Страница 26 из 37
- Что вы, что вы! - Обескураженный таким приемом, Иван Ильич поднял к груди растопыренные ладони, как волейболист, готовящийся отбить мяч. - Валентин Иванович рекомендовал вас как опытного ракетчика. Ну и как сильную, незаурядную личность.
Семаго, гладко выбритый, в чистой белой рубашке, но при этом опухший и злой, - стоял и молча сверлил глазами Сперанского.
- Вы служили на секретных объектах, в суровых условиях… - продолжал литератор. - Степь. Тайга. Узкий круг общения, напряженный режим… В общем, вы знаете изнанку этой нелегкой жизни. Полковник Ардон сказал мне то же самое. Я разговаривал с ним на днях…
- И Ардон тоже? - Семаго свел брови к переносице. - И что они говорили обо мне?
Сперанский набрал воздуху в грудь, чтобы заверить этого опухшего борова, что, конечно, да, - говорили, говорили: какой он незаурядный, какой он умный… что там еще?… что вся Москва в диком восторге от майора запаса Сергея Михайловича Семаго. Но в ту же секунду Сперанский понял, что ему надоело стоять на цыпочках в этой прихожей и строить из себя обосравшегося интеллигента.
- Они сказали, чтоб я без пузыря к вам даже не совался, - произнес литератор уже другим голосом. Он сунул руку в сумку, висевшую у него на плече, и достал оттуда бутылку коньяка «Московский».
Семаго, выдержав паузу, принял подарок, рассмотрел, отодвигая от дальнозорких глаз.
- Нормальный, - голос майора тоже изменился. - Сколько ни брал, всегда нормальный. И не слышал, чтобы кто-то отравился. Да. Я на собственной свадьбе такой пил. Водку не пил, чтобы в сознании оставаться. И «чернила» не пил, дрянь эту. Вот коньяк только… Тогда, правда, французского не было…
В кухне, обставленной по последнему, или по предпоследнему на худой конец, слову бытовой техники, было грязновато и как-то неуютно. Свисающий с потолка тяжелый фарфоровый плафон надколот - Сперанский почему-то подумал, что во время пьянки кто-то на кого-то замахнулся бутылкой, - а стальная дверца огромного двухметрового холодильника, рядом с которой он сидел, была захватана жирными пальцами.
- Они замечательные люди, и Ардон ваш, и Рыбаченко… Но то, что они говорят, это… несколько общо. Стандартность мышления. Стереотипы. Они находились в самой гуще каких-то событий, наблюдали некие любопытные явления, но излагают все так, будто узнали об этом только из газет. Да они и сами это прекрасно понимают. Потому и посоветовали мне: мол, Семаго у нас самый умный, у него язык подвешен, он вам все и расскажет… Вот, пожалуйста, я вам свою книжицу подписал…
Сперанский считал, что опытному литератору достаточно двух минут, чтобы понять, с каким человеческим материалом имеешь дело и подыскать ему подходящее место на шкале ценностей. Сейчас, произведя в уме необходимые вычисления, Сперанский льстил грубо и незамысловато, как и требовала ситуация. И дело шло на лад: Семаго, который пять минут назад, казалось, готов был спустить его с лестницы, сейчас проникся - сокрушенно вздыхал, играл желваками, обильно потел в своей белоснежной рубашке и то и дело подливал коньяк в водочные рюмки. А когда выпивал, то недовольно морщился.
- А чего же я в майорах застрял, такой умный? - с горечью вопросил он, рассматривая толстую, красочно оформленную книгу «Я - агент КГБ». Особое внимание привлекала фотография Сперанского, вальяжно сидящего в кресле-качалке с трубкой в зубах.
- А?… Наши-то в полковничьих папахах да лампасах, при служебных машинах, выслуживались, звезды зарабатывали!… Шли, куда скажут, делали, что говорят. Ели, что дают… И пили тоже, кстати… А чуть что - так и двух слов связать не могут, вот оно как…
Семаго понюхал рюмку, покачал головой, отставил в сторону. Достал из холодильника початую бутылку «Мартеля», плеснул коньяк в чистый бокал на две трети, заглянул в него задумчиво и опрокинул в себя.
- Вот это другое дело!
Майор повторил процедуру.
- А не выслуживаться надо было - своим умом жить! - сказал он, сжав зубы. Глаза после выпитого налились кровью, он ожесточенно ткнул себя указательным пальцем в лоб. - Вот этим самым! Своим! Вот как я!…
Он наткнулся взглядом на Сперанского, нахмурился, вспомнил запоздало:
- Может, вам тоже? Французского? Хотя вы и свой-то не пьете…
- Извините, давление…
Но Семаго уже забыл про свое предложение. Он перенесся в мир совсем других проблем.
- Ничего, хоть теперь до них дошло, - бывший майор стукнул ладонью по столу. - И то ладно… Устал я строем ходить. Жить строем устал. А тут, как-никак, коммерция, свобода… Тут я генерал! А получаю больше генерала. И вообще… Наташка!! - вдруг страшно заорал он куда-то в пространство. - Чего пришипилась там? Иди сюда!!
Писатель вопросительно посмотрел на Семаго, он не знал, что в доме еще кто-то есть. Боров качнул головой и улыбнулся улыбкой превосходства: дескать, щас удивлю. Через минуту в кухне появилась девушка в расписанном золотыми драконами черном халатике наподобие кимоно, с мордашкой одновременно распутной и простодушной, даже милой. Сперанский отметил безукоризненной формы ноги и совершенно дурацкие зеленые то ли носки, то ли гетры на этих ногах.
- Это Наташка, ей всего двадцать восемь, - торжественно прогудел Семаго. - Переводчиком в моей фирме работает. Деньги переводит… на шмотки и косметику. Всю Камасутру наизусть знает, а чего не знает, то сочинит. Ценный кадр!
Наташа стояла в центре кухни, задиристо расставив ноги на ширину плеч, воткнув острые кулачки в бока, и смотрела куда-то поверх головы Сперанского. В ее позе чувствовалась привычка, скука, словно она участвует в поднадоевшей фотосессии.
- Ну, скажите, - снова заорал Семаго, - у кого из наших полковников и генералов есть такая телка?!… Такая грудь! Такие ноги! Да ни у кого! Класс, а?!
И хотя майор не срывал с нее при этом черное с золотом кимоно, Сперанский был вынужден согласиться с этим утверждением. И хотя его интересовали «телки» лет на пятнадцать моложе, он лицемерно сказал:
- Просто красавица! Я вам завидую!
- То-то же! Давай, дуй отсюда!
Получив покровительственный шлепок по мягкому месту, Наташка мгновенно исчезла.
- …Ну а уж я, со своей стороны, обеспечу, чтобы ваше имя среди прочих стояло на титульном листе, - Иван Ильич постарался вернуть разговор в прежнее русло. - Очень солидная компания консультантов: психолог из МГУ, генерал из Главного штаба РВСН, отставной начальник одного из полигонов, бывший командир БЖРК… [3]