Зимние ходоки

— Пытаешься сделать так, чтобы птенцы не замёрзли? — высказал догадку Сочинец.

— Именно! Смотрите, у нас есть двадцать три яйца! — Дунай указал на находку. — Судя по всему, они скоро вылупятся. И у нас появится двадцать три птенца, которые имеют все шансы вырасти в быстрых хищных тварей.

На этих словах Шрам неодобрительно заскулил, спрятав морду в передние лапы. Видимо, не разделял энтузиазм хозяина.

— Ты их приручить, что ли, хочешь? — догадался я.

— Ну да! — отозвался Дунай и радостно ухмыльнулся.

— А если не получится? — подняла брови Кострома. — Как мы их удержим от того, чтобы людей жрали? Ты о том, что у них хищные инстинкты, подумал?

— Подумал! — согласился здоровяк. — Да, может так получиться, что они не приручатся и останутся хищными тварями. Ну так и что? Крокодилы тоже неприручаемы, а крокодиловые фермы на Земле были!

Все замолчали, переваривая услышанное. А я всерьёз задумался… Стоит ли этим заниматься? Резоны в словах Дуная были. Даже если этих тварей не получится приручить, пусть себе живут в какой-нибудь клетке, пока большими не вырастут.

— А может, они в неволе не размножаются… — задумчиво заметил Сочинец.

— Да какая разница-то? — не выдержал Дунай. — Размножаются или нет — не узнаем, пока не попробуем! Вам что, каждый день такие яйца в руки попадают? Вы вообще пернатых тут часто видели? А вы на пух посмотрите!.. Подушки, между прочим, на Алтарях не продают!

И тут я был согласен. Подушек ни у кого не было. А пуховые перья — вот они. Может, и не куриные по мягкости, но вполне сойдут, чтобы ими подушку набить. Оставался лишь один вопрос, который я и задал:

— А как мы их повезём? Как выдерживать будем нужную температуру? Если перегреем — они же наверняка умрут. А если недогреем — помёрзнут.

— Я когда первую тушу тащил, температуру засёк! Она очень близка к нашей! — ответил Дунай. — Так что подобрать нужный режим будет несложно.

— Ну и как ты их везти предлагаешь? — не сдавался я.

— Давайте переоборудуем одни волокуши! Ну пожалуйста!.. — взмолился здоровяк. — Всё равно завтра днёвка, время у нас есть! Я уже всё прикинул!..

И Дунай посмотрел на всех с такой мольбой, что мы просто не смогли отказать. Получится у него вывести птенцов или нет, мы, конечно, не знали…

Но раз Дунай так хочет попробовать — почему бы и нет? В конце концов, всё, что мы потеряем — это немного времени и сил. Зато сколько всего приобретём, если Дунай добьётся успеха!..

Глава 3

Однозначно активная

Дневник Листова И. А.

Триста седьмой день. Наши руки не для скуки…

Удивительно! Оно едет! И даже относительно плавно едет! То есть на ухабах угли не вываливаются из печи, яйца не выпадают из кладки, и вся конструкция не подпрыгивает, а плавно покачивается. Будто скачущий по холмам мама-птах.

Правда, если вспомнить, сколько пришлось повозиться с волокушами… Короче, я уже раз сто пожалел о том, что согласился на предложение Дуная. Жаль только, дав своё согласие, назад уже не заберёшь.

Первым делом пришлось делать рессоры… На Земле, в далёкой прошлой жизни, мы просто купили бы пружины. Но как быть в условиях полукаменного века? Полукаменного, потому что железо и металлы мы уже освоили, но пока не внедрили.

Над вопросом снижения тряски пришлось подумать. Но в итоге никакого велосипеда изобретать не стали. На помощь пришли кареты и их деревянные рессоры. Точнее, воспоминания одного из новичков о том, как они выглядели в аутентичном парке развлечений. Делались рессоры из стянутых изогнутых деревянных планок. Ширина планок и их количество регулировали как жёсткость рессоры, так и крепость.

Поскольку предохранять от тряски нужно было не только яйца, но и простенькую каменную печку, которая обеспечивала яйца теплом… В общем, пришлось даже испытания проводить. Чтобы подобрать более-менее оптимальное количество материала и самих рессор.

