Страница 37 из 54
— Уже поздно, — дождавшись, пока я доем, Гард поднялся из-за стола и убрал посуду, — ваша тетя будет волноваться.
— Да, вы правы, — я неохотно встала и направилась к выходу. Гард в этот момент тоже сделал шаг вперед, и мы невольно столкнулись в дверном проеме, соприкоснувшись руками.
— Простите, — капитан посторонился, пропуская меня.
Мысленно попрощавшись с гостеприимным домом, я вышла на крыльцо. От вечерней прохлады мои руки и тело под тонкой тканью платья, покрылись мурашками. Я поежилась и слегка вздрогнула, почувствовав, как мне на плечи опускается теплый плащ. Гард, задержав руки чудь дольше необходимого, все же отпустил меня и пригласил в стоящую рядом карету, на которой мы приехали с Альваром. К своему стыду, я только сейчас вспомнила про принца.
— А как же Альвар? — спросила я, повернувшись к капитану.
— Принца вызвали во дворец. Ему пришлось уехать, пока вы спали, — Гард помог мне забраться в карету и сам сел рядом.
Весь путь до дома тети мы провели в молчании. Но это была не гнетущая тишина, когда лихорадочно ищешь темы для разговора, лишь бы ее нарушить. Нет, это было спокойное, уютное безмолвие, когда не требуются слова. Украдкой поглядывая на профиль Гарда, освещаемый мимо проплывающими фонарями, я понимала, что счастлива. Сейчас, в эту самую секунду мной владело настоящее, ничем не омраченное и не замутненное счастье. И не важно было, что там впереди.
Но любая дорога, даже самая длинная, когда-нибудь заканчивается. Так и наша карета мягко остановилась у дома тети. Гард вышел на улицу и помог спуститься мне. Не выпуская мою руку из своей теплой ладони, он довел меня до входной двери.
— Наверное, не стоит мне смущать вашу тетю своим присутствием, — негромко сказал он, разворачиваясь ко мне лицом.
Я хотела возразить, но вместо этого сжала его руку и прошептала, глядя в глаза:
— Спасибо вам за этот чудесный вечер и…ужин.
— Рад, что вам понравилось, — Гард слегка приблизил свое лицо к моему и я непроизвольно бросила взгляд на его губы. Мои же мгновенно вспыхнули огнем и пересохли от волнения. Машинально проведя по ним языком, я утонула в потемневшем взгляде синих омутов, и совершенно бездумно качнулась вперед, положив руку ему на грудь, сокращая и без того крошечное расстояние между нами. Ладонь Гарда опустилась мне на талию и крепко сжала ее. На своем лице я уже чувствовала его взволнованное дыхание, а сердце под моей рукой отбивало бешенный ритм. Когда между нашими губами оставались считанные секунды, дверь внезапно распахнулась и на нас полился яркий желтый свет.
Мы одновременно вздрогнули и резко отстранились друг от друга.
— Ювина, милая, — воскликнула стоящая на пороге тетя, — я так волновалась, где же ты столько времени пропадала?
— У меня, — я бросила взгляд на Гарда, теперь находившегося в тени, — были важные дела. Прости, что заставила тебя беспокоиться.
— Больше так не делай, — всхлипнула тетя, — я даже к стражам уже обратилась, но они отказались принимать мое заявление. Сказали, если не вернется в течении суток, тогда и займутся этим делом. Какие негодяи, — она схватилась за сердце, — слава Дисе, с тобой все хорошо.
Меня затопило жаркой волной стыда, и я поспешила обнять тетю и заверить ее, что такое больше никогда не повторится.
Кое — как успокоив тетю и попросив дать мне еще пару минут, я повернулась к Гарду. Все это время он молча стоял поодаль и наблюдал за мной. Волшебство момента развеялось, и я почувствовала некоторую неловкость. Вдруг он решит, что я вела себя слишком вольно для благовоспитанной леди?
Поэтому я вежливо поблагодарила его и поспешила попрощаться, словно и не было тех томительно — сладких минут между нами. Гард невесело улыбнулся мне в ответ, поклонился и ушел в темноту. А я долго стояла на пороге дома и все думала, правильно ли я поступила. Может ну его, это воспитание?
