Принц и нищая

— Следователь? Какой следователь? — удивленно проговорил Гарибов.

— Воронков Александр Иванович, — сказала Надя.

Гарибов на секунду задумался.

— У него свои дела, у меня свои, — сказал после недолгого размышления Гарибов, спрятал удостоверение в карман и приказал: — Сейчас мы пойдем, ты оденешься, и мы поедем к нам.

— Но зачем? Я же всё уже сказала, — растерянно проговорила Надя.

— Разберемся, — сказал Гарибов. — И побыстрее.

— Я без Воронкова никуда не поеду, — уперлась Надя, она подумала, что Воронков поможет разрешиться этому недоразумению.

— Девушка, сопротивление работникам правоохранительных органов карается законом сроком до 12 лет, — сказал Гарибов и пригрозил: — Если не пойдешь сама, тебя отведут силой.

Пришлось Наде идти с Гарибовым.

Около входа в больницу он посадил ее в УАЗик с надписью на борту «Участковый» и куда-то повез. Ехали они около получаса. Надя не знала, где находится отделение милиции, однако удивилась, когда увидела, что машина въехала в загородную зону и подъезжает к высоким металлическим воротам перед коттеджем.

— Это милиция? — обеспокоено поинтересовалась Надя.

— Милиция. Читать умеешь? На машине написано — «участковый», — ответил раздраженно Гарибов.

Гарибов взял на приборной панели пульт и нажал на кнопку, ворота медленно открылись, и машина въехала во двор. Когда ворота закрылись, Гарибов вышел из машины, открыл дверь со стороны Нади и распорядился:

— ПОШЛИ со мной.

Надя вылезла из машины и беспомощно оглянулась.

— Отсюда нельзя убежать, — усмехаясь, сказал Гарибов.

Действительно вокруг коттеджа был высокий кирпичный забор не меньше двух метров высоты, поэтому перелезть его было не так просто. К тому же Надя заметила под пиджаком Гарибова кобуру с пистолетом, и подумала, что если она побежит, он непременно будет стрелять.

— Ну-ка, пошли в дом, — нетерпеливо проговорил Гарибов и бесцеремонно подтолкнул Надю в спину.

Деваться было некуда: Надя была в полной власти Гарибова, и когда он завел ее в подвал, она уже не удивлялась — она обо всем догадалась: и кто такой Гарибов, и почему он привез её в этот дом. И теперь она лишь с тоской думала о том, что с ней будет дальше, и останется ли она вообще жива.

Посредине подвала стоял стол, две табуретки, у стены — железная кровать, с краю кровати лежал свернутый матрац, подушка и стопка белья.

В другом углу к стене был приделан железный рукомойник, под ним ведро.

Заметив, что Надя осматривает помещение, Гарибов предупредил:

— И не думай, что отсюда можешь сбежать, тут стальная дверь, а окна не больше почтового конверта.

— Что вы хотите от меня? — спросила Надя.

— А вот это деловой разговор, — сказал Гарибов, приставил к столу табуретку, сел и окинул липким взглядом Надю. Надя поежилась, и машинально пригладила ладонями юбку. — Однако девушка ты красивая! — заключил он осмотр, и кивнул на вторую табуретку, а ты присаживайся, будем беседовать.

Надя немного подумала и села на кровать.

— Ладно, — сказал Гарибов, — привыкай, тебе еще долго тут сидеть.

— Вы извращенец? — задала вопрос Надя.

Гарибов усмехнулся:

— Ну, это ты как пожелаешь.

— Зачем Вы меня сюда привезли? — сердито спросила Надя.

Гарибов кивнул головой:

— Значит, так, ты напишешь расписку, что не имеешь претензий к моим друзьям…

— Предположим… и Вы меня отпустите?

— И еще напишешь, что ты проститутка…

— Лучше умереть! — отрезала Надя. — Можете сразу убивать.

