Страница 49 из 103
— В смысле, узнал? – у меня даже всё съёжилось внизу.
— Ну, что вы с Серёжкой похожи. Только когда ты мне улыбнулась!
— А…, — протянул я, успокаиваясь. В это время по магнитофону запела группа «Тич ин», песню «Я одинок».
— Потанцуем? – спросил Лёшка, и я согласился, это была одна из моих любимых песен.
Мы топтались посреди комнаты, Лёшка прижался ко мне, я слышала его частое биение сердца, нежное прикосновение рук на талии. Ниже он не решался опустить. Я держал свои ладошки у него на плечах, наши губы были совсем рядом, мы иногда встречались взглядами.
Лёшка вздохнул, немного плотнее прижал меня к себе, я почувствовал его твёрдый членик, не отстранился. Тогда Лёшка решился, и поцеловал меня, посмотрел вопросительно в глаза, и ещё раз, уже немного решительнее. Я не протестовал, началась другая песня, не менее мелодичная, «Ты для меня всё».
У меня в голове немного помутилось, я сдерживал смех, но не стал нарушать радостно-лирическое настроение своего лучшего друга. Он ничего не говорил, и хорошо, только прижимал меня покрепче и целовал. Я одного боялся, как бы он не кончил на меня, слишком плотно прижимался членик к моему животику. У меня никак не реагировал, всё же он был моим лучшим другом, мальчиком, и я мальчик. Мы никогда не трогали друг друга за интимные места, хотя купались вместе голышом всегда, когда можно было, не спрашивали, как там, у тебя, почти внимания не обращали на писюны и крохотные яички, мы просто дружили.
А вот разошлись мои родители, и наши с Лёшкой пути разошлись.
Я не противился его ласкам, всё же я его по-своему любил, и Лёшка скорее всего довёл бы себя до оргазма, начался уже третий танец, а он всё не отпускал меня, но в это время кто-то начал открывать дверь.
— Мама! – испуганно шепнул Лёшка, и упал на ковёр. Я тоже сел, опять открыл альбом. Лёшка сидел рядом, пряча лихорадочно блестевшие глаза.
Женщина вошла, заглянула к нам, в открытую дверь.
— Здравствуйте, мальчики! – улыбнулась она.
— Здравствуйте, тёть Лен! – на автомате ответил я, обернувшись, и улыбнулся.
— Здравствуй, Серёжа! Еле узнала! Зарос как! – я испугался.
— Мам, какой Серёжа! Это Саша, девочка! – возмущённо сказал Лёшка.
— Да? Действительно! – пробежала она взглядом по моей фигурке, когда я встал перед ней на ноги. – А как на Серёжку похожа! И повадки, и голос! – тёть Лена подозрительно ещё раз посмотрела на меня, задержала взгляд на груди, на шортиках, не выпирает ли там что? Ничто не выдавало меня.
— Я тоже обратил внимание, как они похожи, когда Саша улыбается! – показал Лёшка маме альбом с нашими фотографиями.
— На самом деле! Я пришла пообедать. Вы будете?
— Мы только что покушали, мам! – быстро сказал Лёшка, глазами показывая мне на выход. Я тоже поторопился уйти, пока тётя Лена не вздумала со мной поговорить «о своём, о девичьем». Лёшка, скорее всего, боялся того же, но уже разговора с ним.
— Пойдём, ещё в парк сходим? – предложил Лёшка, взяв меня за руку.
— Ещё целоваться хочешь? – рассмеялся я. – Не вовремя мама спугнула?
— Да, не вовремя, — вздохнул мальчишка, — скажи, классно было?
— Скажу! – кивнул я, потому что на самом деле мне всегда с Лёшкой было хорошо, а сейчас, когда принял меня за девочку, тем более. Дыхание у него чистое, губы мягкие, не наглеет.
— Только целоваться больше не будем, Лёша! – попросил я.
— Почему? – огорчился мой лучший друг.
— Губы опухнут, а мне завтра в больницу.
— А мы потихоньку и немного! – Лёшка осторожно взял меня за талию и аккуратно поцеловал.
— Уммм…, — тихонько сказал он, закрыв от удовольствия глаза. Неудобно было стоять, как пень, я ответил, тоже покусывая губами его нижнюю губку.
С трудом освободился от него, постояли, обнявшись, пошли дальше.