В итоге на волокуши было установлено шесть слоёных деревянных дуг, поверх которых уже сделали настил для будущей конструкции. Печь установили на песочную подушку, чтобы не подпалила нам волокушу. Печь была маленькая, тепла давала мало, замазали её глиной абы как, но для двадцати трёх яиц вполне себе хватит.

По трём сплошным стенкам печи установили конструкцию, как для хранения винных бутылок. Вот с ней — о, да! — пришлось возиться, почти как с рессорами. Оказывается, сделать такую конструкцию с нашими инструментами — задача не из лёгких, но и тут мы справились.

На каждой стороне было по восемь ячеек. Каждая ячейка была проложена трофейным пухом, внутри которого и находилось яйцо. Внешние стенки конструкции были надёжно закрыты. Сами конструкции к печи ставились не вплотную, а так, чтобы тёплый воздух был примерно равен температуре тела.

Регулировкой температуры занимался сам Дунай и пара новичков, вызвавшихся на эту работу. Желающих, кстати, оказалось найти несложно. Всё-таки получившееся транспортное средство было легче, чем остальные наши волокуши. И тащить его было куда проще.

После днёвки отряд шёл бодро. Но на собранном нами мобильном инкубаторе это особо не сказывалось. Волокуша ползла, преодолевая камни, овраги и крутые склоны, дымила печной трубой, скрипела — и плавно качалась.

Честно говоря, под конец дня я даже начал завидовать яйцам. Тоже хочу перемещаться вот так вот — с комфортом, слегка покачиваясь! Но, боюсь, в этом случае моё моральное разложение перешло бы в крутое пике, из которого цельной личностью мне уже не выбраться.

Так или иначе, проблема с транспортировкой была решена. А вот что будет с идеей Дуная — оставалось большим вопросом.

Дневник Перова В. Д. по прозвищу Вавася

Триста девятый день. Первые послабления.

— Ну что, господа… Думаю, мы, наконец, переломили ситуацию! — Кукушкин оглядел притихших нас.

Одна Лена умудрялась каким-то образом сидеть с независимым видом. И одновременно не отсвечивать.

— Второй день подряд снижается число новых случаев заболевания. Из порочного срального круга удалось вырвать целых пятнадцать человек! Это небывалый успех!.. — радостно возвестил Кукушкин.

И был немедленно спущен с небес на землю.

— Возможно, это временное улучшение… — разглядывая свои ногти с убийственно спокойным видом, заметила Лена. — А возможно, нашей заслуги в этом и вовсе нет.

— Как это нет⁈ Лена!!! — Кукушкин уставился на врача, но та умудрялась сохранять ледяную невозмутимость.

— Ну вот так! — спокойно улыбнулась она. — Третий день по утрам чертовски холодно, Иваныч. Возможно, всё дело в этом?

— Получается, мы имели дело с бактерией? — с интересом уточнил я.

— Почему ты так решил? — поинтересовалась Лена, вскинув брови.

— Ну вроде вирусы, они же… Ну от температуры не зависят, как бы! — я вспомнил многочисленные вирусы гриппа и всякие ОРВИ, которые в морозы накрывали население северных стран.

— Это всё зависит от генного набора вируса… — покачала головой Лена. — Некоторые вирусы живут при отрицательной температуре, а некоторые — нет. Вот только у нас даже отрицательной температуры пока не было!

— Так, давайте не отвлекаться! — попросил Кукушкин. — Лена, когда мы сможем выпускать здоровых из карантина? У нас все работы встали!

— Я бы ещё пару дней подождала, — сказала девушка, но заметив, как нахмурился Иваныч, всё-таки пояснила: — Нам надо убедиться, что это не временное затишье, а тенденция. Два дня уже прошло. Ещё пара дней, и можно начинать послабления.

И знаете, почему я запомнил этот разговор? Потому что мне, как полицейскому, было так хорошо в эти дни карантина, что я даже описать не могу!.. Я, конечно, об этом вслух никому не скажу. Тем более, Иванычу. Но карантин я, скорее, пережил как отдых, а не как чрезвычайную ситуацию! Так-то вот…

Дневник Джошуа Петерсона.