Страница 18 из 29
Первые три сотни метров прошёл по следам пехотинцев. До Мирного те, видать, бежали гурьбой, наперегонки, с подножками. А возвращались, не спешили — шли вразброд, кучками, часто приседали передохнуть. Десяток километров и выдохлись. И это без боевой выкладки! Совсем сдали. Это уже время спустя, узнал я, что не просто подустали тогда мои марпехи. Их на околице Мирного встретили местные детишки всем составом секции восточных единоборств. Завидев несущихся к их деревне трёх десятков человек, девчонки приняли стойки айки-до, мальчишки каратэ. Марпехи детей даже не заметили, бежали ручейком (так кабель лежал), склонившись над проводом. А умницы, какие! Детишки. Пропустили. После догоняли и укладывали с конца «ручейка», одного за другим по очереди. Медитировавший и в себя пришедший от топота, тренер Чон Ли остановил юных спортсменов, те уже, перейдя с карате на «кресты», до сержантов-земляков добрались, которые во главе кавалькады без лошадей гарцевали.
Кабель неожиданно прерывался, пропадая в песке, снова возникал и змеился дальше. Кабель — из скрученных проводов красного и синего цвета. Ведь делали же люди, простой кабель для обеспечения связи на фронтовой передовой, а красивый, думал я о предках.
Дальше бежать не рискнул. Отрадновская вышка с наружи, не под «миской», поэтому из-за вьюги меня на таком расстоянии не видели, но мог столкнуться с Кондратьевым, потому свернул в сторону и перебежками спустился по склону сопки. А миновав стороной Дальнее поле и различив вдалеке сторожевую вышку Мирного, под приметным камнем вырыл в песке ямку. Опускал в неё кладбищенскую миску дном кверху, в глаза бросились слова ПАУЛЬ КАСТРО. И… я прочёл всю надпись:
ХАРИТОНОВИЧ АННЫ
ПАУЛЬ КАСТРО
01.10.2151. Х 16.02.**24
Основатель и первый председатель
колхоза «Отрадный».
Биохимик, нейрохирург, академик
— Кастро?.. Актёр Политрук Кастрица, вице-призидент Пруссии, основатель и первый председатель колхоза «Отрадный»!.. Марго! — вырвалось у меня. — Сумаркова! Биохимик, нейрохирург, академик… Она!
Сумаркова Пульхерья Харитоновна до Хрона, Хизатуллина Полина Харитоновна в замужестве во время Хрона, Кастро Пауль Харитонович после Хрона на Марсе… В бегах на Земле, выходит — Харитонович Анны Пауль Кастро в бегах. В школьные годы звали Марго. Моя одноклассница. Среди имён разыскиваемых контрразведкой Марса, в списке-оперативке по «миссии бин», значилась под фамилией девичьей. Число, месяц — её дата рождения, родилась она первого января, я десятого. Год рождения с моим не совпадал, но это обычное дело: земляки пережившие Хрон и бежавшие с Марса обратно на Землю списывали года проведённые в анабиозе на пути к Красной планете.
— А ведь тебя ищут, наверное, до сих пор, — сел я с колен на камень…
Взмок весь. Пот со лба по лицу и шее за ворот зипуна и ошейник катил ручьями. Под «перчиком» в шубе — сущий ад. А тут ещё и отравление почувствовал: поташнивало, вот-вот смех «вступит». Но действовал.
Первым делом расширил и углубил ямку. Рыл скоро, выгребая песок на стороны. Пальцы запускал в землю с остервенелой силой, как это когда-то проделывал с грудной клеткой манекена в тире на тренировках по рукопашному бою.
— Хх-э!.. Ни каких семечек… Хх-э!.. «Домну» разорю. Хх-э!
Тошнота подпирала горло, в голове молотила тысяча молоточков.
— Тушёнка — мерзость!.. х-э!.. Ягода — зараза!.. х-э!.. В рот не возьму!
Накатила слабость в плечи и спину, ноги отнимало, но «свечи» не менял. Вонзал ладони в песок клинками.
— Хэ! Хэ! Хэ!