Гарибов взглянул на круглые колени Нади, и та быстро прикрыла их подолом юбки.

— Хорошая девочка, — цокнул языком Гарибов. — Дикая кошка! Но кошек приручают. Ну, да ладно, это всё потом, сейчас надо вытаскивать из тюрьмы друзей.

— Я не буду писать, что я проститутка, — зло повторила Надя.

— Ладно, — согласился Гарибов, — но напишешь, что хотела их обворовать.

— И меня сейчас же отпустите? — спросила Надя.

— Не торопись, девочка, — сказал Гарибов, — сначала пусть отпустят моих друзей.

— А если их не отпустят? — спросила Надя.

— Тогда ты будешь сидеть до тех пор, пока их не отпустят. — сказал Гарибов.

— В таком случае мне нет смысла писать, то, что вы требуете, — сказала Надя.

— Умница, — сказал Гарибов, выдвинул ящик стола, и вынул оттуда стопку бумаги и пару шариковых ручек.

— В общем, вот тебе бумага, ручки, я приду завтра. К моему приходу чтобы все было написано.

— А если я не напишу?

Гарибов снова окинул ее мерзким взглядом.

— И если завтра не будет написано, то, что я желаю, то есть, и другие способы заставить молодую девушку делать то, что она не желает. Поняла? Чикаться с тобой никто не будет, а остаток своей жизни проведешь где-нибудь в публичном доме в Африке. — Гарибов поднялся с табуретки и пригрозил: — Впрочем, твоя жизнь не будет долгой.

Гарибов вышел из комнаты и, прогремев запорами за дверью, ушел, а Надя упала на подушку и заплакала.

Глава 25

Гриша задание Игоря по поиску какой-то неизвестной девушки посчитал прихотью богатого молодого человека.

Он холодным умом рассудил, что серьезных отношений между парнем из богатой семьи и девушкой без роду-племени заведомо быть не может: они живут в России, а не в сказке, где принцы женятся на Золушках. Принцам-то можно жениться на золушках, их благородной крови хватит на десяток Золушек, а в России у новой аристократии есть только одно достоинство — бешеные деньги.

И если молодому человеку захочется разлечься, то на какой черт ему какая-то замарашка — к его услугам самые красивые девицы из «моделей» или «сопровождения». Ну, в крайней случае можно, так для минутной интриги, подцепить девицу из благородного семейства. Денег на все хватит.

Но больше всего Грише не понравилось, с каким чувством Игорь читал монологи Гамлета, Он произносил их настолько убедительно, что Грише даже пришла в голову мысль, что Игорь на почве всех происходящих неурядиц стронулся в уме.

Но всякая дурь рано или поздно проходит, поэтому Гриша и не собирался искать пропавшую Золушку, а вместо этого, после встречи с Игорем, поехал в дом Мясниковых, чтобы произвести разведку: Гришу заинтересовало, зачем Мясников предпринял попытку помешать их встрече с загадочным человеком.

В общем-то, и так было ясно, что Мясников опасается, что сведения, имеющиеся у этого человека, представляют для него какую-то угрозу. Таким образом, выяснив, чего он боится, можно было взять его на хороший «крючок». А для Гриши Мясников на крючке очень пригодился бы, хотя бы для того, чтобы в борьбе за власть в фирме иметь хорошего союзника.

Пока Гриша ехал к дому Мясникова, он в уме прокрутил разговор с ним.

Тема для разговора была известна — произошедшие перемены в фирме. Назначение Толика генеральным директором било и по самолюбию Мясникова, но еще больше задевало его коммерческие интересы — Ольга будет пытаться взять дела фирмы под свой контроль.

Линия поведения была ясная — максимальная внешняя доброжелательность и сочувствие.

Гриша подумал, что хитрый Мясников вряд ли проболтается ему о своих секретах, но ведь Грише и не нужны были его секреты, ему важно было понять, чего боится Мясников, а вот это скрыть сложнее.