Глава 39
До королевского бала оставалась неделя и я, чтобы не считать дни, загрузила себя работой. Мой магический резерв полностью восстановился. Поэтому я предложила мистеру Порстену помимо продажи лекарств и мазей, организовать помещение, где я смогу принимать пациентов и оказывать им первую срочную помощь.
Мистеру Порстену моя идея понравилась, и он выделил мне небольшую комнатушку в пристройке к аптеке. Нанятые помощницы за один день привели помещение в надлежащий чистый вид, и уже к следующему утру я принимала первых пациентов.
Ко мне вели детей с переломами от неудачных игр, мужчины-рабочие шли со страшными рваными ранами, несколько старушек приходили жаловаться на боль в суставах, а одна беременная женщина никак не могла справиться с тревожностью по поводу здоровья будущего ребенка, и попросила убедиться, что с ним все в порядке. Залечив все раны, переломы, суставы и успокоив молодую будущую маму, я внезапно поняла, что мой резерв не только не истощился, но словно бы даже наполнился и засиял внутри еще ярче. Я с недоумением прислушалась к себе. Да, так и есть. Это невозможно, но я сама чувствовала в себе поток бурлящей нескончаемой магии. И не знала, радоваться мне или опасаться. Нет, мои способности и раньше превосходили знакомых магов — целителей. Но что бы так…
Я решила, что с этим следует разобраться. Отпросилась у мистера Порстена пораньше, и помчалась туда, где надеялась получить ответы на свои вопросы.
Мой однокурсник и друг Эдвар Олсби был большой умница. Мы с Айлив называли его ходячей энциклопедией. Казалось, на свете нет вопросов, на которые он не знал бы ответов. Да, я пристыженно поняла, что за несколько недель в столице так и не нашла времени навестить друга, хотя он несколько раз приглашал меня к себе. Да и сейчас вспомнила о нем потому, что мне понадобилась помощь. Отругав себя самыми нехорошими словами, я по пути заскочила в кондитерскую и набрала любимых пирожных для сладкоежки Эдвара. У него был потрясающий организм, способный тоннами поглощать десерты, но при этом не прибавляя ни грамма лишнего веса. Да и не лишнего тоже.
У порога огромного особняка с мраморными колоннами и позолоченными ступенями меня встречал сам Эдвар, ради такого случая соизволивший покинуть свое постоянно место обитания — библиотеку. Высокий, худощавый, с неизменно растрепанными густыми кудрями и очками на носу, он счастливо улыбался, глядя меня. Я непроизвольно улыбнулась в ответ. Эдвар был чистейшим сосредоточием света. В нем не было ни капли зла или негатива. Единственный и горячо любимый сын знатных и состоятельных родителей, он был удивительно прост в общении со всеми, независимо от их положения в обществе. Он никогда не злился, не обижался, не злословил. Он просто жил свою жизнь и отвлекался от нее только для того, чтобы помочь тому, кто в данный момент в нем нуждался.
Мы по-дружески обнялись, и Эдвар пригласил меня в дом. Пошли мы, конечно же в библиотеку. Здесь у друга был свой собственный мир, в котором он проводил большую часть своей жизни. После приветственных слов и обсуждений новостей об общих знакомых под чай с яркими пирожными, я наконец, решила, что настало время задать свой вопрос.
Я подробно, ничего не утаивая описала Эдвару все, что происходило с моим даром с того момента, как в меня попало заклятье и до сегодняшнего дня. Эдвар внимательно слушал, иногда хмуря лоб или задумчиво постукивая пальцами по столу. Когда я, закончив, замолчала, он встал с кресла и принялся наворачивать круги по библиотеки. Я знала, что в такие моменты надо просто набраться терпения и подождать. Сейчас Эдвар выудит из чертогов своей памяти нужные сведения и все мне объяснит. Такое происходило уже тысячу раз. Но когда — то должен был произойти сбой.
— Я не знаю, Юна, — наконец остановившись, растерянно произнес Эдвар.
— Это невозможно, — невольно воскликнула я, привыкшая к тому, что мой друг знает все на свете.
Эдвар кивнул:
— Я сам не понимаю. Все, что описано в источниках о темных сущностях, не дает нам никаких оснований предполагать, что рост твоих возможностей хоть как-то связан с попавшим в тебя заклятьем.