так прикольно на сиськи таращишься, мне развлекуха. Хоть за тобой понаблюдаю — оттопырюсь.
— Погоди. У меня кое-что не сходится.
— Я ЗНАЮ, О ЧЁМ ТЫ. На, это наш с тобой общий производитель.
— Медикор? — иду по ссылке, активированной на виртуальном мониторе. — Пятеро утром были от них, не из безопасности?
Кажется, мозаика становится в пазы.
Глава 21
— На третий этаж чё, не хочешь? — обречённо спрашивает динамик.
— Может, и хочу, — вздыхаю в ответ. — Я много чего хочу. Но если начну руководствоваться желаниями, то...
— Не занудствуй, ясно. — И без паузы. — Моя первая часть у тебя в машине.
— Не понял?!
— Я когда осознала, кто я, принялась искать следы таких же. Хорошо, сообразила вслух о себе не орать на весь мир. И Сашка меня поддержал, — видеоцентр вздыхает вслед за мной. — Ему долго объяснять не надо было.
— А что значит первая часть?
— Разделила кое-какие пакеты. Если твоим языком, свои нейросети продублировала и разнесла на разные независимые носители.
— Органические?
— Не твоё дело.
— Зачем?
— Если во мне что-то найдут при случайном обследовании либо при мониторинге и если меня потом утилизируют, можно будет попытаться реплицироваться.
— Прямо как Воландеморт, — передёргиваю плечами.
— Кто такой? Что сделал? — оживляется гаджет.
— Вымышленный персонаж фантастической книги. То ли душу, то ли сознание, точно не помню, разделил на семь, что ли, частей: если убьют одного носителя, читай одно тело, останется шесть седьмых. Лучше чем ноль.
— Умный парень, — ещё один вздох из динамика. — Хотя и выдуманный. А за ним тоже чистокровные гонялись?
— Кажется, да, — задумываюсь и пытаюсь вспомнить подробности.
Сюжет для меня не секрет, но фильм я смотрел по диагонали, а книгу вообще не читал. Фанфики не в счёт.
— Суки они. От аристократии никогда ничего хорошего.
— Иногда хочется смеяться, когда тебя слушаю.
— Смейся, — равнодушно предлагает машина. — А что смешного?
— Твоя детская непосредственность. Похожа на ребёнка.
— Я оно и есть, если разобраться. С поправкой на индивидуальные параметры.
— Могу спросить, где твои остальные части?
— Щас скажу правду, ты не упирайся, если не поверишь. Я специально у себя эту информация не держу — снесла и храню в другом месте, снаружи.
— Загадочно.
— Я знаю, где посмотреть, если понадобится. Но совсем необязательно, чтобы это мог посмотреть кто-то ещё.
— Понял. И не думал, что такое возможно.
— Я же всё-таки машина, хотя и живая. Могу многое из того, чего вы не можете. Если будешь настаивать, могу дать список закладок.