Наконец, сел и, опустив в яму ноги, перевёл дух…
Рассуждал и строил исходя из изменившихся обстоятельств новые планы. Если такой степ, не нужен никакой самогонобизнес… пожалуй, с жареных семечек одних прибудет. Евтушенко кочевряжиться не станет — продавать семечки будет мой колхоз. Женщин своих он на континент не пошлёт: это ж идиотом надо быть. И очкариков не отправит, этих в поля полоть даже не допускает, а на базаре их враз объегорят. «Шахматистов». Коней и буйволов сдам в аренду колхозу «Мирный» — пусть кормят табун; плуги и бороны отдам — пусть пашут и кормят нас. Про фураж козам Евтушенко говорил, значит, в Мирном есть домашние животные. Ловко скрывал: мои самовольщики ни о чём таком не докладывали. Вот бойцам молоко и мясо будет… Колхозников, справных крестьян из нас не вышло — пущу мирнянских полеводов на наши угодья. Хрон с ними… Пусть пашут, сеют, пропалывают, а у меня на первом плане воинская спецподготовка. Действительно, в конец опустились: поставь сейчас нас спецназовцев против обыкновенного армейского взвода — сделают. Урожай собрать — это поможем, в ранцах поносим.
С завтрашнего дня подъем засветло… Эта… Как её?.. Физзарядка? Ну, да. И пробежка. Исподнее — в стирку и в ремонт, совсем исхудилось. В одном «перчике» потренируемся. Ну, гюйсы повяжут на манер передников — чтоб женщин сторожих мирнянских и быковских не смущать. А там с помощью Балаяна и хэбэлёнки возверну. Физзарядку, пробежку сделать — и в поле. Одному отделению — полоть, двум — окапываться. Хотят воинской жизни. Получат. Так с божьей помощью и подтянемся, наберём форму.
Связь с Салаватом необходима. Ведь ищут Марго, а она здесь на острове похоронена. На Марс вернёмся. Все сорок девять человек. Балаян тоже: не променяет же он, в самом деле, «Звезду» на Бабешку. Здоровые, готовые выполнить любой приказ командования.
Мешок с экзоскелетами и комплектом спецназовского облачения зарыт и камнем привален. Миска на груди под зипуном.
— Марго мертва, — сдавленно проронил я. На Марсе получал задание найти и устранить Сумаркову, в уголке души затаил желание найти бывшую подругу в беспамятстве, а то и мёртвой — руки поднять на неё я бы не смог.
Стошнило. В носу щекотало нестерпимо, но фильтры не менял. Побегу. Назад к могиле Марго. Встал с корточек.
— Вот башка беспамятная! — стукнул себя по лбу. — У меня же «фээркау» есть!
Раскопал яму, распустил завязку мешка и достал шлем-ком ФРКУ. С виду — шлем мотоциклетный, но значительно больший в габаритах, значительно массивнее, и вмонтирован в заспинную раму. Вещь изрядная, такого шлема ни у кого нет. Снаряжение опытное, секретное, выдали на Земле испытать. Слышал, изобретение, разработка устройства проделана не безучастия Сумарковой — на основе научного её открытия оглавленного: «Подчинение механизмов «камню» оператора».
Манипулируя кнопками внутри оголовья, протестировал электронику.
Сбросил накидку, свернул и засунул запазуху к миске. Затем заправил за плечи раму и защёлкнул на груди и в паху карабины. В боевых условиях ФРКУ крепился к комби-ком с кирасой, на мне же зипун. Решил не облачаться в КНТМ, недосуг, да и рассчитывал быстро обернуться. Для случаев задействования ФРКУ без КНТМ предусмотрены специальные подмышечные прихваты в раме и скобы-ручки по оголовью шлема с ремнями на запястья.
Яму закопал, камнем замаскировал.
Прокатил двенадцати килограммовый шлем по салазкам рамы и, удерживая над головой, наспех прочёл наполовину позабытую молитву. Опустил на голову, затянул резинку на шее. Перекрестившись, надвинул на лицо пуленепробиваемое забрало и, просунув руки в ремни, ухватил скобы-ручки.
На прозрачном экране в разделе меню ВИД выбрал (взглядом с подмигиванием) опцию СОВМЕСТИМЫЙ — в затылке содрогнулось и шлемофоны издали звук похожий на характерный от стыковки вагонных буферов. Значит, «есть контакт» и произошло подсоединение моего «камня» к «кому» ФРКУ. Выбрал иконку АГРЕГАТ, верхушка шлема приподнялась, и из образовавшегося разъёма выдвинулись концы венчика из лопастей, как у кулера, только с несметным их числом и сделанных из коралла «стрекозьи крылышки» — тонюсеньких, прозрачных с прожилками. Команда ПУСК — и агрегат заработал. Из перекладины в раме извлёк дрона и запустил округу сканировать. Наконец, выбрал иконку команды ОТ ВИНТА и оторвался от земли.