— Мне опять надо к ребёнку, — сказал я, не выпуская Лёшкиной руки из своей. Удивительно, но у меня притупилась боль от пропажи Сашеньки, хотя помнил о ней постоянно, особенно, когда целовался, представлял, что целуюсь с ней, с моей дорогой сестричкой.
— К своему, что ли? – улыбнулся Лёшка.
— Конечно, к своему. К сестрёнке. Мама очерёдность установила, с утра она с ребёнком, с двух-трёх часов, до вечера, я.
— Хорошо, ты же девочка, будешь уметь за своей дочкой ухаживать.
— А мальчику не надо уметь? – удивился я.
— Надо, конечно, но не так сильно, он же работать должен, пока мама с ребёнком.
— Всё-то ты знаешь! – вздохнул я. – Когда Надя приезжает? – Лёшка помрачнел:
— Зачем тебе?
— Чтобы она не застала нас врасплох, — хихикнул я, а Лёшка широко улыбнулся, схватив меня за руки:
— Ты просто чудо, Сашка! – воскликнул он. – Значит, завтра придёшь? — Я кивнул, с улыбкой.
Мы ещё побродили по аллеям, пока не стало понятно, что мне пора домой. Мы ещё раз нежно поцеловались и распрощались.
— Тебе занимать завтра очередь? – спросил Лёшка, не выпуская меня из рук.
— Завтра мне в больницу с утра. Когда освобожусь, не знаю. Но потом сразу сюда! – Лёшка расплылся в довольной улыбке.
Домой я ехал в приподнятом настроении, потому что не один в этом мире, у меня есть Лёшка, с ним можно дружить, у нас есть общие интересы, можем в футбол играть или в волейбол, просто гулять, взявшись за руки…
Размечтался! А Надя? Она же не сегодня, завтра приедет из лагеря, сентябрь скоро!
Приехав к своему дому, обнаружил Колю и девчонок, они сидели на лавочке и чему-то смеялись. Увидев меня, кинулись навстречу:
— Ура! Сашка приехала! Дай покататься!
— Катайтесь! Коля, пойдём, коляску поможешь вынести на улицу?
— Пошли, конечно! – согласился мальчик, с удовольствием побежал впереди меня.
Я, пока ждал, посетил туалет, а то с девочками и мальчиками не знаешь, куда бежать.
Мама выкатила коляску, пошла собирать ляльку к прогулке.
Вдвоём легко выносить громоздкую коляску! Говорят, в новых домах специальные колясочные помещения стали строить, а нам пока вот так, по старинке. Девочке уже четыре месяца, уже сидит и пытается встать в кроватке, крепко хватаясь за решётку. В коляске тоже сидит, пока не надоест. Когда надоест, ложится и засыпает.
Девчонкам нравится возиться с малышом, я позволяю, не выпуская из глаз. Коля рад погулять со мной, пока Маша с Дашей развлекают Женечку. И что я жаловался, что один остался? Коля каждый день приходит, надеется со мной остаться наедине, хоть понимает, что ни единого шанса у него нет на взаимность.
Погуляли хорошо! Девчонки утомили девочку, та и смеялась, и прыгала, держась за руки, и поспала немного, пока девчонки по очереди катались на велике. Коля рассказывал, как ездил к бабушке, но там было всё скучно, речка мелкая и без песчаных берегов, лежать приходится на траве. Пацаны курят, а то и пьют плодововыгодное вино за 95 копеек бутылка. Коля тоже пробовал, когда попалось земляничное. Вкусно и не очень пьянит, правда, потом какой-то привкус неприятный появляется. Девчонки были…
На этом рассказ у Коли оборвался, и он засобирался домой. Я вздохнул: любовь любовью, а тело требует разрядки. Как я его теперь понимал!
Вечером написал письмо Анке. Написал всю горечь разлуки с девочками и особо остро, с Сашенькой. Даже закапал листок слезами, сказал, что ревную её к Сашке, как подумаю, что вместе гуляют и целуются. Потом написал, как встретил старого лучшего друга. Как мы с ним целовались, не написал. Подумав, написал похожее Вите, расспросил, где они поселились и видно ли из окна море, какой там песочек и тёплая ли вода.
— Мама! Разбудишь меня завтра в половину восьмого? – попросил я за ужином.