Тиша

— Кто согнал? — Устало спросил дед.

— Инопланетяне. — Ответила Алевтина — Колю тогда подлечат, у них же там всякое оборудование.

— А что, вполне может быть. Никаких других объяснений даже не приходит в голову. — Согласился Рудик — Лишь бы потом выпустили.

— Завтра с утра пойдём в Малиновку. — Тихо сказал дед — Там большая станция, там всё и узнаем.

— А если и там тоже никого не осталось? — Алевтина опять всхлипнула.

— Что значит «тоже»? Мы-то ведь остались, значит и там кто-нибудь остался. Точно, там есть народ. — Уже увереннее повторил дед.

Они все снова замолчали, только Алевтина тяжело вздыхала и утирала слёзы, которые нет-нет, да и катились по её щекам. Дед Субботин тоже вздыхал и потирал свои колени. Вокруг было тихо, и Рудик начал дремать. Его разбудил резкий тычок деда локтем ему в бок. Рудик вздрогнул и повернулся к нему. Дед смотрел на дверь. Рудик увидел, как свет в щели на мгновение что-то снаружи загородило. Дед закряхтел и поднялся с дивана. Рудик тоже хотел подняться, но дед с силой сжал его плечо и покачал головой. Сам он стал осторожно пробираться к двери. Рудик никаких звуков за дверью не слышал, но внимательно смотрел на узкую полоску света. Полоска света опять исчезла, а потом снова появилась. Будто кто-то прошёл рядом. Он напрягся. Потом вспомнил, что единственное своё оружие, железную трубу, он оставил возле письменного стола. Он про себя чертыхнулся.

Дед Субботин подошёл к двери, постоял с ней рядом и медленно пригнулся к щели, словно хотел за ней что-то разглядеть. И в тоже мгновение он весь дёрнулся, словно его ударило током, и его рассыпало ветром. Дед моментально исчез. А по щели прошла какая-то смутная жёлтая волна и тут же осыпалась на пол. Именно так Радик это и увидел. Он не верил своим глазам. Только что дед согнулся возле щели, и вот его уже нет. И тут рядом с ним закричала Алевтина. Она кричала так громко, что Рудика начала бить мелкая дрожь. Рудик развернулся к ней и зажал ей рот ладонью. Алевтина кричать перестала, но заревела навзрыд. Она наклонилась к нему, и её тело сотрясало он всхлипов. Радик сидел и смотрел на узкую полоску света рядом с дверью. Он не верил своим глазам.

— Это жёлтое облако! — Застонала Алевтина — Это оно убивает! Оно живое. Рудик, нас оно тоже убьёт! Оно придёт за нами. Не могу спокойно сидеть и ждать! Пусть убивает. Наверное, мы последние с тобой остались.

— Когда-то оно развеется, оно не будет тут вечно висеть. — Рудик обхватил голову руками — Как быстро дед исчез. Такого не бывает! Нет, так не может быть! — Рудик потряс головой, словно стряхивая с себя наваждение — Никакое это не бактериологическое оружие. Ты права, это что-то живое, и оно наблюдает за нами. Эх, нет телефона, нет интернета. Этому должно быть какое-то объяснение.

И тут мимо щели опять что-то прошло. Рудик повернулся к Алевтине и тихо зашептал:

— Надо щель закрыть. — Алевтина испуганно замотала головой, но Рудик сжал её руку и тихо продолжил — Я не буду заглядывать в неё. Я только приставлю к щели вон ту доску, чтобы до нас жёлтый ветер не долетел. Сиди тихо, не двигайся. Не бойся, я никуда не денусь. — И он медленно повторил — Я просто поставлю доску, чтобы к нам не попал тот жёлтый ветер.

Он осторожно поднялся, дошёл до ближайшего стеллажа, к боковой стенке которого была приставлена широкая доска и тихо её поднял. Постоял немного, прислушался, и медленно, останавливаясь на каждом шагу, пошёл к двери. Не дойдя до щели пары шагов, он снова остановился и долго стоял, не решаясь подойти ближе. Потом он сделал глубокий вдох, поднял доску, чтобы рывком закрыть ею щель, и в это время сверху его что-то загромыхало, он поднял голову и отпрыгнул назад. Он зацепил поднятой доской лежащие на балках тонкие и длинные бруски, и они с грохотом полетели вниз. Алевтина соскочила с дивана, чтобы поймать их, и Рудик быстро повернулся к ней, чтобы остановить. Но он не успел. Ветер из щели прошёл мимо Рудика сквозь Алевтину, и она, как только что дед Субботин вздрогнула, и в глазах её промелькнуло удивление. А потом ветер её развеял. Рудик повалился на пол и застонал. Он остался один.

