Весенний Маскарад

— Э… в других мирах? Под другими именами? — растерялась Эллен, ничего пока не понимая. — Как это, объясни? Зачем?

— Толчок к новой жизни. Выход из зоны комфорта. Это были просветлённые люди, понявшие и осознавшие наконец, что их жизнь — в их руках. Что ответственны за свой выбор и за свою жизнь полностью они. Чаще всего Паж выбирал девушек. Им было всем по восемнадцать лет. Почему такой выбор — нужно спросить у него. Паж очень древний дух, и тоже когда-то был юным. Тоже имеет свою Тьму и свои тайны, несмотря на то что сейчас служит Свету и Весне.

А далее всё просто. Представь себе, Эллен, среднестатистическую девушку. Поставь себя на её место. Вот ты рождаешься на этом свете. В обычной семье — родителей не выбирают. Рождаешься в определённом месте и в определённое время. Но всё это — твоё время, твой черёд, твоё здесь и сейчас. Ты не понимаешь этого и зачастую ты неудовлетворённый. Люди придумали кучу глупых ограничивающих отговорок. «Всё будет хорошо», «Хорошо там, где нас нет»… Тьма не понимает таких установок. А люди очень даже понимают.

— Ты говоришь о пессимистах, о негативном мышлении. Что человек не осознаёт, что может что-то менять сам, и ноет, и обвиняет в своих неудачах других, — поддержала мысль Эллен.

— Да, практически об этом. Но продолжим историю о девушке. Ты ходишь в школу, тебя воспитывают родители. Ты что-то читаешь сама, а возможно, всегда идёшь на поводу других людей, и думаешь чужими мыслями. Тебе везёт, если ты научаешься думать своими мозгами и что-то понимать об этом мире и о своём выборе, предназначении. Если так — то ты становишься в некотором смысле просветлённой, зрелым ищущим развитым человеком. Ты со временем понимаешь, что твой мир — это школа. Ты тут учишься и ты пойдёшь дальше, в следующий класс, если совершишь определённые действия. Пройдёшь экзамены, что-то осознаешь, поймёшь, уразумеешь. Между тем, ты продолжаешь жить жизнь в рамках, куда сама себя загнала. Родители — школа — уроки. Иногда друзья, кружки по интересам. Потом всё по накатанной. Институт, семья, работа. Дом — работа, дом — работа, дом — работа. Старость. Оградка на кладбище. Ах, ну да, перед оградкой ты с сожалением, лёжа на смертном одре, думаешь о том, чего не сделала, не поняла, не осознала. Груда разочарования. Хорошо, если она наступает в лет восемьдесят. У иных — лет в двадцать. Это те люди, которые ходят тут как живые трупы. Они умерли совсем не красиво.

Но я заболтался. Вернусь к девушке. Представь себе, что эта девушка осознала слишком рано всю бренность бытия. И захотела в корне переменить жизнь. У неё были импульсы, позывы. И были таланты. Огромные, несокрушимые таланты и потенциалы. Но её душили. Душила среда, семья, родители, учителя, которые загоняли в жёсткие рамки привычности. Девушке не хватало где-то знаний, где-то понимания, где-то рывка, что нужно делать, как думать и как действовать. Как вырваться из засасывающего болота, которое губит душу подчистую. Иногда девушка добровольно брала на себя лишние обязанности. Становилась слишком рано взрослой, становилась мамой для своих мамы и папы, братьев и сестёр. Во многом отказывала себе. Жила для других, но начисто забывая о том, что жизнь — именно её жизнь, а не мамина, не папина, не братьев и сестёр.

У Эллен прошлись мурашки по телу. До неё стало доходить. В описании «типичной девушки», которое приводил Мрака Творец, Прекрасная Леди узнала себя.

— Â её сердце что-то грелось, теплилось, свербило. Ей хотелось полёта. Ей хотелось простора, свободы. Ей хотелось многое. Всем им хотелось. Кому-то — помогать людям. Кому-то — шить. Кому-то — петь. Кому-то — летать верхом на драконе и сражаться с мечом. Да, были и такие! Девушка чувствует своё предназначение, чувствует, что в ней что-то есть, но раскрыться она не может. И тогда ей на помощь приходил Паж. Накануне дня Остары он показывал мне, кого необходимо изъять. И далее я уже занимался по налаженной схеме.