Глава 2

Рудик шёл по шпалам уже примерно час. Утренняя осенняя прохлада отступила от него. Ночью он промёрз до самых костей, но от энергичной ходьбы он согрелся и даже расстегнул куртку. После того, как и Алевтина исчезла в этом проклятом ветре, у него было побуждение открыть дверь сарая, выйти на улицу и заорать: «Вот я! Забирай!» Но он только откинул доску от себя и сел прямо на грязный пол. Его душила злоба на этот необъяснимый ветер, унёсший всех, кто был рядом с ним. Он сидел и смотрел на ту проклятую щель и ждал, когда жёлтый ветер придёт за ним. Но больше никто не проходил мимо неё, и постепенно склад погрузился в ночной беспросветный мрак. Потом он дополз до дивана, и повалился на него. Внутри у него была такая пустота, что он сам содрогнулся от того, что ему было всё равно, живы ли вообще все остальные люди в мире, или он остался совсем один. Он всё-таки забылся спасительным сном, и сколько он проспал, он не знал. Он проснулся от того, что замёрз. И долго лежал, пытаясь убедить себя, что всё было сном. Щель стала светлеть, и он увидел перед собой кучу злополучных брусков, из-за которых пропала Алевтина, и сердце его сжалось от осознания того, что в этом есть и его вина. Нет, это был не сон. От холода и воспоминаний он задрожал, пошевелил плечами, ногами, руками. От движений стало немного теплее, и он поднялся с дивана.

Он вытащил бадог из дверной ручки и рывком распахнул дверь. Она скрипнула, распахнулась, но потом медленно начала сама закрываться. Рудик подставил ногу, чтобы дверь совсем не захлопнулась, и она послушно уткнулась ему в кроссовку, словно нашкодивший щенок. Небо понемногу светлело, и он увидел облако, всё так же смотревшее своими злыми буграми на мир под ним. Сегодня он не будет на него смотреть, что-то ему подсказывало, что лучше этого не делать. Поэтому он бросил прощальный взгляд на опустевший посёлок и шагнул на железнодорожные пути.

Понемногу Рудика покинуло чувство тревоги, которое сковывало у него всё внутри, когда он проснулся. Он шёл мимо знакомого леса, где ему были знакомы все тропинки, и ему снова начало казаться, что до этого мгновения всё было как-то не по настоящему, вроде как понарошку. В животе у него заурчало, чувство голода перекрыло всё, даже страх, и очень захотелось пить.

Немного погодя совсем рассвело, но небо оставалось непроглядно серым, будто готовилось к дождю. Он неожиданно вспомнил, что не захватил с собой трубу. Да и ладно, что палок мало в лесу? Наконец-то перед ним замаячил поворот, за которым должно было открыться большое поле, по которому шли линии электропередач. Он ускорил шаг. И тут заметил, что он идёт, а поворот к нему не приближается. Он ещё ускорил шаг, а потом побежал. Он бежал и бежал, уже догадываясь, что этот заколдованный мир с жёлтым облаком почему-то не отпускает его. Он опустил глаза вниз, и сюрреалистическая картинка снова вызвала у него озноб. Он видел, как он делает большие шаги, и по ощущениям, он бежал очень быстро, даже дыхание у него участилось, но он оставался на одном месте.

Рудик остановился и протянул руку вперёд. Пальцы наткнулись на холод, который моментально пронизал его руку тысячами острых иголок. Он отдёрнул руку, холод отступил. Потом он снова протянул руку вперёд, всё повторилось. Он несколько раз пытался проткнуть стену холода, всё ещё надеясь, что сможет пробиться через неё. Бесполезно. Он сел на рельсы. Недалеко же он отошёл от посёлка. Рудик решил сидеть здесь и ждать. Когда-то же снова пойдут поезда, люди вернутся, всё будет по-прежнему. Сколько он так сидел, он не знает. Но внезапно холодная стена подступила к нему и прикоснулась к плечу, заставив его подскочить от неожиданности. Рудик снова протянул руку к невидимой стене холода, и понял, что она стала ближе к нему. Получается, что стена подступает к посёлку. Значит ли это, что весь остальной мир уже замёрз, и только этот клочок земли, под названием Дорохово, всё ещё остался прежним? А вдруг это не стена холода, а вокруг него целый мир холода?