Я начинал смотреть за этим человеком. А потом проверял его. Искушал. Запугивал. Вынуждал действовать в нестандартной обстановке. Именно тогда в человеке выплывает его спрятанный глубинный потенциал, когда он попадает во Тьму. То есть когда сталкивается с чем-то, с чем не сталкивался раньше. С непознанным, более высоким. Я давал человеку фору, и человек справлялся, вырастал и был готов. В нём переклинивало, и он открывался мне до конца. Человек понимал, что я тот, кто свяжет его с его заветной потаённой мечтой, которую зачастую человек сам до конца не сознавал. Человек цеплялся за меня как за соломинку.

Я никогда не изымал сразу. Я давал возможность восемь раз подумать, прежде чем сделать шаг во Тьму. Я давал возможность попрощаться как следует, прежде чем человек «умирал красиво». И если человек оставался при своём решении шагнуть во Тьму, мы с Пажом изымали его. Вырывали из контекста, из зоны комфорта, из привычного окружения. Мы ставили очень простое условие: вопреки всему, прийти в людное праздничное место. На этом условии, кстати, настоял Паж, это тоже одна из его тайн и фишек, если так можно назвать. Человек, то есть девушка, приходила в это место, я забирал её и уводил уже кое-куда, куда считал нужным. Все издержки по переезду, переходу и так далее я брал и продолжаю брать на себя. Все те, кого я изъял, блестяще состоялись и реализовались. Они продолжают наслаждаться той жизнью, к какой пришли сами, какую создали.

— Но здесь имеет значение этический аспект! У этих девушек были родители, друзья… Которые горюют, переживают…

— Знаешь, почему они горюют и переживают, Эллен? — насмешливо улыбнулся Тёмный Хозяин. — Вовсе не потому, что сильно любили этих пропавших девушек. Если бы они истинно их любили — отпустили бы их с добром и светом. Они горюют и переживают о них только лишь потому, что из их жизни исчезли удобные, послушные, управляемые овечки, которыми выгодно манипулировать. Иной раз человеку кажется, что он кого-то любит — мужа, жену, детей, родителей. На самом деле это всё чистый эгоизм, практическое использование близких и родных как средства повышенного комфорта. Да, в людском мире это так, и всё это жестоко, цинично. Вижу твои большие глаза. И знаю, о чём ты сейчас думаешь. Более того — да, я тебя сейчас растопчу и уничтожу. Да-да, твоя мать, братья и сёстры не любят тебя. Им выгодно, что мамочка Эллен всегда под рукой, всегда исполняет любые капризы и прихоти. Поэтому им было так неудобно, когда ты поселилась у твоей подруги Китти. Поэтому они выражают своё недовольство и демонстративно стали относиться к тебе с повышенными требованиями. Мол — раз живёшь одна — значит, много чем ещё обязана, обязана всегда при случае ещё больше прислуживать и потакать запросам.

— Ты говоришь ужасные вещи! — тут Эллен отстранилась, скинув руку Паука у себя с плеча.

Она даже остановилась и, забежав вперёд, встала перед собеседником. Её волосы разметались, она была готова сейчас жарко спорить и почти что драться.

— Моя семья — это всё! Я сама выбрала служить моей семье!

— Да, какое самопожертвование! О тебе впору писать книги, провозглашать тебя мессией благодаря твоему самоотречению! Но какой в этом толк?! Какой смысл в том, что жизнь не принадлежит тебе?! Ах да, конечно, Эллен, умная послушная девочка. Тебя ведь мама научила в детстве, что все хорошие люди забывают о себе и служат другим. Это сидит в тебе клином! И это я из тебя выбил! Хоть и с большим трудом.

Эллен сразу остыла. Ведь Тёмный Хозяин прав.

— Поверь, если я изыму тебя, твои близкие лишь недолгое время погорюют, да перестанут. И мама твои бывшие обязанности попытается возложить на подрастающую Эрин. Но проблемка-то в том, что Эрин уже избалована, у неё было счастливое детство, она научилась жить только для себя и себе в радость. В отличие от старшей умнички-сестры Эллен, которая с младых лет только и занималась тем, что была для всех взрослой мамой.

— Но у меня есть личная жизнь! Самореализация! Я владею навыками борьбы, стрельбы. Я детектив, я ловлю преступников. Я расследую аномальные явления. И у меня есть друзья. А ещё у меня есть сестра, которая уважает меня и…